Увидев, что произошло с Лорой, Ларин тут же оставил коренастого и бросился к ней на помощь. Вернее, попытался. Так как напарник одноглазого обхватил обеими руками его ногу, дернул на себя. Андрей не удержал равновесия и упал. Мужчины вновь сцепились.
Пользуясь моментом, великан метнулся в спальню. Удивленно вылупился на накрытого простыней Левандовского, прикованного к изголовью кровати наручниками. Правда, удивление тут же сменилось страхом. Жив ли?
– Слава богу, – вырвалось из груди одноглазого облегченно, когда он прощупал у своего босса пульс. – Эй, Владимир Павлович, очнитесь. – И он принялся наносить ему пощечину за пощечиной.
Не прошло и десяти секунд, как фээсбэшник оклемался, приоткрыл глаза и, как в бреду, пробормотал:
– Я умираю…
– В смысле? – не понял великан. – Вы же вроде не ранены.
– Долго объяснять… – прохрипел Левандовский и забренчал наручниками, – черт, сними же их с меня…
– А ключ где?
– У этой стервы на шее висит… ну же, быстрее…
Одноглазый стремглав выбежал в коридор, перевернул бездыханную Лору на спину, распахнул халат, сорвал с нее цепочку. И зажав в кулаке заветный ключ, снова бросился в спальню. Через минуту он уже выносил оттуда на своем могучем плече завернутого в простыню Владимира Павловича – сам идти тот не мог.
– Эй! Сам справишься? – окрикнул великан своего напарника, который душил оборванным душевым шлангом измордованного и полуживого Андрея, не оказывающего ему никакого сопротивления.
– Справлюсь… – все туже и туже затягивая на посиневшей шее своей жертвы прорезиненный шланг, бросил через плечо коренастый.
И тут Левандовский вцепился своими ледяными, как у мертвеца, пальцами в запястье одноглазого. Вцепился и тут же болезненно прохрипел:
– Живее вези меня в больницу… я умираю…
Когда великан со своей «ношей» на плече исчез за входной дверью, коренастый хищно оскалился, заглянул в затухающие глаза Ларина и прошипел:
– Ну, что, сука, добро пожаловать в ад!
Но Андрей уже ничего не слышал. От нехватки кислорода у него напрочь пропал слух. Тем не менее сказанное коренастым он расслышал. Не ушами. А глазами – прочитал по губам.
«Что ж, туда мне и дорога», – промелькнула у Ларина в голове, наверное, последняя в его жизни мысль.
И вот, когда в легких Андрея иссяк запас воздуха и сознание стало покидать его, сзади на коренастого неожиданно набросилась Лора, которая непонятно каким образом не только выжила после, казалось бы, смертельного удара виском об острый угол полки для обуви, но еще и пришла в себя.
Застигнутый врасплох телохранитель Левандовского выпустил из рук душевой шланг. Попытался сбросить с себя женщину. Но тщетно. Та словно приклеилась к его спине. Более того, еще и впилась своими длинными ногтями ему в шею.
Матерясь и рыча от боли, коренастый изловчился и схватил блондинку за волосы. Резко дернул, вырвав клок волос. По коридору, а потом и по всей квартире пронесся истошный женский вопль, от которого даже стекла в окнах задрожали и бутылки в баре зазвенели.
Этот самый вопль и привел Ларина в чувство. Собравшись с последними силами, он сбросил с себя коренастого. Благо Лора успела вовремя отскочить в сторону, прижаться к стенке, иначе тот придавил бы ее своим телом. Затем Андрей кое-как встал на ноги и, учащенно дыша, побрел на кухню.
– Ты куда? – крикнула ему вдогонку женщина и, посмотрев на подымающегося с пола коренастого, поспешила ретироваться в спальню.
Телохранитель Левандовского в нерешительности стоял посреди опустевшего коридора и не знал, за кем броситься в погоню. Либо за блондинкой, скрывшейся в спальне. Либо за ее сообщником, исчезнувшим на кухне.
– Бля, чего я туплю? – вдруг спохватился коренастый, вспомнив, что у него при себе есть оружие. – Перестреляю сейчас их всех к чертовой матери. И неважно, в какой последовательности, – с этими словами он отогнул полу помятого пиджака, расстегнул кобуру и достал пистолет. – Вы слышите меня? Я вас сейчас всех перестреляю!
Но не успел он снять свою «пушку» с предохранителя, как ему в грудь вонзился по самую рукоятку кухонный нож. Коренастый крякнул, выпустил из руки пистолет и замертво упал на пол. Отирая плечом стенку, из кухни в коридор вышел Ларин.
– Мы их душили-душили, душили-душили… – устало проговорил Андрей, переступил через труп телохранителя, затем вдруг замер на одном месте, медленно обернулся и бросил взгляд на валяющийся на полу прорезиненный шланг, – но так и не додушили…
…Выкатившийся из-за гигантского террикона диск солнца осветил подержанный «Фольксваген Гольф», который стоял на дне глубокого карьера. Солнечные лучи быстро прогрели остывший за ночь салон автомобиля. Причем прогрели до такой степени, что в нем стало невыносимо жарко. Хоть кондиционер включай. Ларин бы с удовольствием его включил, но тот был сломан. А потому он приспустил боковое стекло, пустив в салон свежего воздуха. После чего откинулся на спинку сиденья и посмотрел в зеркало заднего вида.
– Конечно, спасибо тебе, что спасла мою жизнь, но что же ты теперь со своей испорченной шевелюрой делать будешь? – задумчиво произнес Андрей, разглядывая спящую на заднем сиденье Лору. – Тут только два варианта. Либо ты наголо бреешься. Но тебе такая стрижка не пойдет. Либо парики начинаешь носить. И по мне – это самый предпочтительный вариант. Во-первых, удобно – перекрашивать волосы не надо. Взяла да сменила парик. И вот ты уже не блондинка, а брюнетка или шатенка. Во-вторых, практично. Ведь если тебя кто-нибудь схватит за волосы, как это сделал сегодняшней ночью телохранитель Левандовского – ничего страшного не произойдет. Ну, а в-третьих…
Ларин продолжал вести заочный разговор со своей напарницей, даже не подозревая, что та уже давно проснулась и слышит каждое произнесенное им слово. Наконец Лора не выдержала – резко открыла глаза. От неожиданности Андрей даже подскочил на сиденье, едва не ударившись головой о крышу машины.
– …Так ты… – растерянно пробормотал он.
– Да, я притворялась. И, кажется, не зря – много чего интересного про себя узнала, – проговорила блондинка, осторожно дотронулась до своей головы, нащупала «плешь». – А знаешь что? В одном ты прав. Какое-то время мне придется поносить парик, – грустно заключила она и осмотрелась вокруг. – Кстати, а что мы делаем в карьере? Или ты всегда девушек в такие места на свидание зовешь?
Открыв бардачок, Ларин достал полулитровую стеклянную бутылочку морковного сока, на ядовито-оранжевой этикетке которой чернела надпись: «Все лучшее – для детей». Свинтил крышечку. Предлагать своей напарнице не стал – знал, что та на дух не переносит морковного сока. Сделал несколько жадных глотков и, утолив жажду, бросил через плечо.
– Что мы делаем в карьере? – переспросил он. – А черт его знает. – Пожал он плечами. – Мы как с тобой вчера из той квартиры выбрались, в машину сели, так ты сразу и отрубилась. А я помчал, куда глаза глядят. Развеяться хотелось. Так мы здесь и оказались.
– Кстати, а что с Левандовским? – вдруг спохватилась Лора, которая фрагментарно помнила события сегодняшней ночи.
– Фээсбэшника один из его телохранителей забрал, – сообщил ей Андрей.
– Значит, миссия провалена, – вмиг поникла блондинка. – И наши старания были напрасными.
– Это еще почему? – удивился Ларин.
Женщина достала из сумочки косметичку и стала приводить себя в порядок.
– Почему? А ты разве не понимаешь? – вопрошала она, припудривая щеки. – Он же наверняка о произошедшем Цыгану доложил. И тот сейчас на дно заляжет, кучей охранников себя окружит, чтобы мы к нему не подобрались.
На что Андрей криво усмехнулся и обронил:
– Во-первых, не забывай, что мы Левандовскому смертельный препарат ввели. И он вряд ли успел с владельцем подпольной типографии созвониться – не до того ему было. Во-вторых, предупреждать Цыгана об опасности Владимир Павлович не стал бы при любом раскладе. Даже больше – он нам его преднамеренно «слил». Зачем – спросишь ты? Отвечаю – они враги. И в пользу этой версии говорит гневная SMS-переписка между владельцем подпольной типографии и фээсбэшником, которую я обнаружил в телефоне последнего. В отправленных друг другу сообщениях они обещают один другого убить. Так что вот такая картина вырисовывается.
Своим сумбурным спичем Ларин окончательно запутал свою напарницу. Та даже косметичку в сторону отложила, озадаченно наморщила припудренный носик.
– Если я все правильно поняла, то Левандовский хотел занять место Цыгана, – продолжила она развивать мысль Андрея. – Впрочем, почему хотел? Хочет. Ведь его же спас телохранитель, – тут же поправилась она.
– Владимир Павлович уже мертв, – безапелляционно заявил Ларин. – Так как с той самой секунды, как ты ввела ему смертельную инъекцию, до того момента, как его освободил и вынес из квартиры одноглазый телохранитель – прошло что-то около часа. Следовательно, в распоряжении у фээсбэшника оставалось от силы полчаса, а то и меньше, чтобы ввести себе антидот. А таковой могли вколоть ему только в специализированных больницах, коих раз-два и обчелся. Но я уже созвонился с Дугиным, и тот по своим каналам пробил, что сегодняшней ночью ни один человек с подобной просьбой в такие больницы не обращался. Значит, одноглазый просто не успел довезти своего босса до пункта назначения.
