Не хватало еще, чтобы они поссорились. Дюкло был ей безразличен, но ей хотелось защитить Рафаэля.
— Зачем вы здесь, капитан? — спросил Рафаэль. Дюкло неожиданно смутился, словно вспомнил что-то неприятное.
— Собственно говоря, Веласко, я располагаю информацией, которая вас интересует. Как вы полагаете, мы… э… могли бы переговорить наедине?
Чувствуя, что новости плохие, Рафаэль кивнул и хотел увести Дюкло в сторону, но Дезирэ преградила ему дорогу.
— Нет! Если информация касается моего брата, я имею право ее узнать, — решительно заявила она.
— Сегодня утром пришло сообщение из Мадрида, но боюсь, что известие плохое, мадемуазель. Может, вы присядете? И не позвать ли вашу горничную?
Дезирэ отмахнулась.
— Говорите, месье, пожалуйста.
— Простите меня. Я не знаю, как начать.
— Говорите, да поскорее, — приказал Рафаэль.
— Три недели назад ваш брат, патрулируя со своим отрядом окрестности, попал в засаду и был тяжело ранен партизанами. Несколько дней спустя рана воспалилась, произошло заражение крови, и он скончался в своем доме в Мадриде.
— Нет! Неправда! — в отчаянии закричала Дезирэ. — Этьен не мог умереть!
Глава четвертая
— Выпейте это.
Рафаэль де Веласко прижимал к ее губам стакан. Туман в голове Дезирэ стал понемногу рассеиваться, и она сделала глоток.
Огненная жидкость обожгла горло, и девушка закашлялась, но коньяк помог ей прийти в себя; она увидела, что сидит на стуле возле окна.
— Как я здесь оказалась? — прошептала она.
— Я перенес вас сюда. Вы чуть не упали в обморок от шока.
— А где Дюкло?
— Вернулся в замок. — На губах Рафаэля мелькнула презрительная усмешка: француз бросил бомбу, а сам поспешил смыться!
Она была такой легкой, когда он ее нес, но на сей раз он не испытывал вожделения. Ему было жаль ее, но больше жалости была его радость — смерть настигла одного из самых блестящих офицеров Наполеона!
— Вы узнали какие-нибудь подробности того, что случилось?
В ее голосе было столько боли, что Рафаэль почувствовал, что должен как-то смягчить трагическую для нее новость.
— Дюкло толком ничего не знал. На патруль, по-видимому, напали партизаны. Несколько солдат были убиты сразу, но остальным удалось вытащить вашего брата из боя и отступить.
Дезирэ с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Желая ее утешить, Рафаэль положил ей руку на плечо.
В этот момент в дверь постучали и появилась служанка.
— Она отведет вас в вашу комнату, — сказал Рафаэль.
Внешне девушка была приветлива, но по ее глазам Дезирэ видела, что испанка торжествует по поводу смерти ненавистного французского солдата.
Дезирэ, словно испуганный ребенок, схватила Рафаэля за руку. Он казался ей единственным надежным человеком на всем свете.
— Вы ведь не уедете, правда? — Ей было стыдно, что она умоляет его, но она ничего не могла с собой поделать. — Не уезжайте, прошу вас. Пожалуйста!
— Я подожду, пока вы успокоитесь. Идите и отдохните. А потом мы поговорим. Обещаю.
Дезирэ кивнула и послушно последовала за служанкой. Оказавшись одна в комнате, она дала волю слезам и плакала до тех пор, пока не уснула.
Проснулась она, когда уже стемнело.
Пора было решать, что же делать дальше.
В Бургосе она не останется, но и в Мадрид ехать было незачем. Она вернется домой, в Орлеан.
Но в старом замке каждая комната будет напоминать об Этьене!
Дезирэ всхлипнула, однако тут же взяла себя в руки. Дедушка всегда учил ее, что плачут только слабовольные слюнтяи, а ей придется найти в себе силы, чтобы жить дальше.
Неужели весь этот кошмар ей не приснился? Она поверила Наполеону, который утверждал, что Испания завоевана. А оказалось, что партизаны настолько в себе уверены, что осмелились напасть на французский патруль.
Как она их ненавидит!
Однако слепая ярость ей не поможет, наконец, опомнилась она. Надо хорошенько подумать.
В дверь постучали. Жена хозяина гостиницы принесла кофе.
— Дон Рафаэль приказал принести вам это, — медленно, словно разговаривая с глупым ребенком, сказала она. — А потом просит вас спуститься к нему в малую гостиную. — Женщина зажгла свечи, налила в чашку кофе и удалилась.
Дезирэ выпила кофе и почувствовала себя лучше. Надо было попросить горячей воды, чтобы умыться, подумала она, но объясняться с хозяйкой было слишком утомительно. Она плеснула себе в лицо холодной водой, оставшейся в кувшине после утреннего умывания, и расчесала волосы. На переодевание уже не было времени. Она и так заставила Рафаэля слишком долго ждать.
Он стоял перед старинной картиной, висевшей над камином. Рафаэль резко обернулся. Он был так погружен в свои мысли, глядя невидящим взором на нарисованных на картине святых и ангелов, что не слышал шагов Дезирэ. — Добрый вечер, мадемуазель.
Она была очень бледна, а припухшие веки свидетельствовали о том, что она плакала.
— Добрый вечер, сеньор.
Она заметила, что он переоделся в ту самую поношенную кожаную куртку, которая была на нем в день их знакомства.
— Надеюсь, вы чувствуете себя немного лучше, — вежливо, но сдержанно осведомился он.
Дезирэ была рада этой сдержанности. Если бы он начал ей сочувствовать, она бы не выдержала.
— Простите, что задержала вас. Я не хотела… Он прервал ее жестом. Он знал, что не уедет из Бургоса, не удостоверившись, что она успокоилась.
— Вы уже подумали, как будете добираться домой? Я могу организовать охрану, если только вы согласитесь побыть здесь до моего возвращения. Приглашение моей тетушки, разумеется, остается в силе.
— Я не поеду домой, — возразила Дезирэ. Она вдруг поняла, что именно ей следует делать. Рафаэль посмотрел на нее в недоумении. — Я поеду в Мадрид.
— Господи! Да в своем ли вы уме?
— Я не понимаю, почему вы против?
— Зачем вам ехать в Мадрид?
— Затем, что я хочу узнать, как все случилось и что сделано, чтобы убийцы моего брата были наказаны.
Рафаэль чертыхнулся про себя, но понял, что ему не удастся ее отговорить. Он только спросил, есть ли у нее в Мадриде знакомые, у которых она могла бы остановиться.
— У Этьена есть… была квартира на улице Клавель. Думаю, никто не станет возражать, если я поселюсь там. В противном случае, — она с вызовом глянула на Рафаэля, — я обращусь к королю Жозефу. Я уверена, что он меня поддержит.
Ну конечно! Рафаэль нахмурился. Вчера он узнал из разговоров офицеров гарнизона, что полковник Этьен Фонтэн пользовался особой благосклонностью самого Наполеона. Так что у его сестры не будет недостатка в покровителях. Она может обратиться к начальнику гарнизона с просьбой предоставить ей вооруженную охрану до самого Мадрида.
