– Прогрессируешь, однако, – вместо ответа произнес я.
– В смысле? – Ее ушки опасливо прижались к голове, будто боясь, что могут услышать в ответ.
– Раньше бы тебя пришлось пытать, чтобы ты об этом у меня спросила, а теперь уже внаглую любопытничаем. Что дальше? Подзатыльники за то, что поздно вернусь? Скалкой по голове за помаду на штанах? Выстрел из лука в упор за женские панталоны в кармане?
Ушастая мило покраснела и отвернулась к окну. Ее ушки задорно торчали вверх.
* * *
– Ни хрена себе домик, – в унисон произнесли близнецы, едва выбрались из кареты.
– Маленькие еще, чтобы так выражаться! – на автомате рыкнул я на них, только потом до меня дошло, какое именно словосочетание они использовали и от кого его подхватили. Сразу пообещал себе, что мат в их присутствии употреблять больше не буду, мало ли какими они словами тогда начнут кидаться. Потом вспомнил, что уже однажды зарекался, и всерьез задумался о склерозе. Хотя память у меня сейчас была такая, что помню, как в яслях игрушки воровал, не говоря уж обо всем остальном. Мне бы такие возможности, когда учился, – скольких проблем бы избежал.
– А что мы такого сказали?! – тут же поинтересовался один из близнецов, известный в народе как Рыдающий Убийца.
– Использовали название благородного растения неподобающим образом, – протараторил я и, вытащив вещи из кареты, зашагал в сторону дома.
Видимо, Вира видела, как мы подъехали: едва я успел дойти до двери, как она распахнулась, и служанка, отступив в сторону, замерла в полупоклоне, затем четко произнесла:
– Здравствуйте, мой господин. Я подготовила все комнаты. Девушки, которые пришли с вами, еще вчера заняли только две.
– А чего это они так? – спросил я, входя внутрь.
– Не знаю, господин. Они со мной не разговаривают. Едва я только что-нибудь спрашиваю, они отвечают, что они ваша собственность и на все ваша воля.
– Ты давай с этим «господином Хиспом» завязывай. Просто Хисп. Остальных называй тоже по именам. Ясно?
– Как это – завязывать? – резко вскинув глаза на меня, спросила она.
– Совсем просто. Обращаешься ко мне по имени. В этом нет ничего сложного, можешь мне поверить. Все привыкают, и ты привыкнешь, тем более никакой я не господин. Лучше покажи мне мою комнату.
В этот момент, едва не сбив меня с ног, в дом ворвались близнецы и тут же шмыгнули в ближайшую дверь. Кажется, Тимак убегал от Камита, последний, пылая праведным гневом, требовал вернуть ему кинжал. Следом за близнецами в дом проскользнула эльфийка. Остановившись передо мной, она внимательно посмотрела на служанку, которая от неожиданности громко икнула, при этом неверяще глядя на «дочь Леса». Последней каплей стала возникшая у меня над плечом рожа мило улыбающегося вампира.
– Слушай, я тебе зубы повыбиваю, если и дальше будешь всем улыбаться, – почти искренне пообещал я вампиру. – Уложи ее на диван.
Зубастый, хоть и делал вид, что жутко обиделся, все равно не мог от меня скрыть своей довольной улыбки – кажется, ему понравилось пугать служанок. Бедная Вира, она еще не представляет, к кому попала. На всякий случай предупредив кровососа о незамедлительной потере зубов в случае несанкционированного выпивания крови из организма бессознательной девушки, "я почти с чистой душой пошел искать свою комнату. Почему почти? Потому что оставлять голодного вампира рядом с несопротивляющимся источником крови – все равно что оставить наркомана, у которого ломка, рядом с заправленной в шприц дозой. С другой стороны, даже если он чуть-чуть сольет с нее крови, ничего страшного ведь не произойдет? Все равно что стать донором, помочь своей кровью нуждающимся, а Канд нуждается, и даже очень.
По главному закону в жизни – закону подлости – первая же попавшаяся комната оказалась комнатой моих покупок. Все бы ничего, но вошедшая следом за мной Солина в высшей степени заинтересовалась, почему это три девушки называют меня своим хозяином. Назови они меня господином, эльфийка бы на это даже внимания не обратила, но хозяин – это уже совсем другое. Спрашивать она меня ни о чем не стала, но ее взгляд был более чем красноречив. Пока я спешно придумывал объяснения, а затем медленно пытался понять, зачем я их, собственно, придумываю, Ушастую, как и ранее меня, привлекли полоски на шеях девушек. Она подошла к «номеру два» и прочитала вслух. Стоящие в поклоне девушки разом вскинули на нее глаза и потрясенно отшатнулись. Эльфийка, надо отдать ей должное, даже глазом не моргнула. Зато повернулась ко мне и ТАК посмотрела… В этот момент я почувствовал себя самым ничтожным существом на всей планете. К счастью для меня, наваждение тут же спало и на передний план вылез постоянно сидящий во мне псих. Растянув губы в вежливой улыбке, я будничным голосом произнес:
– Это не то, что ты подумала!
– А ты знаешь, о чем я подумала? – едва не проворковала Ушастая.
От такого голоса растерялась даже личность полного психа, но все же среагировала вполне адекватно.
– Примерно догадываюсь, – уклончиво ответил я. – Только вот не надо строить поспешные выводы и принимать столь же поспешные решения. Я все тебе объясню, только не здесь.
– Ты и не должен мне ничего объяснять, – все тем же голосом ответила Солина.
– И все же я, пожалуй, объясню.
– Хорошо.
Скользящим движением она обогнула меня. Замерев на секунду возле, пристально глянула своими зелеными глазищами прямо в мои глаза. И только когда она прошла мимо и пошла дальше по коридору, я тихо выдохнул и облизнул вмиг пересохшие губы. Подмигнув полуголым рабыням, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Следующая оказалось тоже занята, но туда я лишь заглянул. Единственная девушка даже не успела ничего сказать, увидев меня, я же ей приветливо кивнул и закрыл дверь.
– Хисп, я так полагаю, это ты тоже можешь объяснить?
Вот теперь я действительно испугался. Ушастая сказала эти слова таким неживым голосом, что я сразу бросил веши на пол и подлетел к ней. Она стояла возле открытой двери и слегка расширившимися глазами смотрела куда-то в комнату. Бросив быстрый взгляд внутрь, сразу понял, в чем дело. Да и трудно было не понять. Совершенно голая «номер один» стояла, судя по всему, рядом с моей постелью и удивленно смотрела на эльфийку. Когда же в ее поле зрения появился я, дело резко усугубилось ее словами:
– Хозяин, я готова. – Сказав это, она скользнула под одеяло на кровати и выжидающе посмотрела на меня.
Вот теперь я психанул по-настоящему. Вовремя вспомнив, что пообещал больше не материться, ограничился парочкой безвредных выражений (вроде «мать твою!»). Тяжело протопав к кровати и на секунду зависнув над девушкой, я резким движением выдернул ее из-под одеяла и закинул себе на плечо. По ходу дела захватив свободной рукой одежду девушки со спинки глубокого кресла, я вышел из комнаты и зашел в соседнюю. Не обратив внимания на находящуюся там «номер три», сбросил свою ношу на кровать и опять вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Подхватив валяющиеся на полу вещи, затащил их в свою спальню и устало плюхнулся в кресло. Стоявшая на низеньком столике бутылка вина пришлась как нельзя кстати. Вытащив кинжалом пробку, я, даже не дав вину подышать, тут же припал к горлышку бутылки и, пока она не опустела как минимум наполовину, не оторвался от него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
