– Ты что застыла? – Ася повисла на Гараевой. От переизбытка чувств даже чмокнула ее в щеку. – Классная игра получилась!
– Да, – кивнула Гараева, резким движением головы возвращая нормальное восприятие звуков. – Классная…
Глава шестая
Сомнения и чувства
На втором уроке Один-Ноль все же выгнал их на улицу. Ветер стих, стало заметно теплее, но на ледяной корочке ноги продолжали сильно скользить. Ян, чертыхаясь и проклиная все на свете, плелся в хвосте. За ним, задевая ногой за ногу, ползла вечно отстающая Аська и оставшаяся с ней за компанию Лера.
– Машины, троллейбусы, самолеты, а мы все ногами бегаем, – сокрушался Константинов, перешагивая через очередную лужу. – Анахронизм. Прошлый век!
– Это ты анахронизм! – Наумова, несмотря на свою полноту, всегда хорошо бегала. Вот и теперь она обгоняла печальную троицу уже во второй раз. – Шевели копытами!
Вместо ответа Константинов поскользнулся и чуть не упал. Чтобы не налететь на Яна, Лера с Асей остановились. Но опережать его не стали. Плестись в хвосте было удобно. Отсюда они хорошо видели растянувшуюся цепочку вялых бегунов – погода не способствовала поднятию спортивного духа.
Бегали только ашки. В это же время на площадке червяки делали разминку. Слышался ритмичный звук свистка, поднимались и опускались нестройные ряды рук. Среди разноцветных костюмов Лера попыталась рассмотреть голубую олимпийку Павла. Пока она отвлекалась, нога ее потеряла опору. Гараева вытянула руку, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Но хвататься можно было только за воздух или за бредущего впереди Яна.
Константинов издал странный ухающий звук и упал на колкую замерзшую траву.
– Финиш! – перекатился он на спину. – Гараева! Ты сегодня бьешь все рекорды!
– Извини, – остановилась над ним Лера.
– Под ноги смотреть надо, а не по сторонам! – Константинов попробовал отряхнуть руки, но, поглядев на перепачканные брюки, взвыл: – Черт бы побрал эту физкультуру! Он бы нас еще плавать по этой грязи заставил!
– Вставай! – Лера наклонилась, чтобы помочь Яну подняться. Но Константинов показал ей свою грязную ладонь и начал вставать сам.
– Когда это только закончится? – ворчал он, двумя пальцами оттягивая намокшие брюки. – Все, спорта мне на сегодня достаточно, я пошел в раздевалку.
И он потрусил к школе. По дороге его остановил физрук, но Ян продемонстрировал свой мокрый костюм и двинулся дальше. Только сейчас Один-Ноль вспомнил о бегающих учениках. Длинный свисток созвал всех на площадку.
– Поменялись, – бодрым голосом приказал Хитров. – Класс «Б» бежит пять кругов вокруг школы. Класс «А» идет на разминку.
Влажный воздух с трудом проникал в легкие. Очень хотелось глубоко вздохнуть, но не получалось. Густая тягучая масса отказывалась насыщать кровь кислородом.
– Ну, что? Надышались свежачка?
Навстречу им шли червяки. По сравнению с разогревшимися от бега ашками они выглядели бледными. Васильев был, как всегда, впереди. Неудача на предыдущем уроке его нисколько не задела. Шутки и колючие комментарии по поводу его умения играть в волейбол только раззадоривали Андрюху.
Проходя мимо Леры, он вдруг хлопнул ее по плечу.
– О, Гараева! Твоя помощь в нашей незабываемой игре была неоценима! Наша победа была оглушительной.
– Отвали от нее! – тут же выскочила Ася.
– Да ладно тебе. – Андрюха схватил Репину за рукав. – Я всегда знал, что вы – свои девчонки!
– Отстань! – начала вырываться Ася.
– Какую команду собрал, так и сыграли, – бросила проходившая мимо Жеребцова.
– Что ты, команда была – лучше не придумаешь! – переключился на Наташку Васильев. – Один Быковский чего стоил!
– Да ладно, Быковский! – устало отмахнулась Жеребцова. – Его вон Лерка в два счета сделала.
– Ой, сделала! – Андрюха повернулся к уходящей Наташке. – Да он просто растерялся, когда увидел, на что она способна. Никто же не ожидал, что среди ее родственников, кроме лилипутов и горных козлов, были еще и кузнечики.
Лера почувствовала, как ярость ледяной водой окатывает ее с головы до ног.
– Впрочем, одних козлов было бы достаточно, – раздался до боли знакомый голос.
Довольно жмурившийся Васильев все еще пятился, различными жестами показывая, как он рад комментариям Павла. Лера во все глаза смотрела на улыбавшегося Быковского и никак не могла поверить, что это говорит он.
Человек, который интересовался о ней через Маканину.
Человек, который прислал ей записку.
Человек, который специально отдал ей последний мяч.
Из-под руки Павла вынырнула Курбаленко.
– Последний мяч был всего лишь случайностью, – пропела она, проходя мимо. – Просто у тебя, Гараева, было такое несчастное лицо, что не поддаться было невозможно. А то еще расплакалась бы!
– Это кто тут расплакался бы? – кинулась в бой Ася. – Смотри, как бы тебе самой носовые платки не понадобились.
Сказала она это зря. Курбаленко смерила низенькую Репину презрительным взглядом и отвернулась – опускаться до разговора с Асей она не собиралась. Но Репина не думала отступать.
– Да что ваш Быковский может? – крикнула она в запальчивости. – Только глупые записки писать да мячом по голове бить!
В воздухе словно лопнула перетянутая струна.
Курбаленко вопросительно посмотрела на Павла. Но тот с усмешкой глядел на раскрасневшуюся и от этого ставшую еще менее красивой Репину.
– А вы, дурочки, покупаетесь на всякую бижутерию, – фыркнул он. Васильев вдруг громко заржал, выбрасывая вперед поднятый вверх большой палец. Он был в восторге.
Ася открыла рот, но от возмущения не могла подобрать слов. Но тут Быковский перевел взгляд на Леру.
– Скромнее надо быть в желаниях, – добавил он. В ту же секунду Курбаленко положила ему на плечо свою ладонь.
В этот момент Лере страшно захотелось ударить Павла. Она даже качнулась вперед, но все это было настолько невероятным, что она не то что кого-то стукнуть – сдвинуться с места не могла.
Это был совсем другой Павел. Не тот, что так внимательно смотрел, когда они случайно сталкивались в коридорах. Не тот, кто так отчаянно защищал на вчерашнем собрании Сидорова…
Может, его подменили?
– Кто бы говорил! – крикнула Жеребцова, поворачиваясь. – Это, кажется, у тебя желания превысили возможности. Хлебало на такую большую ложку еще не вырастил! Пасешься среди своих баранов, вот и пасись. Червяки! – В последнее слово она вложила столько презрения, что бэшки должны были как минимум попадать на землю в легком обмороке.
Теперь Лера боролась с сильнейшим желанием уйти. Как вчера. Быстро переодеться и оставить за спиной всю эту глупую мышиную возню, будоражащую школу. Уйти, чтобы не ввязываться больше во весь этот шум и гам.
Но вот так, посреди урока, уходить глупо. Только на скандал нарвешься.
– А ты, дура, думай в следующий раз, что говоришь, – шипела Наташка на семенящую рядом Репину. – А лучше вообще молчи, за умную сойдешь.
– А что я? – всхлипывала доверчивая Ася. – Он же сам дурак! И пишет всякую чушь…
Лера открыла рот, чтобы остановить разошедшуюся подругу. Репина же сейчас все о записке выложит! И хотя смысла в этой записке теперь не было никакого, лишние разговоры ей все равно не нужны.
Но в очередной раз поведать свою тайну Ася не успела.
– Что было-то? – налетела на них Царькова. – Кого обсуждаем? Васильева?
– Васильева, Васильева, – буркнула недовольная Наташка.
– А что такое опять-то?
– Да все уже в порядке. – Жеребцова остановилась, ища глазами Наумову. – Все в полном порядке.
Старясь не привлекать к себе внимания, Лера на цыпочках прошла мимо них.
Сейчас Наташка ее защитила. И то – лишь потому, что наехали на весь класс, а не персонально на Гараеву. Напади червяки на одну Леру, Жеребцова и бровью бы не повела.
Гараева запуталась окончательно. Она не понимала этого странного, загадочного мальчика, который сначала боялся подойти и поговорить с ней, ходил кругами, прожигал ее взглядом, а потом вдруг прислал записку. Неужели, что-то узнав, он понял, что ошибся и в Лере ничего интересного для него нет? Тогда понятно, почему он так себя сейчас ведет, – Гараева ему больше не нужна, и он заигрывает с Курбаленко.
Лере вдруг стало нестерпимо обидно, что она так повелась на это глупое письмо, «разгадала» его якобы тайный смысл, поверила, что за бессмысленным «это ты?» может что-то стоять. Права была Жеребцова! Ничего хорошего от червяков ждать нельзя, и надо поскорее выбросить из головы весь этот бред.
– Что про Сидорова слышно? – Светка теперь держалась рядом с Асей, решив, что все важное на сегодняшний день будет происходить вокруг нее.
– А что Сидоров? – Прекратила приседания Наумова. – Сдаст все экстерном и пойдет себе из нашей школы прочь.
– Не, Алевтина – упертая. – Репина пыхтела, размахивая руками. – Она что-нибудь для него придумает. Как Галкина, она выгонять его не станет, все-таки отличник. А отличники школе нужны.
