Мечник задумчиво отстранился, но от обиды ему захотелось побольнее уколоть своенравную, непокладистую и очень привлекательную на его вкус, девушку. В отдаленном, мерцающем пламени настенной свечи, закрепленной у изгиба длинного коридора, ее волосы сияли приглушенным светом, отливая чистейшим золотом. Полутени плавно скользили по лицу, пленительно — мягко огибая нежные черты, изящные губы манили недоступностью и чуть приоткрывали сверкающие белизной, идеально ровные зубы, а простые, строгие платья спокойный тонов и неизменные шали, в которые она предпочитала кутаться, пытаясь согреться в продуваемых сквозняками переходах замка, выбивали последки разума! Сегодня плечи помощницы лекаря прикрывала плетеная из красной шерсти накидка, с замысловатым узором, богато украшенная длинной, пушистой бахромой. Несчастный парень успел прочувствовать загрубевшими фалангами пальцев их мягкость, когда обхватил стройную талию, как и умопомрачительный запах источаемый желанным телом и это мгновенно снесло ему крышу, прокатилось горячей волной, отозвавшись ноющей болью в паху. Как ни странно, распаляло и то, что у дочери коменданта напрочь отсутствовала привычка флиртовать или провоцировать, что вызывало немалое недоумение и в целом являлось не типичным для женского пола… А в данный момент, не то, чтобы он был уверен в ее благосклонности и вожделенном финале, но от маленькой уступки в виде поцелуя — точно не отказался. Ни он, ни любой другой из служащих гарнизона. Практически все войны тайно и безнадежно вздыхали по ней или ее сестре Марьяне, четко уяснив раз и навсегда: семья лорда — коменданта — табу, как и вся женская половина прислужников гарнизона, включая кухарок и прачек, обслуживающих крепость, они неприкосновенны по Уставу, за нарушение которого следует незамедлительное, строжайшее взыскание. По воскресеньям им разрешалось выезжать в деревню или Астру — ближайший город, чтобы купить разные мелочи и удовлетворить потребности тела, но это было не то.
Фальк просто решил, что называется, прощупать почву, ведь дерр Истерроса хоть и не поощрял свободных отношений вне брака, но и не запрещал их. По крайней мере, в столице откуда он прибыл это давным — давно вошло в моду и стало обыденным, особенно в среде аристократов.
Что ж, риск не оправдался, награды никакой, попытка провалилась. Мыс Марли далеко не Таласс, а ведь в своих мечтах он делал с ней такое…
Удаляющаяся спина девушки подействовала на распаленное воображение дерзкого храбреца подобно катализатору — ускорителю, действительно давно не имевшего близости с женщиной, и раздраженный Фальк не удержался.
В твоей груди действительно кусок льда, девочка, значит, будешь наказана прямо сейчас самым жестоким образом! И мы проверим догадки — что именно является причиной подобного равнодушия и холодности.
— Вальгард! Все дело в нем, да?
Ого, а вот это уже запрещенный прием. Как говорят мужчины — удар ниже пояса.
— Что? — Лейя сначала не расслышала, хотя нет — она лишь сделала вид, что долго соображает, имя же резануло острым лезвием по ее барабанным перепонкам, прошивая острой стальной иглой насквозь от макушки до пяток. Слишком, слишком давно не упоминалось оно в разговоре с ней. — Что ты сказал?
Отошедшая уже на приличное расстояние, замерла и медленно обернулась, но плеч не опустила, вопросительно взирая на осточертелого собеседника, только обняла себя руками, как бы желая оградить от вторжения чужака на свою территорию. Фальк стоял все на том же месте, расслаблено подпирая стену плечом и прожигал нахальными глазами, в которых плескался вызов!
— Я сказал "Вальгард". — повторил он свой дерзкий выпад.
Настоящая провокация.
«Да! Верно подмечено. Не тебя рисует мое воображение, придурок!».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С предвкушением ждал ее реакции, внимательно улавливая каждую мелкую деталь, любое движение мышц лица, выдающее истинные чувства шокированной девушки.
— А теперь — интересно? Уже не бежишь прочь?
— Говори.
— А ты попроси. Как следует попроси…
— Перебьешься! — с презрением выплюнула она первое, пришедшее на ум и снова развернулась, чтобы проследовать заранее намеченным маршрутом — по переходу из замка в жилище отца. Северная осень уже вступила в свои права и Лейя предпочитала пользоваться внутренними переходами, соединяющими оба строения. Унижаться до мольбы, чтобы выведать информацию — никогда!
— Не верю своим глазам! Гордячка шайна Сойлер покраснела! — он зловеще ухмыльнулся и всплеснул руками, но не вполне еще довольный местью, пока отпускать не хотел, даже не пытаясь обуздать кипящую ярость и вновь следовал по пятам, стремительно сокращая дистанцию.
— У тебя все на лице написано, а значит, слухи верны. Ты сохнешь по нему, глупая! — твердо резюмировал он, решившись добить окончательно. — Послушайся дельного совета — забудь о'Майли, по закону Истерроса ему грозит суд, так что считай — твой бастард уже труп! Я же скоро выберусь отсюда и если ты проявишь благосклонность.
Лейя притормозила и снова развернулась. В глазах плескался гнев. Сейчас ее самообладание и выдержку как с цепи сорвало.
— Не завидуй, Питер! Хочешь на чистоту? Вальгард — живая легенда, а ты кто? Дай угадаю! Сын богатенького папаши, отправленный им с глаз долой подальше от Таласса, в страхе как бы нерадивый отпрыск чего не выкинул, путаясь под ногами в кружке наследного принца.
Еще захотелось добавить, что рано или поздно их "шалости" приведут к дурным последствиям, но, поразмыслив, удержалась от скучных нравоучений.
До нее доходили слухи о дерзких выходках, налетах на столичные торговые лавки, пьяных потасовках, и уж конечно, не забыть никогда скандальную историю с поездкой Седрика на Золотые острова. Угрозами они вынудили капитана шхуны отчалить от берегов Истерроса и взять курс на Юг без достаточных припасов съестного, пресной воды и обязательного охранного сопровождения для столь дальнего рейса. Спустя пару недель их перехватил флагманский корабль южной армады Истерроса, буквально вырвав из лап пиратов и вернул шутников обратно на материк.
— И все — таки подумай над моим предложением, Лейя!
Он вожделел благосклонности в обмен на протекцию в столице через лорда Фалька — старшего и принца Седрика таал ри Грея? Отвратительно.
— Уже подумала, мой ответ — нет.
Парень удивился. С виду спокойная девушка резко превратилась в дерзкую, злую, шипящую кошку! Значит, с рычагом воздействия он не ошибся. Что ни говори, удалось — таки вывести ее из зоны комфорта.
Больше не развернулась и не приостановилась, а только крепче стиснула зубы и до побелевших костяшек сжала ладони, чеканя шаг, равномерно выстукивая каблучками ботинок по каменному полу..
— Я постараюсь стать более убедительным! — донесся в след издевательский голос.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Какой же он мерзкий этот Фальк. Надо признать рыжий мечник оказался на редкость наблюдательным и острым на язык! И кто же он, тот подлец, что просветил любопытного болвана в подробности этой давно позабытой истории? Как это вообще могло выплыть наружу? Тщательно скрываемое, свято оберегаемое, лелеемое глубоко в душе очутились на поверхности. Вероятно, кто — то из "стареньких" разболтал, наверняка — цирюльник! Тот имел неискоренимую привычку погружаться с длинные монологи брея щетину и делая стрижки.
