Нет, с виду всё было вполне естественно. Девушка из тех, кто задвигает свои желания подальше в угоду комфорту мужчины. Такие действительно существуют, правда, потом они приходят ко мне и плачутся, что муж и дети стали воспринимать их как бесплатную прислугу, но ведь это потом, через много лет.
А Снежная королева была иной, я видела это по ледяному блеску светло-голубых глаз. Не зря же я дала ей это прозвище.
По манере разговаривать, по её осторожным вопросам, стремлению быть везде, где находится объект её желания, и в тоже время делать вид, будто всё получается само собой, она была именно с претензией на поклонение.
Только такие Вики обычно ничего не требуют, мужчины, руководствуясь чувством вины перед их липовой жертвенностью, сами кладут к ногам «королев» все дары.
Почему же я называю подобных Вике королевами? Потому что они имеют цель и знаю, как к ней дойти. И ничего не делают просто так.
Вот и сейчас на моё предложение помочь, девушка улыбнулась и, скромно поблагодарив, отказалась.
— Отдыхайте. Я всё сделаю сама, — ответила она, не упуская из виду Ярослава, сидящего в кресле и что-то печатающего в телефоне. — Мне не сложно. Пусть мы с Яром так и не попали в кино, зато поужинаем при свечах. У меня они припрятаны здесь в кухонном шкафу.
И девушка, мурлыкая себе под нос песню, удалилась.
Намёк был понят: я лишняя. Не только на сегодняшний вечер, но и в этом доме, который невеста Ярослава обустроила и обжила, даже не будучи официальной женой.
— Пожалуй, пойду наверх, ужинайте без меня, — произнесла я в сторону мажора, но тот, оторвавшись от телефона, сказал коротко и властно:
— Нет.
Не ожидавшая подобного ответа, я застыла на полпути к лестнице, ведущей на второй этаж. Как я уже изучила по плану, там находились три спальни и бильярдная.
— И почему это я не могу отказаться от ужина? — спросила я, повернувшись.
Мажор уже убрал телефон и сейчас смотрел на меня, скрестив руки на груди:
— Потому что ты теперь здесь хозяйка, а не Вика. Она привыкнет к мысли, что больше не будет сюда приезжать. Но если ты сейчас уйдёшь, ужинать не будет никто.
— Что за глупости? — нахмурилась я, не понимая, куда это Ярослав клонит. — Почему вы с ней должны оставаться голодными из-за того, что я не хочу ужинать? Может я вообще не ужинаю дома?
Это было неправдой. Есть я любила в любое время суток, но сидеть в компании двух влюблённых, собиравшихся до этого провести вечер без меня, грозило потерей аппетита.
Да и пробовать стряпню Вики не было никакого желания, равно как и мило улыбаться им обоим.
— Значит, не будет ужинать никто, — подытожил Ярослав и направился было в кухню, чтобы остановить кулинарные порывы невесты.
— Нет, стой! Я согласна поужинать, — крикнула я и мысленно махнула рукой, испытывая лёгкое чувство вины.
Глупое мужское упрямство: то он видеть меня не хочет, то настроен на совместную трапезу! Что за игру затеял мажор, и какую роль в ней отвёл мне? Третьего лишнего, наблюдателя?
— Вот и хорошо, — Ярослав развернулся и посмотрел так, будто я только что согласилась превратиться в мыльный пузырь и лопнуть на глазах изумлённых зрителей.
К счастью, Вика не тянула долго с приготовлениями, и уже через полчаса мы ужинали глазированным артишоком и свино-говжьими котлетами на пару.
Готовила невеста моего сводного брата вполне вкусно, я только сейчас поняла, что голодна и налегала на еду, стараясь не участвовать в общем разговоре.
Вика несколько раз за вечер выразила сожаление, что они с женихом не попали в кинотеатр, как планировали ранее, но зато познакомились со мной.
Очень сомневаюсь, что невесте пасынка отца это доставило удовольствие, но утверждала она именно это.
— Мне нравится знакомиться с новыми людьми, это как заглядывать за кулисы театра. Каждый рано или поздно желает этого, — произнесла она с неизменной улыбкой, и мне снова захотелось сказать ей что-то нелицеприятное, но зато искреннее.
— Вы, должно быть, знаете, я работаю помощником костюмера в Малом театре, — продолжала щебетать Вика, обращаясь исключительно ко мне, но время от времени нежно поглядывая в сторону жениха. — Это очень интересная работа. Когда-нибудь я проведу вас за кулисы и сделаю экскурсию. Если, конечно, вам это интересно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Наверное, Вика хотела меня доконать и нарваться на грубость, чтобы оттенить этим самым собственную вежливость и общительность. Или просто была жуткой липучкой.
— Очень интересно, спасибо, — ответила я с лёгкой улыбкой, стараясь казаться искренней.
Участвовать в игре, что затеяла невеста Ярослава, я не собиралась, но и грубить не хотела.
Моё дело принять наследство и уйти в тень, жить своей жизнью и не общаться с так называемыми новыми родственниками. Симпатии друг к другу мы не питаем, так зачем продолжать знакомство?
— Вик, помолчи, пожалуйста, — весь ужин Ярослав ел без единого звука и только сейчас мягко сказал своё слово, с которым, кстати, я была полностью согласна. — Мы все устали. Спокойной ночи! Не забудьте, завтра поднимаемся в пять.
И, довольно тепло поблагодарив невесту за ужин, мужчина кивнул мне и вышел из столовой.
Повисла довольно напряжённая пауза. Вика как-то разом вдруг скисла и уткнулась в тарелку.
Мне даже стало её немного жаль, сейчас она напоминала не королеву, а восточную служанку, преображающуюся только под взглядом повелителя.
— Давай помогу убрать со стола, — предложила я, и невеста Ярослава, оторвав взгляд от тарелки, посмотрела на меня долгим взглядом, а потом размеренно ответила:
— Нет, спасибо. Я сама. Яр прав, завтра рано вставать, иди отдыхай.
Вика произнесла всё это, не глядя на меня, будто была расстроена и не хотела этого показывать.
Похоже, она была из тех женщин, которые предпочитают при самых тяжёлых ситуациях создавать иллюзию благополучности и прочности отношений.
Я пожала плечами и тоже встала, для порядка всё же собрав тарелки, и отнесла их на кухню, примыкавшую к столовой.
Вика шла за мной по пятам и чуть ли не силой вырвала из рук грязную посуду. А потом, повернувшись к раковине и, даже не надев передник, резко включила кран и схватила сухую губку для мытья посуды.
Пожелав спокойной ночи, я оставила невесту Ярослава в покое. Пусть сами разбираются, что у них там не заладилось! А для меня самое лучшее отправиться наверх и лечь спать.
***
В эту ночь мне почти не спалось.
Я лежала на застеленной кровати в просторной спальне, укрывшись пледом, и думала о том, что за стенкой находятся Ярослав и Вика.
Стены были прочными, звукоизоляция отличной, из соседней спальни не доносилось ни звука, несмотря на моё открытое окно. Сплит-систему я включать не стала, хотелось насладиться звуками и запахами загородной ночи и впустить свежий воздух.
А подумать было о чём. Ярослав Дмитриев не шутил, когда говорил о моём участии в работе фирмы, это было вполне объяснимо с точки зрения экономии.
Зачем платить стороннему человеку, когда можно привлечь совладельца? Так и конкуренты не выведают секреты, не переманят клиентскую базу, заплатив смазливой девочке-секретарю пару десятков тысяч.
Вот только в мои планы смена работы никак не входила. В строительстве я ничего не понимаю и даже не хочу начинать разбираться.
И потом… Работать бок о бок с Ярославом, каждый день видеть его и слушать колкости, это было выше моих сил. Если за два дня мы уже терпеть друга не можем, то что будет через месяц, через полгода?
Нет, эта затея обречена на провал, не хочу ещё выслушивать обвинения в разорении фирмы, которая и так, со слов владельца, переживает не лучшие времена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Разумеется, лучше отказаться. И перестать видеться с приёмным сыном того, кто так и не признал меня. Ведь именно из-за отца все наши ссоры с Дмитриевым-младшим!
Он ревнует покойного ко мне, потому что знает, что я единственная наследница по крови, не считая маленького Платона. И думает, что кто-кто, а я не заслужила оказанных отцом милостей.
