За час я добрался до опушки леса, но выходить не стал, ночь, вот что мне поможет, так что устроившись в кустарнике, я развесил форму, та сырой была, не успела высохнуть на теле, тут же и нательное бельё развесил, и устроившись на солнечном месте, стал загорать. Есть хотелось, попить я в пути успел, из родника. Лежал и ворочался, болели отбитые при падении бока. Я вообще пятнист был от синяков, одним больше, одним меньше, какая разница? Главное не поломался. Отдыхал я до наступления темноты, дальше оделся и выбежав на поле, побежал к ближайшей просёлочной дороге. До основной трассы тут километров тридцать, надеюсь к утру буду там, а там добуду всё что необходимо. Возможно и транспорт до Киева. Дальше поездом до Москвы.
Бежать пришлось действительно почти всю ночь, поглядывая под ноги чтобы не пропороть подошвы. Железок тут хватало. Несколько раз встречал сгоревшие остовы машин.
Добрался я до трассы ещё затемно, рассвет не вступил в свои права. На трассу я не выходил, осторожно шёл по обочине. Бежать не получится, ноги о траву изрежу. Появляться в форме со следами петлиц на френче тут не стоит, сразу примут за дезертира, коим я по сути, хоть и вынужденно, всё же являюсь. А двигался я к кострам, там стояла на ночёвке какая-то армейская часть. Похоже, стрелковый батальон. Это ничуть меня не смутило, и я перехватил с полевой кухни остаток вчерашнего ужина, он в котелках был, поел, и ушёл, больше ничего не взяв. Светать начало, так что сытый, с полным желудком добежав до кустов, обнаружив там группу беженцев, залез в самую гущу кустарника, наломал веток, накрылся ими и вскоре уснул.
Четыре дня как я двигаюсь по трассе в сторону Киева, пройдя уже больше ста пятидесяти километров. До столицы Украины осталось едва ли шестьдесят километров. За это время я неплохо прибарахлился. Нет, на за счёт беженцев, как раз на оборот, за счёт тех, кто их грабил. Обнаружить таких падальщиков удалось на вторую ночь, я их тихо взял, посворачивал шеи, снял одежду, свою форму закопав, и стал осматривать трофеи. С трёх крепких мужиков мне досталось три комплекта гражданской одежды, с обувью, все трое носили сапоги, видимо деревенские. Также двуконную пролётку мне подарили. Два «Нагана» было, «ТТ», четыре ножа и граната «Ф-1». Пачка разных документов, даже на женщин, разные ценности, денег немало. Документы, осмотрев, оставил два комплекта себе. Один на двадцатилетнего парня, комсомольца, паспорт имелся в наличии, второй комсомольский билет на парня девятнадцати лет. Фотографии с моим лицом не похожи, позже переклею. Видать убили падальщики их на ночной стоянке, и перешли мне во владение. Дальше я на пролётке днём двигался, посадив мамашу с детьми. Жаль, но поклажи у бандитов не было, ничего не нашёл, вещмешков или ещё чего, видимо проживали где-то неподалёку. На урок не похожи, на колхозников смахивали. В ближайшем селе я купил каравай, крынку молока, шмат сала, прошлогодний, пожелтел, но всё что лучше было, ранее другие беженцы раскупили. Так что взял что было. Хоть это. Там же купил слегка потрёпанный вещмешок, куда убрал часть трофеев.
За двадцать километров до Киева я довольно неплохо продал пролётку в селе, хорошую цену дали наличностью, и дальше пошёл пешком. В городе ту могли отобрать, на нужны армии, а так получил с неё хоть что-то. Одежда на мне чуть великовата была, но постепенно привыкал к ней. Хотя сразу решил, что избавлюсь от неё, всё же с чужого плеча, пахла потом одного из бандитов. Я лишь слегка постирал ту, ополоснул в ручье. Обойдя ночью посты, я проник в город и как рассвело направился на рынок. Дальше дело простое, купил под себя одежду горожанина с неплохой курткой и кепкой, вместо сапог туфли, а одежду что носил ранее, тут же и продал. Вещмешок поменял, утварь и припасы докупил. Фотографию в фотоателье сделал, приобрёл клей и некоторые инструменты, и на комсомольском билете сменил фото. А потом и на втором билете, мало ли что. Убрал один документ в карман, на случай проверки, и направился на станцию. Нужно билет купить на поезд, получится или нет, пока не знаю. Оказалось, пассажирские поезда ходят редко и купить на них билет это иметь нужно волосатую руку в кассах. Тем более на вокзале ходят патрули, отлавливают людей призывного возраста, проверяют. Едва свалить успел. А ночью залез на крышу уходящего санитарного эшелона, тот на Москву шёл, я слышал, как об этом врачи говорили, и так всю ночь на крыше и ехал. У меня не было фляжки, но мне посчастливилось приобрести двухлитровый германский термос, ещё с той войны вещь, так что вода была, пища тоже закуплена, кусок пирога, так и питался пока катил. Жаль только за ночь едва ли триста километров проехали. Пришлось покидать уютный транспорт. Я на рынке плащ-палатку купил, пригодилась. Завернулся в неё чтобы ветром не продуло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так за три ночи я и добрался до Москвы, используя разные поезда. Сошёл тоже затемно, ещё до наступления рассвета. Эшелон с битой техникой притормозил подходя к городу, что и позволило мне его без проблемно покинуть. Оставшиеся несколько километров до окраин я прошёл пешком, и оказался там, как раз когда рассвело. С вещмешком входить в город не стоит, сразу внимание не нужное привлеку. Поэтому сошёл с дороги и добравшись до речки разбил там лагерь. Разогрел в котелке воды, сварил супу, плотно поев. Потом помыв котелок ещё согрел воды и взбив пену мыльную, стал помазком работать по лицу. А потом и бритвой прошёлся. Вот, теперь я свеж и бодр. Спрятав в кустах вещмешок, куртку там же оставил и кепку, теперь я горожанин, отряхнул одежду, та немного замаралась от походной жизни, и уверенным шагом направился в город. Добравшись до рынка, приобрёл свежих продуктов, мои к концу подошли, цельный пирог с капустой, сала копчёного, немного утвари добрал, купил бинокль и велосипед, мне нужно быть мобильным, и одеяло, ночами иногда холодало. Ну и сидор, куда все продукты убрал, после чего покатил обратно к своему лагерю. В кустарнике оборудовал его, сделал навес из плащ-палатки, велосипед рядом, завернулся в одеяло и вскоре уснул. Посетить жену днём я не мог, сразу опознают, остаётся ночь, как я уже не раз говорил, она мне не помеха, а помощница.
Остаток дня прошёл благополучно, и хотя под вечер меня разбудили мальчишеские голоса, на вечерний клёв пришли рыбачить, меня не обнаружили и я уснул дальше, не собираясь терять последние два часа до наступления ночи. Что плохо, район где стоял наш дом находился с другой стороны Москвы. Нужно было проехать сквозь город, или по окраине его объехать. Я выбрал первый вариант. Патрулей и блокпостов хватало, однако я благополучно их объехал или избежал встреч. Город был затемнён, что мне помогало. На нашу улицу заезжать я не стал, выехал противоположной опушке проживали какие-то люди, убрал вещи, спрятав их, велосипед в том числе, и бегом вернувшись обратно, при мне только сидор с едой и водой был, и прокравшись на нашу улицу, наблюдения я не выявил, что меня слегка успокоило, пробрался в амбар соседа-старика откуда открывался отличный вид на мою половину дома, и завалился спать на сеновале, завтра буду вести наблюдение, стоит выспаться.
Следующие два дня я вёл наблюдение за своим домом, жену видел, дочку нашу, сестёр своих, мать однажды забегала. В общем, на вид всё в порядке. Наблюдения сколько не искал, меняя места своих лёжек, так и не выявил. В общем, решил пообщаться с женой, выяснить что происходит, что обо мне известно.
На нашей улице я мелькать не стал, перехватил её утром, когда та шла на работу, ведя туда же дочку. Та чуть не упала, когда меня опознала. Забрав её и дочку, ту я нёс на руках, играя с ней, услышал вопрос от Тоси:
- Откуда ты тут, почему в таком виде?
- На меня похоронка ещё не приходила?
- Нет. Писем от тебя всё нет, это тревожило.
- Ясно. Видимо решили замолчать дело. Меня сбили, я в плену был, у немцев, часов двенадцать, потом бежал. Добрался до наших, где меня объявили предателем, и расстреляли. Так что или письмо придёт с похоронкой. Если дело решили замять, или объявят Врагом Народа, эти мрази могут, так что два из двух. Идём, прогуляемся, найдём где посидеть, я расскажу свою историю, ну и ты опишешь новости.
