"Lorsqu'un noble prince, en ces jours de demence"
Lorsqu’un noble prince, en ces jours de démence*,Decort de sa main le bourreau des Chrétiens, —Pourrait-on dire encore, ainsi qu’aux temps anciens:«Honny soit qui mal y pense»?<См. перевод>*
"Как ни тяжел последний час…"
Как ни тяжел последний час* —Та непонятная для насИстома смертного страданья, —Но для души еще страшнейСледить, как вымирают в нейВсе лучшие воспоминанья…
"Свершается заслуженная кара…"
Свершается заслуженная кара*За тяжкий грех, тысячелетний грех…Не отвратить, не избежать удара —И правда Божья видима для всех.То Божьей правды праведная кара,И ей в отпор чью помощь ни зови,Свершится суд… и папская тиара*В последний раз купается в крови.А ты — ее носитель неповинный,Спаси тебя Господь и отрезви —Молись Ему, чтобы твои сединыНе осквернились в пролитой крови…
По прочтении депеш императорского кабинета, напечатанных в "Journal de St.-Pétersbourg"*
Когда свершится искупленьеИ озарится вновь Восток —О, как поймут тогда значеньеВеликодушных этих строк.Как первый, яркий луч денницы,Коснувшись их — озолотитВсе эти вещие страницыИ для потомства освятит.И в излияньи чувств народных —Как Божья чистая роса —Племен признательно-свободныхНа них затеплится слеза…Они раскроют для потомства,Как, сильны верою живой,Всем видам лжи и вероломстваОтпор мы дали роковой…На них записана вся повестьО том, что́ было и что́ есть —Изобличив Европы совесть,Они спасли России честь.
"Печати русской доброхоты…"
Печати русской доброхоты*,Как всеми вами, господа,Тошнит ее — но вот беда,Что дело не дойдет до рвоты.
Июнь 1868 г.*
Опять стою я над Невой,И снова, как в былые годы,Смотрю и я, как бы живой,На эти дремлющие воды.Нет искр в небесной синеве,Все стихло в бледном обаянье,Лишь по задумчивой НевеСтруится лунное сиянье.Во сне ль все это снится мне,Или гляжу я в самом деле,На что при этой же лунеС тобой живые мы глядели?
Пожары*
Широко, необозримо,Грозной тучею сплошной,Дым за дымом, бездна дымаТяготеет над землей.Мертвый стелется кустарник,Травы тлятся, не горят,И сквозит на крае небаОбожженных елей ряд.На пожарище печальномНет ни искры, дым один, —Где ж огонь, злой истребитель,Полномочный властелин?Лишь украдкой, лишь местами,Словно красный зверь какой,Пробираясь меж кустами,Пробежит огонь живой!Но когда наступит сумрак,Дым сольется с темнотой,Он потешными огнямиВесь осветит лагерь свой.Пред стихийной вражьей силойМолча, руки опустя,Человек стоит уныло,Беспомощное дитя.
"В небе тают облака…"
В небе тают облака*,И, лучистая на зное,В искрах катится река,Словно зеркало стальное…Час от часу жар сильней,Тень ушла к немым дубровам,И с белеющих полейВеет запахом медовым.Чудный день! Пройдут века —Так же будут, в вечном строе,Течь и искриться рекаИ поля дышать на зное.
Михаилу Петровичу Погодину*
Стихов моих вот список безобразный —Не заглянув в него, дарю им вас,Не совладал с моею ленью праздной,Чтобы она хоть вскользь им занялась…В наш век стихи живут два-три мгновенья,Родились утром, к вечеру умрут…О чем же хлопотать? Рука забвенья*Как раз свершит свой корректурный труд.
Памяти Е. П. Ковалевского*
И вот в рядах отечественной ратиОпять не стало смелого бойца —Опять вздохнут о горестной утратеВсе честные, все русские сердца.Душа живая, он необоримоВсегда себе был верен и везде —Живое пламя, часто не без дымаГоревшее в удушливой среде…Но в правду верил он, и не смущался,И с пошлостью боролся весь свой век,Боролся — и ни разу не поддался…Он на Руси был редкий человек.И не Руси одной по нем сгрустнется —Он дорог был и там, в земле чужой, —И там, где кровь так безотрадно льется,Почтут его признательной слезой.
Мотив Гейне*
Если смерть есть ночь, если жизнь есть день —Ах, умаял он, пестрый день, меня!..И сгущается надо мною тень,Ко сну клонится голова моя…Обессиленный, отдаюсь ему…Но все грезится сквозь немую тьму —Где-то там, над ней, ясный день блеститИ незримый хор о любви гремит…
"Вы не родились поляком…"
Вы не родились поляком*,Хоть шляхтич вы по направленью,А русский вы — сознайтесь в том —По Третьему лишь отделенью…Слуга влиятельных господ,С какой отвагой благороднойГромите речью вы свободнойВсех тех, кому зажали рот!Недаром вашим вы перомАристократии служили —В какой лакейской изучилиВы этот рыцарский прием?
"Нет не могу я видеть вас…"
«Нет, не могу я видеть вас*…» —Так говорил я в самом деле,И не один, а сотню раз, —А вы — и верить не хотели.В одном доносчик мой неправ —Уж если доносить решился,Зачем же, речь мою прервав,Он досказать не потрудился?И нынче нудит он меня —Шутник и пошлый и нахальный —Его затею устраня,Восстановить мой текст буквальный.Да, говорил я, и не раз —То не был случай одинокий —Мы все не можем видеть вас —Без той сочувственно-глубокойЛюбви сердечной и святой.С какой — как в этом не сознаться? —Своею лучшею звездойВся Русь привыкла любоваться.
14-ое февраля 1869*
Великий день Кирилловой кончины —Каким приветствием сердечным и простым Тысячелетней годовщины Святую память мы почтим?
Какими этот день запечатлеть словами, Как не словами, сказанными им,Когда, прощаяся и с братом и с друзьями,Он нехотя свой прах тебе оставил, Рим…
Причастные его трудуЧрез целый ряд веков, чрез столько поколений,И мы, и мы его тянули борозду Среди соблазнов и сомнений,
И в свой черед, как он, не довершив труда,И мы с нее сойдем — и словеса святыеЕго воспомянув — воскликнем мы тогда:«Не изменяй себе, великая Россия!
Не верь, не верь чужим, родимый край,Их ложной мудрости иль наглым их обманам,И как святой Кирилл, и ты не покидай Великого служения Славянам»…
"Нам не дано предугадать…"
Нам не дано предугадать*,Как слово наше отзовется, —И нам сочувствие дается,Как нам дается благодать…
"Две силы есть — две роковые силы…"
Две силы есть — две роковые силы*,Всю жизнь свою у них мы под рукой,От колыбельных дней и до могилы, —Одна есть Смерть, другая — Суд людской.И та и тот равно неотразимы,И безответственны и тот и та,Пощады нет, протесты нетерпимы,Их приговор смыкает всем уста…Но Смерть честней — чужда лицеприятью,Не тронута ничем, не смущена,Смиренную иль ропщущую братью —Своей косой равняет всех она.Свет не таков: борьбы, разноголосья —Ревнивый властелин — не терпит он,Не косит сплошь, но лучшие колосьяНередко с корнем вырывает вон.И горе ей — увы, двойное горе, —Той гордой силе, гордо-молодой,Вступающей с решимостью во взоре,С улыбкой на устах — в неравный бой,Когда она, при роковом сознаньеВсех прав своих, с отвагой красоты,Бестрепетно, в каком-то обаяньеИдет сама навстречу клеветы,Личиною чела не прикрывает,И не дает принизиться челу,И с кудрей молодых, как пыль, свеваетУгрозы, брань и страстную хулу, —Да, горе ей — и чем простосердечней,Тем кажется виновнее она…Таков уж свет: он там бесчеловечней,Где человечно-искренней вина.
11-ое мая 1869*
