Оба, не замечая этого, говорили о шаре, словно о живом существе.
— Я включу сердце перед стартом, — сказал ученый. — Энергия понадобится шару в полете.
Председатель кивнул.
— А вы не забыли снабдить шар эмблемой? — спросил он.
— Какой эмблемой? — не понял ученый.
— Эмблемой землян.
— Стрела?
— Конечно. Пусть шар понесет нашим братьям по разуму символ Солнечной системы.
— Хорошо, я сейчас высвечу эмблему, — сказал ученый.
— Чем?
— Лазерным лучом.
— И пожалуйста, сделайте ее покрупнее, — сказал председатель. — Совет слушает! — Последнее относилось уже к вызову Сатурна, экран которого нетерпеливо мигал.
Ученый уронил лицо в ладони. Он старался мысленным взором пробить неподатливую толщу времени и угадать то, что ожидает посланца Земли там, на далекой Эпсилон Эридана.
Шар будет еще где-то на полпути, а он умрет, повинуясь неумолимому бегу времени. Неумолимому… Это пока что. Еще несколько десятков лет — и люди построят наконец кристалл инверсии, с помощью которого можно будет искривлять пространство-время. Какие блага принесет людям кристалл инверсии, сейчас сказать трудно. Об этом можно только гадать.
Быть может, корабль, вооруженный кристаллом инверсии, мог бы достичь Эпсилон Эридана за считанные часы? Быть может, с помощью этого аппарата люди взнуздают наконец строптивое время? Быть может… Но к чему пустые мечтания?
Через четыре дня Серебристый шар стартует к Эпсилон Эридана. Потомкам, возможно, эта звезда будет представляться на расстоянии вытянутой руки, но если лететь на обычной фотонной ракете, то она далеко, очень далеко…
Хочется верить, что выбор сделан правильно. И шар, наладив первый контакт с Иным Разумом, обессмертит имя ученого.
Давно ушли в прошлое времена, когда человек наивно ожидал встречи с разумными существами чуть не на каждой открываемой планете. Когда-то он ожидал, что встретит их на Марсе… Венере… Но не нашел там ничего, кроме самых примитивных форм жизни.
Техника астроплавания совершенствовалась, звезды становились ближе, но предполагаемая встреча с Разумом отодвигалась все дальше в космос.
В свое время много надежд связывалось с созвездием Центавра. Но космопланы землян, в конце прошлого века достигшие Центавра, обнаружили там лишь две планеты, поверхность которых была начисто выжжена радиацией.
Шли годы, но братья по разуму что-то не находились, и тоска человечества по родным существам оставалась неутоленной.
И когда ученые оповестили мир, что радиотелескопы обнаружили правильные радиосигналы, обладающие периодичностью, сердца забились сильнее. Источник сигналов находился в системе Эпсилон Эридана. Люди на все лады повторяли друг другу подробности: сигналы ритмичны. В них легко уловить определенный порядок. Лингвистические центры работают круглосуточно. Сигналы скоро расшифруют… Всюду: в соляриях, на бегущих лентах улиц, в салонах пассажирских бустеров — только и разговоров было, что о чудесных сигналах.
Общий смысл разговоров можно было выразить одним словом: наконец-то!
План был прост. Сначала к Эпсилон полетит автоматический разведчик. Он сообщит на Землю результаты первого контакта. После этого на первое свидание полетят отважные капитаны… Сегодня на осуществление этого плана нужны долгие десятилетия. Но кто может знать, что произойдет завтра? Какие открытия сделают физики? Какие конструкции изобретут кибернетики? Какую новую власть над временем и пространством даст людям кристалл инверсии?
Старый ученый хлебнул остывшего чая. Он стар, он вряд ли доживет до того блаженного дня, когда Серебристый шар возвестит с далекой звезды о долгожданном контакте. Но разве дело в том, доживет он или нет?
От долбленых плоскодонок и до гравитационных пульсолетов, которые появятся завтра, путь неблизок. Трудна спираль познания. Непрост эстафетный бег поколений, сменяющих друг друга. Пылающий факел разума передается бегунами из рук в руки. Ветры колеблют пламя, дожди гасят — и люди вновь и вновь возжигают его. И опять вперед, вперед! Придет время — теперь уже старый ученый не сомневался в этом, — и факел подхватят уверенные руки далеких братьев по разуму.
— Эпсилон Эридана, — произнес он вполголоса, упиваясь звучанием этих двух слов.
Мог ли знать старый ученый, что сигналы с Эпсилон Эридана будут расшифрованы землянами лишь через десяток лет?
При этом выяснится, что источником их, по всей вероятности, являются глубинные процессы в звезде. Периодичность? Но в этом нет ничего необычного. Мало ли периодических процессов известно на Земле. Достаточно вспомнить хотя бы камчатские гейзеры, иные из которых извергаются через настолько равные промежутки времени, что по ним можно выверять часы.
К тому времени, когда была выяснена истинная природа ритмичных радиосигналов с далекой Эпсилон, прервалась связь с ракетой, на которой стартовал серебристый посланец Солнечной системы. Вероятнее всего, он погиб. Как известно, опасностей в дальнем космосе больше чем достаточно…
После этого неудачная попытка с шаром была забыта — слишком много других событий и забот у человечества, штурмующего звезды.
Но старому ученому не суждено было дожить до разочарования. Он умер, когда ракета с шаром на борту миновала границы Солнечной системы.
Жители Лимены, благословенной планеты Семи Солнц, также уловили странные сигналы, испускаемые звездой, расположенной в чужой галактике. Для того чтобы уловить сигналы, им не понадобились искусственные сооружения в виде, циклопических радиотелескопов, необходимые землянам. Лименяне могли сами как заблагорассудится перестраивать собственное тело, и радиоуши их давно были открыты таинственным зовам вселенной…
Стоит ли удивляться тому, что киберпосланец, сооруженный ими для путешествия в дальнюю галактику, также имел форму шара, как и полпред Земли?
Шар — наиболее совершенная геометрическая форма, а законы математики неизменны, где бы ни находился и каким бы ни был мозг, познающий эти законы.
Это был не первый шар, посланный лименянами в пространство. Но до сих пор ни один из разведчиков не сообщил о собратьях по разуму.
Но лименяне не отчаивались. Следующий шар они собирались послать на окраину небольшой галактики, имеющей плоскую форму. Звезда, царящая в этой части вселенной, была относительно холодной, температура ее поверхности не превышала семи тысяч градусов. Нейтринные щупы, смонтированные лименянами, обнаружили несколько планет, обращающихся вокруг этой звезды. Особое внимание лименян привлекла голубая планета. Цвет ее, по-видимому, объяснялся богатой атмосферой, а где атмосфера — там наиболее вероятна жизнь…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
