Вим чувствовал себя как отец, который говорит ребенку, что его любимая игрушка не потерялась, а отправилась в путешествие в далекую волшебную страну. Паршиво, в общем. Но Белка слабо улыбнулась. Хотелось надеяться, что девочка поверила ему на слово.
Туннель, по которому они шли, был слишком прямым и ровным, чтобы возникнуть естественным путем. Несколько раз они спускались по крутым металлическим лестницам — перила и ступени насквозь проржавели и обросли сталактитами толщиной с палец.
Интересно, кто же это построил? Илаим сказал — «те, кто пришел после нас», и то, что Вим знает о них куда больше самого Прозрачного. Но мозаика пока не складывалась. Либо ему не хватало важных частей головоломки, либо он не мог собрать ее надлежащим образом.
Женщина в форме СС, предупреждение на чистейшем немецком… Да и великан, похитивший Аску, — у него на голове были скобы, как у известного чудовища. А Виктор Франкенштейн тоже был немцем. Двигало же им стремление создать идеального человека. Значит ли это, что за тем, что здесь творится, стоят нацисты?
Среди Странников ходили слухи о группах нацистов, которых забрасывали в прошлое, пытаясь таким образом изменить ход Второй мировой. Здесь вмешаться, там подправить… Вроде бы к этому приложил руку личный адъютант Гитлера. Какая-то дама, чтоб он еще помнил, как ее звали… Простое немецкое имя — Мария или Хельга, что-то в этом роде.
Мысль, конечно, не новая. Не одни нацисты пытались поправить свое положение в будущем, воздействуя на точки в прошлом.
Но беда в том, что ткань времени — штука достаточно упругая. Каждая такая попытка неизменно натыкается на контрдействие и в любом случае гаснет. Если, следуя известной метафоре, сравнить время с бурной рекой, то такие попытки сродни швырянию в нее камней в надежде изменить направление потока. Ну да, могут появиться волны, по воде пойдут круги… Но общее течение быстро не оставит от них и следа.
Но что будет, если действовать широкомасштабно? Не бросать камни в воду, а построить плотину поперек реки? Попытаться полностью перекроить эпоху? В более поздние времена так не получится — слишком уж широка река, и слишком сильное течение. Однако в самом начале, считай, у истоков, может и сработать.
Конечно, это потребует невероятных усилий и затрат, но… Вим посмотрел на ровные стены туннеля. Сколько же нужно людей, ресурсов и времени, чтобы такое построить?
Вим задумался. Так, значит, нацисты? Но, с другой стороны, налицо были технологии, которых не могло быть в нацистской Германии. Вертолеты, голографические проекции… И опять же — пресловутый великан.
Если Белка права и гигант в самом деле один из ее сородичей, то очевидны и биологические технологии, недоступные даже в начале XXI века. Либо Вим чего-то не знал о научных достижениях гитлеровских ученых, либо кусочки мозаики не сочетались… Нацисты проводили эксперименты на людях — известный факт. Но Вим плохо знал, в чем эти опыты заключались.
В голове вертелась лишь пара-тройка имен ученых: Август Хирт, Йозеф Менгеле, Зигмунд Рашер. Кто-то из них, кажется, сбежал в Бразилию, и там его съела акула…
— Осторожно!
Вим вздрогнул. Голос Илаима прозвучал абсолютно отстраненно. Прозрачный человек остановился и поднял руку. Вим едва не врезался ему в спину.
— А?
— Здесь обрыв, — сообщил Илаим тоном экскурсовода, который в тысячный раз проговаривает заученный текст.
— О! Спасибо, что предупредил до того, как я свернул шею… Вим придержал за руку Белку. Девочка брела как зомби, покачиваясь и опустив глаза. Похоже, мыслями она была где-то далеко отсюда, рядом со своим медведем, и того, что творилось под носом, не замечала.
— Нам нужно спуститься, — сказал прозрачный человек. — Здесь есть лестница, но идите осторожнее — ступени скользкие.
— Спуститься? — Вим вздохнул. — Я надеялся, ты ведешь нас к выходу на поверхность. К белому свету и все такое, разве не так?
— Нет. Рано. Я веду вас к реке.
— Что значит «рано»? — Вим растерялся. — К какой еще реке?
Он прислушался. Снизу и в самом деле доносилось тихое журчание воды. Лестницу он сперва не заметил: по сути это были толстые рельсы, вбитые в стену. Никаких перил, разумеется, не имелось.
— Я помог вам, — сказал Илаим. — Вы поможете мне.
— Ага. — Вим смотрел вниз. В конце концов ему удалось разглядеть блеск темной воды. Не так глубоко, как сперва показалось. — Но вы не сказали, в чем заключается эта помощь.
— Пойдем, — сказал Илаим, ступая на первую ступеньку.
Ничего не оставалось, как пойти следом, цепляясь за осклизлую стену и молясь о том, чтобы не оступиться. Но обошлось. Вскоре они стояли на небольшом помосте, сооруженном из листов рифленого железа и ржавых решеток. Вим увидел короткую пузатую лодку, лежавшую кверху брюхом, как дохлый дельфин.
Они оказались на берегу узкой черной подземной реки. Вим не представлял, откуда и куда она несет свои воды. Откуда вообще взялась под землей река?
Но Белка встрепенулась. В глазах ее появился лихорадочный блеск; она вытянула шею и принюхалась.
— Река… — проговорила девочка, шагнув к воде. — Она вернулась!
Судя по выражению лица, Белка готова была броситься с причала в воду.
— Оолф сказал, что, чтобы найти наш род, нужно идти вниз по реке.
— Хм… — Вим потер подбородок. — Не думаю, что он говорил про эту реку.
Белка замотала головой.
— Река — всегда одна. Просто у нее много обличий.
Илаим смотрел куда-то туда, где черный поток скрывался за каменным уступом.
— Она права. Вы должны спуститься по реке.
— Опять! Ну, знаешь, никуда я не пойду!
Вим по-турецки сел на железные решетки причала и с вызовом посмотрел на Прозрачного. Он терпеть не мог, когда ему указывали, что делать. И уж тем более — когда не объясняли, почему он должен это делать. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…
— Ты не можешь остаться здесь, — сказал Илаим, глядя ему в глаза. Ни за что в жизни Вим бы не стал играть с этим парнем в гляделки.
— Почему же? А если я всю жизнь мечтал о том, чтобы поселиться на берегу реки? И раз мы решили, что все реки — по сути одна река, чем это место хуже прочих?
— Это нелогично, — сказал Илаим. — И опасно. Подземные люди могут сюда добраться.
— Проклятье… — Вим вздохнул. Может, написать у себя на лбу слово «сарказм»? И тогда Илаим перестанет воспринимать каждое его слово буквально? Хотя вряд ли поможет — чувство юмора у этого парня отсутствовало как таковое.
— Я хотел сказать, что не собираюсь ввязываться в непонятную авантюру, когда я не вижу ни рисков, ни ставок. Вы хотите, чтобы мы вам помогли, но так и не сказали, в чем именно.
Илаим едва заметно кивнул.
— Я хочу, чтобы вы помогли мне вернуться домой.
— Замечательно, уже легче. И для этого мы должны отправиться вниз по реке?
— Да. В конце пути будут ворота, а у вас есть ключи. У каждого.
Вим покосился на Белку. У каждого? Ах да… Илаим наверняка говорил об артефактах. Медведь у Белки, у него же — Сова, которую дал ему старый Кеттил, вождь племени навси.
— И что за ворота? — Вим прищурился.
Странно, но от взгляда Прозрачного у него быстро начинала болеть голова. Возможно, дело в легком сотрясении: бандерлоги пару раз хорошенько приложили его по затылку. Но, скорее всего, именно Илаим оказывал на него такое действие. Он ведь что-то говорил про то, что Прозрачные существуют на другом энергетическом уровне. Возможно, речь шла о некоем излучении, вроде радиации.
— Ворота большие, — сказал Илаим. — Вы сразу их узнаете.
— Какое исчерпывающее описание! Полагаю, глупо спрашивать — куда они ведут?
— Домой, — сказал Прозрачный.
— Так я и думал, — вздохнул Вим. — Ясно. Итак, вы хотите, чтобы мы добрались до этих ворот и открыли их, так? И все?
Илаим кивнул.
— Как-то подозрительно просто звучит, — пробормотал Вим. — Почему бы вам самому этого не сделать? Если у вас нет ключа, так я дам, мне не жалко.
Он вытащил фигурку Совы и протянул ее Прозрачному. Но тот отшатнулся, словно Вим предлагал ему живого скорпиона.
— Я… — По печальному лицу скользнула тень. — Я не могу. Ворота сделаны так, что ни один из таких, как я, не может открыть их самостоятельно. Потому мне и нужна ваша помощь.
— Вон оно что, — протянул Вим.
— Мы должны идти по этой реке, — подала голос Белка.
Вим покосился на девочку. Пока он беседовал с Илаимом, она стояла на краю пристани, глядя в черную воду. Похоже, девочка не слушала их разговор, погруженная в собственные мысли.
— Придется, — сказал Вим. — Во-первых, всегда нужно отдавать долги. Он нам помог, теперь наш черед платить той же монетой. А во-вторых, у нас нет выбора. Назад дороги нет, если ты не хочешь снова повстречаться с карликами-людоедами. — Поморщившись от боли в мышцах, он поднялся на ноги. — Хотя нутром чую — есть здесь какой-то подвох.
