люди, хотя могли бы совсем по-другому. Ладно, это я отвлекся.
Горг один из тех, кто выбрал жизнь среди людей. А мог бы гораздо спокойнее жить в племени! Если десары находятся в племени, они другие. Это очень сложно объяснить! Кажется, они друг друга без слов понимают. Я видел, как муж и жена десары могли часами не произносить ни одного слова, но при этом так у них все хорошо и дружно получалось. Может они мысли читают?
Я как-то спросил у Горга: «Скажи, святой отец, о чем я сейчас думаю?» И он без колебаний ответил: «О ватрушке, которая лежит на блюде в центре зала». Вот откуда он мог знать?! Я всю службу переживал, чтоб ее кто-нибудь не съел! Такая большая аппетитная ватрушка. Прихожан было в тот день немного, и я рассчитывал, что эта ватрушка точно достанется мне. Но Горг сказал: «Стыдись, почтенный таншайв, неужели ватрушка тебе дороже, чем твоя душа?» Мне действительно стало стыдно, я пообещал пожертвовать храму четыре монеты со следующего жалования, но ватрушку все-таки съел. Чего ей засыхать до вечера?! Я потом буду плохо себя чувствовать, и Драконы неба не поймут. Хоть они и мифические, но наверняка покушать любят. Так что я эту ватрушку съел не просто так, а в честь небесных драконов!
Так что сегодня я придержал лошадь возле храма, и зашел занести свои обещанные четыре монеты. Само собой, тут же под ноги принялись бросаться давно нечесаные ормигасы. Отец Горг прикормил в храме целую стаю, так что моя ватрушка, скорее всего, досталась бы им. А так, спас ормигасов от обжорства, задобрил Драконов, и получил маленькое гастрономическое удовольствие. Вот нигде так не готовят ватрушки, как в храме у отца Горга!
Положив деньги на поднос для пожертвования, я повернулся уходить, но почти столкнулся с отцом Горгом. Вечерняя служба еще не начиналась, поэтому он лично беседовал с прихожанами, а тут я подвернулся.
— Здравствуй, Эшик! Ты с Шаннуир приехал? — желтоватое лицо отца Горга было каким-то озабоченным, морщины стали глубже, а губы вытянулись в ниточку.
— Сеньорита пошла в Супериор. У нее там дела. Я приехал с гостем. Пассажир отстал от «Калипсо», добирается до посольства.
— Пассажир? — отец Горг внезапно схватил меня за плечо. Надо сказать, хватка у него была довольно мощная. — Где он?!
Я удивился такому вниманию к персоне моего подопечного, но постарался чувства особо не показывать.
— Да у ворот, в коляске ожидает.
Отец Горг отодвинул меня с дороги и шагнул через порог, так что полы сутаны колыхнулись, а на меня ветерком повеяло. Само собой, я двинулся за ним и стал свидетелем интересного разговора.
Чужак смирно сидел в коляске и не рвался знакомиться с нашей культурой, но при виде сутаны священника слегка привстал и даже кивнул, изображая вежливое приветствие.
Отец Горг подошел к коляске почти вплотную:
— Анджей Долански? — спросил, слегка понижая голос.
— Да, — ответил потерянный пассажир и с недоумением добавил: — А мы разве знакомы?
— Советую быстро уехать из города!
— Но я только что…
— И не показывайтесь, ради всего святого, в людных местах!
Отец Горг резко развернулся на каблуках и вернулся в храм, а чужак остался сидеть в коляске с раскрытым ртом.
— Что это было? — спросил он, наконец, когда я уже взгромоздился на козлы. — Кто это?
— Это наш падре! Отец Горг. Самый удивительный сибантиец округи!
Похоже, что встреча произвела впечатление на чужака, во всяком случае, он нахохлился и стал опасливо поглядывать по сторонам. Я нарочно не повез его смотреть Супериор, хотя все туристы первым делом обычно хотят узреть именно Дворец правительства. Если задержится у нас надолго, успеет еще увидеть, а, если все-таки выберется отсюда быстро, так и незачем тратить свое время на торопыг!
В Доме Связи гостя ждала неудача. На сегодня сеансы дальней связи были уже расписаны, так что поговорить со своим начальством он не смог. А в посольстве Объединенного содружества планет его и вовсе встретили неласково. Как выяснилось, территорию космопорта Долански покинул незаконно, паримы не давали ему разрешения на посещения Алвэры. Теперь ему надо обратиться в Супериор в представительство по делам мигрантов и попросить, чтобы алвэрийцы разрешили пребывание на своей территории, а потом подать ходатайство консулу Паринама господину Веберу, пусть это разрешение завизирует.
Вот тут-то гость раскричался. Он орал, что честно платит налоги, его семья честно платит налоги, родственники честно платят налоги. И все это для содержания толпы бездельников, которая получает хорошее жалование, но при этом палец о палец не желает ударить для помощи соотечественнику, попавшему в трудное положение! В этом месте подоспела охрана, и нас попросили покинуть территорию посольства.
А я, между прочим, чего-то в этом роде ожидал. На самом деле паримы просто закрыли бы посольство, а всех его сотрудников объявили персонами «нон-грата», если бы кто-то что-то попытался сделать без их ведома. В отличие от нашего правительства паримы не лебезят с инопланетянами. Это наши все надеются выдурить себе какие-то торговые льготы, а Паринам делает ставку только на свои технологии. Правда, под их технологии нужны наши ресурсы, но это уже совсем другая история!
20
«Я ненавижу ублюдков! Они ненавидят ублюдков! Мы ненавидим ублюдков!» — Анджей повторял это, как считалку. Кажется, впервые с момента выхода на Сибанте, он по-настоящему растерялся. Раньше просто не было на это времени. События происходили так быстро, что ему некогда было задуматься.
Нет ничего проще, чем связаться с отцом! Только не с Сибанта. Нет ничего проще, чем вернуться домой! Только не с Сибанта. А деньги тут хотя бы получить можно? Какой банк обычно обслуживает фирму отца? «Первый галактический»? В столице наверняка есть филиал! Да, надо найти представительство «Фуэла»! У отца здесь был надежный человек! Как там его звали?
Пока гость изрыгал проклятия на головы связистов, работников посольства, представителей фирмы «Виклон», которые заключили с ним контракт, Рудольфо, экипажа «Калипсо», позволяющего сходить на планету транзитным пассажирам, Эшик поправлял упряжь на лошади. Когда Анджея зациклило на спряжении глагола «ненавидеть», таншайву стало скучно, он взобрался на козлы, взял сумку и сунул руку внутрь, намереваясь достать десяток-другой сушеных смикриков и перекусить. Вместо коробки смикриков он нащупал в сумке тугой сверток, вынул его и застыл с выпученными глазами и раскрытым ртом. Даже шерсть у него, кажется, стала белесой от ужаса. Глядя на превратившегося в изваяние Эшика, Анджей тоже замолчал.
А между тем, коляска все еще находилась на стоянке перед посольством, потому что
