машине спрашивает мой бывший, чем заставляет меня поперхнуться зевком.
– Ты же не любишь фастфуд, – удивленно изгибаю брови.
– Да чего-то захотелось, вспомнилось, как ужинали там с тобой после какого-то балета.
Действительно, было дело! Мы проезжали мимо бистро, и я с трудом уломала Вову купить себе что-то, кроме черного кофе. Удовольствия от еды, впрочем, не получила, так как бывший зудел весь вечер без остановки. «Это не пища, а сплошной жир, холестерин, вред для организма, таким только убивать себя. Бу-бу-бу. Подумай о фигуре. Бу-бу-бу. Тебе ж ещё детей рожать».
Но сегодня он настроен благодушно. Мы поедаем котлету с картошкой фри, сидя на капоте машины. Вова рассказывает о том, как вчера торжество переросло в обыкновенную пьянку, как его тетя-Зина отплясывала на столе и как кто-то из гостей стонал в туалете, напугав старенькую бабу-Валю до чертиков. Ибо она решила, что из унитаза лезет демон и завывает предсмертным воем.
Странное чувство. Мне даже нравится обсуждать с ним то, как не состоялась наша свадьба. Это весело. Будто и нет между нами неловкой паузы, будто всё стало как раньше.
Но потом я вспоминаю ужин с Димой и понимаю, что с Вовой можно разве что дружить. Вот так срываться куда-нибудь в ночь или встречаться в кофейне, чтобы пожаловаться на клиентов. Он всегда выслушает и поймет.
Но целоваться с ним в темноте зала, забыв о том, как дышать, потому что в горле колотится сердце, я бы не смогла.
Не могу сказать, будто я схожу с ума без Кондратьева. Нет, жизнь научила меня оставаться хладнокровной при виде таких мужиков. Но в качестве мимолетной встряски он подойдет.
Думаю, будет правильно развлечься с Кондратьевым и уйти первой, чтобы не стать одной из сотен баб в послужном списке. Посмотрим, чем удивит меня Дима. Не зря ж его нахваливал весь наш офис.
Даже не верится, в какую расчетливую женщину я превратилась.
* * *
Следующее утро начинается со звонка Уле. Исключительно из мстительных побуждений я набираю её номер в несусветную рань. Пусть помучается. Но та отвечает бодрым голоском, словно и не напилась вчера до состояния нестояния.
– Слушай, какое же хорошее вино продается в клубе. Голова чистая! Спасибо, что спасла, солнце, – мурлычет в трубку. – Ты не разозлилась на меня за Вову? Клянусь, я позвонила ему нечаянно.
– Да ничего страшного, – вздыхаю. – Уль, почему ты вообще поехала куда-то в одиночестве? Почему нас не позвала? У тебя всё хорошо?
– Я вообще-то с парнем там тусовалась, но этот козлина меня бросил посреди вечера. Знаешь, что сказал? Что его дома семья ждет, жена запрещает ему возвращаться позже одиннадцати вечера. Вот уродец! – она добавляет ещё парочку слов, гораздо крепче и злее. – Ну, я немного и переборщила с выпивкой на радостях. Обещаю исправиться.
– Себе-то не ври.
– Ну а вы с Вовой как? Не переругались?
– Не, всё нормально. Довезли тебя, потом перекусили. Ну и разъехались по домам.
– Ой, как здорово, – лопочет она. – Настоящее свидание. Чем он тебя кормил? Чем-нибудь вкусненьким? Да-а, Анька. Какой он всё-таки лапушка, я иногда даже завидую, что это ты отхватила Вована, а не я.
Хм. Мне начинает казаться, что вся эта история со случайным столкновением в клубе была продуманным ходом. По крайней мере, обычно нейтральная Уля очень уж активно рекламирует несостоявшегося жениха. Разве что в подарочную упаковку не предлагает завернуть.
– Ульян, пообещай не влезать в мою личную жизнь? Договорились?
– Я никуда и не лезу, – возмущенно откликается подруга. – Вот какого ты обо мне мнения? Типа я специально пригласила Вову? Ну, спасибо.
Она бросает трубку и на последующие звонки не отвечает. Возможно, я была неправа, ибо Улька не из тех, кто психует без повода. Коль уж её задела моя претензия – ничего дурного она не помышляла.
Но всё равно как-то сомнительно, что Вова оказался в клубе чисто случайно. Не так уж часто они общались с Улей, чтобы случайно позвонить ему вместо меня.
Что-то здесь нечисто, осталось разобраться – что именно?
Следующим я набираю номер того жениха, чья свадьба по моей вине стала дурным воспоминанием. Точно, его звали Игорь Стоянов. Набираю номер, выложенный в открытом доступе, и долго вслушиваюсь в гудки.
– Алло-у-у, – протяжно отвечает Игорь. – Слушаю.
– Добрый день, это беспокоит Васнецова Анна. – Судя по тишине в трубке, Игорь судорожно вспоминает всех знакомых Анн. – Я организовывала вам свадьбу, помните?
– Какую именно?
Вопрос застает меня врасплох.
– Вашу свадьбу.
– Какую именно? – повторяет нетерпеливо. – Все мои свадьбы кто-то да организовывал.
Это сколько же у него их было?! Десяток, а то и больше? Какой кошмар!
– В этом году, в апреле. Двадцатого, если быть точнее.
Кто знает, вдруг у него выдался богатый на свадьбы апрель…
– А-а-а, – радостно отвечает он. – Да, помню!
– Хотела ещё раз извиниться за тот день и спросить: я как-то могу загладить свою вину перед вами?
– Анюта, котеночек, не расстраивайся. Мы с Иркой благодаря твоей организации развелись, так что я искренне благодарен за то, что ты всё сделала через одно место.
Чего-чего?..
* * *
– Она мне мозги весь тот вечер жрала чайной ложечкой. Почему не отреагировал, почему морду тебе, Васнецова, не набил, – он ржет. – Люди празднуют, а у неё трагедия из-за того, что на столе малиновые салфетки, а не фиалковые. Тьфу! Ночью думал поприставать к жене, а та истерику закатила и заперлась в туалете. Типа: как свадьба прошла, так и жизнь пройдет. Я хорошенько подумал и согласился с ней. Короче, мы вместо свадебного путешествия поехали подавать новое заявление. На развод. Так что спасибо тебе, Васнецова. С меня скидка на любое выездное мероприятие от трех часов. Всё, пока!
Я вслушиваюсь в короткие гудки и в полной прострации созерцаю стену. Итак, самый очевидный вариант отпадает. У невесты Стоянова особого статуса не было; приезжая девушка, с её стороны из гостей только многочисленные родственники. Сомневаюсь, что она смогла отвести от меня всю клиентуру. Хотя не помешает найти её
