– Как интересно. А кто она такая?
Я непонимающе улыбнулась:
– Ну, она писательница, а кем она ещё должна быть?
– Да-да, я поняла, но кем она была раньше, до того как начала писать книги? Мне кажется, я видела её снимок в одной из местных газет. Она довольно старая на вид, поэтому мне интересно, кем она была, прежде чем стала писательницей.
– Она инженер-строитель, но поработать с ней мне кажется делом перспективным.
Анна с сомнением поглядела на меня:
– А в остальном как?
Что Анна хочет узнать? Я медлила с ответом.
– В смысле, как Алиса восприняла уход отца? – уточнила Анна.
Я постаралась выбрать непринуждённые слова, но понимала, что мой тон выдал меня с головой: я страшно сержусь на Эрика. Это было очевидно.
– Что ты имеешь в виду? Насколько я знаю, они по-прежнему ладят. И пусть это может показаться странным, но Алиса, кажется, даже в хороших отношениях с его новой пассией.
Мне захотелось сменить тему и поговорить о чём-нибудь другом. Не было никакого желания делиться самым сокровенным. В какой-то момент мне, правда, захотелось поведать Анне о том, что Эрик забрал деньги с моего счёта. Но потом я поняла, что лучше оставить всё как есть. Ещё не хватало выглядеть обманутой жертвой в глазах подруги.
– Значит, Алису не волнует, что он собирается переехать на другой конец земного шара?
Я тяжело сглотнула. К такому повороту событий я была не готова.
– Хотя в этом нет ничего странного, – продолжала между тем Анна. – Разве Нью-Йорк не мечта всех девушек?
Она удивлённо посмотрела на меня. Я сидела, взирая на зал совершенно пустым взглядом. Журчание голосов, доселе казавшееся уютным, внезапно потеряло всё своё очарование и неприятно резало слух.
– Только не говори, что ты не знала. Эрика переводят туда по работе. Через две недели. Ему дали квартиру на Манхэттене. Значит, ты не врала, когда говорила, что вы с ним не разговариваете?
Я с трудом оторвалась от созерцания зала и сфокусировала свой взгляд на Анне. Черты лица подруги изменились. Никакому ботоксу и никаким процедурам в мире не под силу стереть это холодное выражение. Однако следующие слова были подобны удару кнута. Анна пыталась, на свой манер конечно, объяснить мне, что ты, дочка, собираешься переехать с отцом в Нью-Йорк. Значит, я останусь одна, с долгами и бандитами на хвосте. Я бросила взгляд на экран телефона и, резко поднявшись с кожаного диванчика, подхватила свой плащ и сумочку.
– Мне ужасно жаль, Анна, но я только что получила сообщение от Алисы. Извини, это какой-то злой рок, только нам удаётся встретиться, как сразу что-нибудь мешает!..
– Почему ты дома? Разве ты не должна быть сейчас на занятиях?
Ты быстро взглянула на меня:
– Вот что, мама, ты выглядишь совершенно разбитой. Не понимаю я вас, взрослых. Вы только и делаете, что ищите поводы, как бы напиться. Как так можно?
И ты снова уткнулась в свой смартфон.
Я присела рядом с тобой на диван:
– Можешь на минуточку отвлечься и посмотреть на меня? Нам нужно поговорить.
Ты вздохнула и неохотно отложила смартфон в сторону.
Лишь по дороге домой до меня дошёл весь смысл новости про Эрика. В темноте, в одиночестве, на мокром от дождя тротуаре ко мне пришло осознание того, что может произойти. В тот момент я поняла, чего боюсь больше всего. Страх, перед которым меркли и становились ничтожными пустяками все мои прочие проблемы. То, чего я боялась по-настоящему, грозило превратиться в реальность. Жизнь без тебя. Из всего, что происходило со мной в последние месяцы: увольнение с работы, уход мужа, угрозы криминальных личностей, – мысль, что ты переедешь жить со своим отцом в Нью-Йорк, была хуже всего. Хотя как я могла упрекать тебя? Какая девушка-подросток – одержимая модой, спортивными тренировками, Ютубом и соцсетями – устоит перед Нью-Йорком, который для неё все равно что Мекка для мусульман?
Однако у этой ситуации были свои плюсы. Если ты уедешь к своему отцу на другой конец земного шара, то не увидишь, как твою мать посадят в тюрьму, и будешь избавлена от публичного позора. С дочерью по другую сторону Атлантики я с чистой совестью смогу отправиться в полицию, получить заслуженное наказание и освободиться от всех своих преследователей.
– Ну же, мама, – требовательно настаивала ты, – что опять за драма? Мне кажется, я совершенно перестала тебя понимать! Словно мою прежнюю маму подменили, и ей на смену пришла другая, чертовски занудная тётка. Знаешь, когда-то ты была просто классной матерью. А что теперь?
– Это правда, что отец переезжает в Нью-Йорк? Почему ты ничего мне не сказала?
Ты упрямо выпятила подбородок.
– А я виновата, что вы друг с другом не разговариваете? Я вам что, передаточное звено?
Я бросила на тебя умоляющий взгляд:
– Ладно. Отец переезжает в Нью-Йорк. И что с того?
Я глубоко вздохнула, прежде чем задать решающий вопрос, ответа на который боялась больше всего.
– Ты поедешь к нему?
– О господи, мама! Да ты совсем рехнулась. Ты что же, думаешь, я способна переехать куда-нибудь, даже ничего тебе не сказав?
И ты снова потянулась к своему смартфону, показывая тем самым, что разговор окончен. Но я опередила тебя и отодвинула смартфон в сторону:
– Но что произошло?
