Не удержавшись, я оглядываю мужчину с головы до ног и когда мои глаза встречаются с его, стыдливо отворачиваюсь.
Я же обещала! Обещала!
В кухне воцаряется тишина и чтобы как-то её сгладить, я поднимаю кружку и отпиваю молоко. Пока пью, через кружку, бросаю взгляд на мужчину и чуть-ли не захлебываюсь от увиденного.
Алекс медленно скользит взглядом по моим голым ногам, потом выше… ещё выше. И когда мы опять встречаемся глазами, я с шумом ставлю кружку на стол.
Дыхание вмиг сбивается, а в голове только одна спасительная мысль — надо поднять попу со стола и бежать отсюда куда глаза глядят… Но…
Но стоило мне только дернуться с места, Алекс в одну секунду достигает стола и преграждает все пути спасения. И спасения ли — эхом звучит в голове, когда мужчина вплотную подходит ко мне, при этом упираясь ногами в мои колени. А потом… его руки опускаются на мои бёдра и медленно раздвигают их в сторону, чтобы уже в следующую секунду встать между ними.
— Я же тебе говорил… нужен контроль… — шепчет мужчина у самых моих губ.
— Говорил, — эхом отражаю я и очумело вдыхаю мятное дыхание Алекса.
— По ходу мой контроль летит к чертям… Варя-я, — со свистом заканчивает мужчина и жадно впивается в мои губы.
В первые секунды, я даже дышать нормально не могу — его губы жалят, кусают, выжирают даже крохи моего неровного дыхания. А потом он словно почувствовал, что я задыхаюсь и не справляюсь с его напором, и на пару секунд прервал поцелуй.
— Дыши, Варя-я, дыши, — у самого уха бормочет Алекс и после нескольких глубоких вдохов, стремительно набрасывается на мои губы.
18
Поцелуй не стал нежнее, осторожнее, наоборот он углубился и обжигал губы огнем. Я раньше даже не могла представить, что такие безумные эмоции может приносить обычный поцелуй.
Я не пробовала повторять движения губ и языка Алекса, не пыталась отвечать на поцелуй. Я отдалась ему полностью, пусть ведет и руководит — я готова ради такого подчиняться. Готова отдаваться. Боже, да ради одного такого поцелуя, я готова на многое…
Одурманенная поцелуем, я не сразу понимаю, что могу его коснуться, обнять, насладиться жаром мужского тела.
Подавшись вперёд, я придвинулась на самый край стола и тут же почувствовала, как в моё бедро упирается что-то твердое…
— Ах, — выдыхаю в его губы, когда понимаю, что именно только что почувствовала.
Мужчина тут же прерывает поцелуй и перехватывает мои ягодицы. На одну секунду моя попа поднимается в воздух и почти сразу же в мою промежность упирается его каменный член.
— Ва-ря, — хрипло бормочет Алекс и резко задирает края моей футболки-ночнушки, — беги от меня, Варя. Сейчас…
После его слов, мои трусики быстро становятся влажными и через них я очень остро ощущаю жар, и движения его твердой выпуклости.
Ухватившись за плечи Алекса, я на чистом инстинкте подаюсь бедрами вперёд и сразу же слышу хриплый стон мужчины.
— Бл-ть, — срываясь с голоса, сипит Алекс и перехватывает моё лицо ладонями, — не надо так делать, девочка. Я сейчас на грани… понимаешь… у самого края……. Это надо прекращать.
Мужчина проводит языком по моим опухшим губам и сразу же отпружинивается от стола, чтобы резко отступить назад.
Отойдя к двери, Алекс закрывает голову руками и пытается выровнять сбившееся дыхание.
Моё дыхание также дает сбой — каждый вдох дается с трудом, а грудную клетку словно стянуло канатами. Но это не самое тяжёлое. Тяжелее сдерживать трепет и дрожь во всем теле, и бешеную пульсацию между ног. Даже приходиться сжать ноги, чтобы не чувствовать как там всё горит и пылает.
Чистое безумие!
— Иди спать, Варя, — еле слышно бормочет Алекс, после чего я осторожно спускаюсь со стола.
Задранная футболка не сразу соскальзывает по бедрам, поэтому мне приходится её поправлять.
— Завтра купишь себе нормальную ночную рубашку, — вновь слышится голос Алекса и я решаюсь на него посмотреть, — твоя слишком короткая и тонкая. Через неё даже цвет сосков легко рассмотреть.
После его слов, я вспыхиваю от стыда и перевожу взгляд на футболку. И действительно — от многочисленных стирок ткань истончилась и оказывается сильно просвечивала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ужас. А я ведь не в первый раз появляюсь перед ним в этой футболке.
Прикрыв рукою грудь, я тут же подаюсь вон из кухни, но…
Но в последний момент Алекс перехватывает мой локоть и прижимает меня к себе.
— Этот… эпизод ничего не меняет, между нами ничего не…
— Я понимаю, — перебиваю я мужчину и уже отворачиваюсь, чтобы сбежать из кухни.
Именно сейчас я не хочу опять услышать его слова о том, что между нами ничего не будет.
Но Алекс меня не отпускает, он даже наоборот прижимается ко мне ещё сильнее. А его руки — от локтя перемещаются к плечам, потом к моей шее…
— Правильно, что понимаешь. Я тоже понимаю. Должен понимать, — хрипит мужчина и резко выпускает меня из объятий.
После этого Степанов резко отворачивается и быстрым шагом выходит из кухни.
19
Весь следующий день, я провела с Андрюшей. Алекс с самого утра сообщил мне, что ему срочно нужно закончить проект и попросил взять заботы о сыне на себя. После этого, он толком не позавтракав, закрылся в кабинете и до вечера оттуда не выходил. А когда я позвала его на обед, он только отмахнулся от меня и что-то хмуро пробурчал. Что именно я не разобрала, а переспросить не решилась — слишком суровое у мужчины было лицо.
После обеда мы с малышом вышли погулять, где я с огромным удовольствием наблюдала как Андрюша внимательно всё вокруг осматривает. Ему все было интересно — и птицы весело щебечущие на ветках сирени, и машины, проезжавшие мимо нас, и рабочие, подрезавшие кусты большими ножницами на выезде из коттеджного поселка. Такой маленький, а уже такой любознательный мальчик. И всё его радовало и забавляло.
Когда позже Андрюша уснул, я села на лавочку, недалеко от дома Алекса, и задумалась.
Если Алекс и дальше будет контролировать свои чувства и эмоции даже в общении с сыном, то скорее всего из этого открытого и веселого малыша может вырасти точно такой же мужчина как Алекс. Степанов сам в детстве не получал достаточно тепла и ласки, а теперь и сыну он не считает нужным их давать. И вряд ли он не способен всё это дать ребенку, просто считает, что тогда из Андрюши получится слабый и слишком чувствительный мужчина. Хотя, скорее всего, в его представлении — это будет даже не мужчина, а меланхоличный слюнтяй.
Как донести до Алекса, что кроме сурового мужского слова, мальчику просто необходимы ласка, нежность, жалость. Мальчиков обязательно нужно жалеть, проявлять сострадания, конечно в меру, но это очень нужно. Ведь из мальчиков вырастают мужчины, а их способность к состраданию и заботе закладывается в самом раннем детстве. Я в этом уверена.
Дед мне однажды рассказал, что его и четырёх братьев в детстве, родители никогда не обнимали, не гладили по голове и не хвалили. Всё воспринималось как должное. Взрослые сами работали на износ и от детей требовали не меньше. Так вот он, уже будучи старым мужчиной, говорил, что ему очень не хватало этого в детстве. И часто ему хотелось прижаться к матери и рассказать, как он сильно её любит и ценит. Но не мог. Потому, что так поступать было не принято.
Потом деду, уже взрослому мужчине, встретилась женщина, из довольно обеспеченной семьи и которую вся её большая семья холила и лелеяла. Дедушка и сам очень полюбил эту девушку, но совместная жизнь у них не сложилась. Она всё время ласки и нежности хотела. Ведь именно это, по ее мнению, было истинным свидетельством любви. А для дедушки любовь в другом выражалась. Не знал он тогда, что помимо тяжелой работы, которую он выполнял ежедневно, чтобы у его любимой было всё, девушке хотелось ласки и нежных слов. Не понимал, не доласкал. И разошлись они тогда быстро, хотя разводы в то время были скорее исключением, а не нормой.
