на губах женщины мелькнула улыбка, — По заявлению коменданта Дюпре, благодаря своевременным и отважным действиям инспектора Дени Фалардо и старшего инспектора Кристиана Брюнея — на экране появились фотокарточки с двумя знакомыми мне раздолбаями, которых Алиса оставила в оцеплении, — преступник был вовремя обезврежен при помощи спецсредств. Пострадавших кроме самого террориста не оказалось.
Изображение сменилось лицом также знакомого мне коменданта, который стоял напротив здания жандармерии.
— Наши доблестные сотрудники совершили настоящий акт героизма и будут представлены к наградам. Трусливое нападение одиночки — ещё одно доказательство тому, что граждане Иль Де Франс являют своим образом жизни пример для подражания и повод для зависти, но при этом могут и готовы защитить свою мечту о единой, свободной и независимой Франции!
Изображение замерло, застав коменданта в героичной до комичности позе и уменьшилось, отодвигаясь в правый верхний угол, уступая место дикторше.
— Несомненно, героизм членов нашей «тонкой синей линии» не подлежит сомнению, но всё же свидетельства очевидцев несколько расходятся со словами коменданта о том, что жандармы остановили террориста самостоятельно.
На экране стали сменять друг друга различные туристы, которых ушлые репортёры умудрились поймать на выходе с площади, и я переключился на бутерброды, краем уха слушая, как в патриотическо-плакатно-националистической теории коменданта Дюпре сверлят новые дыры. Последний бутерброд закончился и я, налив себе чаю, откинулся на спинку дивана, когда на экране появились знакомые мне девчонки-хохотушки.
— Да, мы с Аннет здесь гуляли, — заявила светленькая, — Увидели этого парня в странном костюме. Такой… необычный пиджак и брюки…
— Знаете, такой вроде как исторический, но вроде и нет, — встряла брюнетка, — Как у вампиров в фильмах, весь с шитьём золотым, брильянтами в пуговицах и тому подобным.
«Если вы хрусталь принимаете за брильянты, тяжело вам в жизни придётся, дамы» — подумал я, отпивая из чашки.
— Сначала мы подумали, что это актёр или аниматор, но этот месье так уверенно себя вёл и ни на кого особого внимания не обращал. Вот мы и решили познакомиться.
— Он заметил и продемонстрировал обручальное кольцо. Мы сразу поняли, что он здесь не просто так и идёт к своей супруге и бросили затею.
На этот раз брюнетка перебила подругу:
— Виви, а помнишь девушку у стойки с мороженым? Блондинка такая, очень яркая — явно кого-то ждала, может его?
— Ну, он на неё взглянул конечно, но потом… Потом этот азиат заорал на своём лающем наречии, и мы поняли, что надо бежать. Но я успела обернуться и увидеть, как японец превращается в какое-то чудовище, а этот актёр бесстрашно бросается на него с ножом.
— Вы не видели, что было дальше? — спросил репортёр, находившийся вне поля зрения камеры.
Девушки помотали головой.
— Нет, потом мы уже бежали. Только на краю площади остановились и развернулись, но всё было кончено. Вампир стоял там, а рядом с ним были солдаты в зелёном и та девушка. Японца же нигде не было видно.
— А вы можете описать, как этот мужчина выглядел? — снова спросил репортёр.
Брюнетка расцвела:
— Лучше! Мы как вернулись домой, Аня его нарисовала! Секундочку… у меня с собой копия…
Девушка открыла тубус, висевший на плече, и вынула из него небольшой листок, на котором был изображён… я. Вылитый я — лицо, зелёные глаза, слегка непослушные каштановые волосы, всё как в зеркале. Даже шитьё на костюме было в примерно тех же самых местах, что и на оригинале, правда сам узор конечно девушка изобразила с ошибками. На картине я стоял, наступив на спину поверженному демону и томно смотрел на зрителя. С длинного кортика, который превратился чуть ли не в эсток стекали капли густой тёмной крови.
— Я рисованием обложек для фантастических книг подрабатываю, поэтому такой фон, — застенчиво произнесла Аня под хихиканье подруги.
Кадр застыл, захватив рисунок, и на экран вернулась диктор.
— Что ж, кем бы не был загадочный «Вампир», одно несомненно — его присутствие бросает тень на официальную версию, предоставленную комендантом Дюпре. У нас всё на этот час, но в вечернем выпуске шоу «Ежедневной аналитики», мы пригласили экспертов, которые могут пролить свет на личность этого господина. Присоединяйтесь к нам ровно в девять.
Я покачал головой и выключил телевизор. Везёт, однако, как утопленнику — не ждал не гадал, как стал самым обсуждаемым объектом дня и ещё раз наступил на хвост жандармерийскому моржу. Интересно, Алиса смотрела новости? Хотя даже если не смотрела, ей, несомненно, сообщат. Впрочем, пока это не мои проблемы, а значит есть время почитать книжку.
* * *
Я не успел дочитать до того, что же стало поворотным моментом в исследовании Истоков, как в дверь постучали. Я бросил взгляд за окно — солнце неумолимо клонилось к закату. Два часа спокойствия значит? Ну, бывало и хуже.
Положив книгу на столик, я встал и направился к двери. Стук повторился, на этот раз настойчивее.
— Да-да, иду, — произнёс я и открыл дверь.
Мне предстала довольно забавная картина: Алиса в лёгком платье, перепоясанная тяжёлой кобурой со здоровенным пистолетом, стояла перед дверью. Компанию ей составляла Арлетт, одетая куда менее броско, но тоже вооружённая. За их спинами переминались Валентин и Эдмонд в льняных домашних штанах и растянутых майках. Правда, дополнялись эти ансамбли карабинами.
Я изогнул бровь:
— Какие странные на вас наряды. Ловили шпионов в гостиной?
Арлетт прыснула, а Алиса насупилась и толкнула меня внутрь квартиры. Арлетт зашла следом, а вот моим сторожам капитан махнула рукой, и они с явным облегчением вернулись в свои апартаменты. Когда дверь за ними закрылась, Алиса вонзила в меня убийственный взгляд и зашипела:
— Не до шуток, Вронский! Вы попали в новости, а одна девчонка, с которыми вы перемигивались…
— Оказалась художницей и написала по памяти мой портрет. Довольно неплохой, надо сказать. У девушки талант — немногие могут так точно передать скульптурную чеканность моего подбородка и линии челюсти.
Парижанка в ответ на это уже рассмеялась в голос, а
