— Дайте-ка я взгляну на другого, — произнес он.
«Дурак, — сказал себе Лорен и содрогнулся от ужаса, — какой же я дурак!»
Он обошел вокруг «чарджера». Джек, второй охранник Лаборатории, склонился над Эй-Джеем Данлопом.
— Здесь сломана челюсть, Элтон, — пришел к выводу он.
Лорен смотрел на распростертое на земле тело мальчишки. Неожиданно защемило сердце — горечь содеянного отдавалось бесконечным ощущением вины.
— Дурак, — повторил он безнадежно.
Джек поднялся.
— Мы вызовем «скорую»?
— Я не думал, что так сильно их покалечу.
— На сколько вы тяжелее его? Фунтов на восемьдесят?
Лорен ощутил себя преступником. Он посмотрел на свои руки, костяшки пальцев были разбиты и кровоточили.
— Я думал, он потянулся за пистолетом.
Ни один мускул не дрогнул на лице Джека.
— Думаю, лучше вызвать «скорую», Элтон, — произнес он.
Элтон вернулся обратно к «блэйзеру». Лорен гадал, какую же историю они расскажут своему боссу Вильяму Пашиенсу, вернувшись в академгородок. Шеф полиции, здоровенный мужик, бывший боксер, избивает двоих ребят на школьной стоянке. И утверждает, что они пытались достать пистолет. Позор!
Внезапно его обуяла глухая злоба. Какого черта он волнуется? Он просто выполнял свою работу.
— Посадите их на заднее сиденье моей машины, — попросил он. Лорен снял с ремня пару наручников и защелкнул их на руках Эй-Джея у того за спиной.
— Вы уверены, что это необходимо? — спросил Джек. — Парень в полном отрубе.
— Ничего, придет в себя. И в этот момент он должен быть в наручниках.
Он оглянулся на Лена Боннивела, который с трудом поднялся на ноги, прикрывая руками окровавленное лицо.
— Второй не доставит хлопот. У вас случайно нет кусачек для проволоки?
Кусачки у них нашлись. Люди из Лаборатории молча наблюдали, как Лорен перекусывает колючую проволоку, привязанную к бамперу «чарджера», а потом кладет кошек на заднее сиденье своей машины рядом с Леном
Боннивелом. На переднее сиденье он положил винтовку, банки с пивом, бутылку «Тайме» и две скомканные двадцатки. К этому времени Эй-Джей пришел в себя и Лорен с помощью Элтона перенес его на заднее сиденье «фурии» рядом с дохлыми кошками.
— Странное дело, приятель, — сказал Джек вполголоса. Он обращался к Элтону.
— Обычная субботняя ночь маленького городка, — произнес Лорен, гадая, почему он чувствовал себя обязанным объяснять происходящее. — Избалованные придурки, ищущие развлечений. Вы стреляете в кошку из винтовки 22-го калибра, она подскакивает на восемь футов, а потом еще бежит полквартала, прежде чем понимает, что уже мертва. Некоторые находят это занятие забавным.
Элтон и Джек уставились на Лорена, потом друг на друга.
— Чем же тогда развлекаются дети в больших городах? — продолжал Лорен.
— Мы проводим вас до госпиталя, — предложил Элтон.
— Это необязательно. И спасибо за помощь.
Они заученно пожали плечами.
— Не за что.
Лорен прекрасно понимал, почему они поехали следом — боялись, что он просто доканает своих пленников, если за ним не проследить. При этой мысли он прямо-таки вскипел от негодования.
Впрочем, на их месте, увидев то же самое, что и они, он, возможно, поступил бы точно также.
Так что они, наверное, правы.
* * *
— Мак, я тебя разбудил?
— Да, а кто это? — голос отца Лена Боннивела не оставлял сомнений в том, что он уже начал заливать тревогу водкой. А заливать было что. Не секрет, что он уволен, вместе с другими шахтерами.
Лорен представился.
— Думаю, тебе лучше узнать, что я только что арестовал твоего сына.
— Вот черт.
— Они стреляли кошек с Эй-Джеем Данлопом. Затем оказали сопротивление, когда я пытался их арестовать.
— Господи, Лорен.
— Завтра тебе придется прийти к нам и внести за него залог.
Мак Боннивел тяжело вздохнул. Лорен посмотрел в свой перекидной календарь, на маленькие красные галочки против Дней Искупления.
— Ты можешь внести залог, Мак? Я знаю, тебя вчера уволили.
— Придется потуже затянуть пояс, но надо же вызволять шалопая.
— Послушай, что мы сделаем. Я пошлю записку судье Денверу, пусть его пока отпустят так.
Еще один вздох.
— Спасибо, Лорен. Знаю, что мальчишка этого не заслуживает, но...
— Только не разрешай ему крутиться около сына Данлопов, договорились? Об их семейке идет дурная слава еще с Пикетуая. Эй-Джей втянет Лена в большие неприятности, это как пить дать.
— Я попробую, Лорен, — пообещал он весьма неуверенно, — но сомневаюсь, что смогу...
— И дери ему задницу, пока до конца не выплатит залог.
— Уж это — будь спокоен. Это я сделаю. Еще раз спасибо. Увидимся в церкви.
— Ладно, пока.
Лорен повесил трубку, снова перевел взгляд на красные галочки в перекидном календаре и попытался отогнать неотступное предчувствие, которое с каждой минутой все нарастало.
Господь Бог проверял своих слуг.
Лорен убеждал себя, что повязал ребят за сопротивление властям, а не за попытку подкупа. За подкуп носы и челюсти не ломают. Сопротивление, да еще с применением огнестрельного оружия, поможет сделать визит в травмпункт более оправданным.
Лорен окинул взглядом свой письменный стол и вдруг заметил донесение, которое раньше упустил из виду. Оказалось, это сообщение со спутника. Сигнал о белом «шевроле» с грузом наркотиков услужливо всплыл в его памяти.
Раздался настойчивый стук в дверь, и, прежде чем Лорен успел ответить, в двери показался Санчез.
— Только что телефонировали, шеф. В «Медную страну» ворвались двое парней с винтовками.
Лорен тут же вскочил с места и рванулся к «фурии».
Сегодня Господь крепко проверял своих слуг, черт побери.
Глава 3
— Они ограбили даже игральный стол, — возмущался Киприано, — я, черт возьми, не могу в это поверить.
Полицейские и пара ополченцев[5] в бронежилетах и с торчащими подмышками восемьсот семидесятыми «ремингтонами» столпились в задней комнате «Медной страны». Пусть только грабители сдуру вернутся на место преступления, здесь из них сделают отбивную.
— Эй! — закричал Лорен. — Всем, кроме свидетелей, немедленно убраться!
Киприано Домингос совершенно справедливо решил, что этот приказ к нему не относится. Он выпроводил офицеров и зевак, а затем через заднюю комнату, с ее дешевой отделкой, проводил Лорена вниз, отворив дверь с огромными красными буквами: ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН!
В комнате за дверью стоял большой, обитый зеленым сукном стол для покера. Его освещала круглая лампа. Последний расклад все еще лежал там, где игроки — в основном стареющие ковбои и шахтеры, спускающие свои последние кредитки, — побросали карты. В комнате так пахло, словно ее лет сто не проветривали. На полу стояли медные плевательницы для тех, кто нюхал табак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
