машет отец рукой и включает звук, показывая, что дальше ему уже не интересно.
Мама поднимается на ноги, приближается ко мне, разворачивает меня за плечи и подталкивает в сторону кухни, мол, именно там мы сможем нормально поговорить. А мне так обидно, что отец снова недоволен. Хочется спросить у него — он когда-нибудь оценит что-то, сделанное мной?!
— Почему он такой? — спрашиваю я, присаживаясь за стол.
— Давай-ка руки мой сначала! А я сейчас оладики с вареньем разогрею тебе, — начинает суетиться мама.
Я встаю и приближаюсь к раковине. Наливаю немного средства для мытья посуды на руки и мою их. Вспоминаю, что отец ругал меня за это раньше. Он постоянно отчитывал меня, ругал, твердил, что я бесполезная… Неужели, настолько не рад, что у него есть дочь? Был только один раз, когда он гордился мной и говорил всем: «Это моя дочь!». Это было, когда я получила золотую медаль по плаванию в седьмом классе.
— Папа любит тебя, и он желает тебе только лучшего! Он всегда говорил, что если мы будем хвалить тебя, то ты не раскроешь своей потенциал полностью. С работой он тоже хотел, чтобы ты устроилась на лучшее место. Но ты всё равно умница. Начнёшь с малого… Наберёшься опыта… А там уже и что-то стоящее найдёшь.
Маме тоже не понравилось, что я устроилась на инструментальный завод. Прекрасно. Но спорить я, конечно же, не стану… И пытаться убедить, что я права, тоже.
— Мам, папа ведь с вахты приехал, денег привёз немало, да? — осторожно интересуюсь я и вытираю руки полотенцем. Вешаю его на крючок и возвращаюсь на стул, на котором сидела до этого.
Мама ставит передо мной стакан чая и тарелку с оладьями. Она серьёзно смотрит на меня, но я сначала хочу услышать ответ, а потом буду уже думать, стоит ли объясняться и просить деньги на аренду или ждать первой зарплаты.
— Хочешь снять квартиру? — спрашивает мама.
— А ты как угадала? — я откусываю четверть оладья, политого малиновым вареньем и наслаждаюсь нежностью его вкуса.
Ммм… Он ещё и с зернистым творогом!
— Трудно не догадаться… — отвечает она. — Всё написано на твоём лице уже давно. Да и у твоего отца характер не сахар, сложно было бы не догадаться, что однажды ты захочешь съехать. Я дам тебе деньги и с отцом поговорю…
— Спасибо, мам, — улыбаюсь я.
Мы с мамой всегда понимали друг друга. Она точно знает, что если не поможет мне сейчас, то я всё равно съеду в квартиру, но уже с первой зарплаты.
Я обедаю, с восхищением рассказывая об офисе, в котором проходила собеседование, а потом мою посуду и иду к себе в комнату.
От восторга не остаётся и следа, едва я оказываюсь один на один с собственными мыслями, спешащими напомнить мне, что Вадим просто использовал меня. Или я его? Скорее всего, мы использовали друг друга, и от этого ничуть не легче.
Я снова захожу на его страничку в социальной сети и смотрю фотографии. Странно, почему он не поменяет снимок, ведь сейчас выглядит гораздо лучше? Впрочем, ответ на этот вопрос есть только у него самого… И он вряд ли даст мне его… Вряд ли вообще захочет говорить со мной.
Остаток дня проходит как в бреду. Я борюсь с желанием написать Вадиму. Вообще не хочу говорить с ним. Что было, то было… Я ничуть не жалею об этой ночи: я испытала удовольствие.
Утром я просыпаюсь по звонку будильника и еду в медицинский центр. Обследование прохожу быстро, а потом еду смотреть квартиру. Из четырёх вариантов только один более-менее подходит для проживания, поэтому я соглашаюсь на него и вношу оплату. Не знаю, что скажет или уже сказала мама папе, но я уже сегодня хочу перевезти туда вещи. А потом… Потом меня что-то тянет в «Эллизиум»… Я почему-то надеюсь снова увидеться с ним… С Вадимом… Пусть это будет последний раз.
Приезжаю домой и потихонечку открываю дверь. Хочу собрать вещи незаметно, но отец выходит в коридор и прислоняется к дверному косяку. Они теперь каждый раз меня ловить будут на входе? Надо шлёпки какие-то купить, что ли… Тогда быстренько сняла бы и прошмыгнула в комнату… Удобно будет.
— Дочь, мы поговорили с матерью… — начинает отец, пряча от меня взгляд. — Ты у нас умница! Я уверен, что ты со всем справишься! Мы тебе будем помогать всеми силами, если что, то ты пиши или звони… Хочешь, так помогу квартиру снять найти.
Я не ожидала таких речей, если честно, поэтому тут же теряюсь. Не знаю, что можно сказать.
— Па-а-ап, — протягиваю я. — Спасибо. С тобой всё в порядке?
— А что может быть не так? — он хмурится.
— Ну… обычно ты читаешь морали… — развожу я руки.
— Ты обычно лоботрясничаешь… Продолжим? — хихикает он.
Нет. А то перейдём на уже обидные оскорбления друг друга, зачем это надо, если всё так хорошо началось? Я отрицательно мотаю головой и улыбаюсь.
— Квартиру я сняла, мама одолжила денег, с первой получки верну… А вот помочь перевезти вещи и парочку полочек починить, можно.
Отец улыбается и кивает:
— Ну беги, собирай вещи… Отвезу. — Отец смотрит на наручные часы. — А полочки только завтра. У меня будет сериал через два с половиной часа…
— Оки! Я быстро!
Я спешу в комнату и достаю из-под кровати чемодан, который брала с собой, когда мы ездили с мамой в отпуск в Анапу. Оказавшись в комнате, слышу удары собственного сердца и кладу на грудь руку. Интересно, увижу ли я Вадима сегодня, если пойду в клуб? Раньше он мог зависать там каждый день… Улыбка снова появляется на губах, когда я думаю о возможной встрече с ним. Многое резко стало налаживаться. Может быть, и в личной жизни есть хоть малюсенький шанс на перемены?
* * *
Перевозка вещей — дело то
