Такие явления не новы в истории.
Ленин и группа большевиков революционеров зародили в царской России представления о политическом значении русского пролетариата, о его диктатуре, и пролетарском социализме. Они же создали небольшую, но принципиально революционную организацию, которая разрабатывала стратегию и тактику борьбы за власть, принципы построения новой власти. Но когда в 1912 году начался быстрый подъём экономического самосознания пролетариата, то появилось много желающих возглавить этот процесс, политически подняться на нём, отстранить Ленина и его соратников от их же идей и концепций.
Схожие события имели место в Веймарской Германии. Именно Гитлер и его несколько сторонников породили и распространили национал-социалистическую идею, как революционную и политическую. Однако после того как данная идея стала быстро распространяться, отражать неосознанные массовые настроения в Германии конца 20-х годов, объявилось много тех, кто желали оттеснить Гитлера, приватизировать национал-социализм.
О чём это говорит?
О том, что нам необходимо быстро и чётко понять – обстоятельства изменяются коренным образом и надо столь же коренным образом менять цели и способы нашей работы.
Если прежде главной задачей было любой ценой поддерживать существование ядра носителей идеи партии НДП, ради этого идти на определённые компромиссы, закладывая неразрывную традицию национал-демократической партии, как особой революционной организации. Традицию, которая крайне необходима для борьбы за массовые настроения, когда такие настроения быстро распространяются, никак не организованы. То теперь надо переходить к борьбе за право возглавить поднимающуюся волну национал-демократических настроений. И борьба эта будет жёсткой, циничной, жестокой, ибо появляется много желающих подняться с ней в большую политику.
Такая борьба неумолимо переходит в непримиримую борьбу не столько организаций, сколько идей и носителей идей, вокруг которых быстро собираются массы последователей, создающие собственно структуры массовых политических партий. И побеждает в ней тот, кто оказывается на голову выше остальных именно в идейном потенциале, в способности мифологизировать традицию некоей революционной организации и ясно преподносить массам программы практической, прагматической революции. Революции потому, что необходима смена режима государственных отношений. А прагматической потому, что за разрушением старого режима необходимо выстраивать новый.
В прошлом году Россия пережила первые попытки захватить и подчинить национал-демократические настроения на основе идейных подходов. Но оказалось, эти идейные подходы очень слабые, непродуманные, неразработанные, поверхностные, и на их основе ничего серьёзного, кроме групп активистов от политики, создать нельзя. Ибо десятки, сотни тысяч людей можно объединять и организовывать только системообразующими идеями. В этом 2008 году начнутся попытки более глубоко осмыслить национал-демократию, и те, кто провалился в прошлом году, однако вошёл во вкус, осознал, что это самое перспективное направление в политике, постепенно будут вынуждены искать более глубокие и серьёзные обоснования идеи национал-демократии. В конечном итоге они и другие новые группы, которые вдохновятся национал-демократией, обязательно выйдут на наши разработки.
Если они увидят хоть одну мелочь в наших документах, которая будет ими воспринята как слабость, они начнут отрывать куски самого ценного и осваивать их, как свои, создавать собственные партии. Чтобы удержать их в упряжке разработанного нами национал-демократического проекта необходимо оставаться выше них всех в глубине понимания сути этого проекта и постоянно показывать широким слоям через средства информации, что ты остаёшься первопроходцем и доказываешь непоколебимую принципиальность. Только так можно выиграть в разворачивающейся борьбе за право возглавить и подчинить волну национал-демократических настроений.
Что же мы видим на сайте ndpart.ru с этой точки зрения?
Мы видим, что так называемая, «программа переходного периода…» эклектична, наполнена смысловыми и стилистическими уступками дряхлому народному патриотизму; по содержанию и стилю она в тысячи раз слабее подлинной программы, принятой в 2000 году. Это создаёт впечатление, что организация идейно и морально сломалась, и её можно и дальше ломать, а затем и вырывать из неё, растаскивать подходящие куски.
Сейчас наступил такой момент, когда каждый должен для себя сделать выводы и решиться на выбор. Хочет он удержаться на поднимающейся волне национал-демократических настроений и с нею подняться в большую политику? Или нет, так как у него больше нет сил и желания держаться на уровне самых высоких требований к идейной борьбе, решительно отсекать то, что ослабляет идейный потенциал? Третьего не дано.
В предстоящий год не обязательно проводить много мероприятий, но эти мероприятия должны быть именно национал-демократическими, а не эклектичными. Они должны привлекать внимание к высокому уровню национал-демократических концепций, которые были наработаны в предыдущие годы.
Я готов бороться, и если у кого-то нет больше сил, мне придётся дальше идти только с теми, у кого есть силы и желание утверждать в России цивилизаторскую национал-демократию.
ВТОРОЙ ВОПРОС
Он непосредственно связан с первым.
В высших кругах российского режима сейчас происходит то, что производит впечатление déjà vu – уже виденного. Выдвижение политически безликого молодого Медведева в руководители страны напоминает выдвижение молодого и политически безликого Горбачёва, которое начал руководитель КГБ, а после смерти Брежнева правитель СССР Андропов. Как Горбачёв считался самым образованным членом Политбюро и чуждым старой административной системе, так и Медведев воспринимается беспомощным либералом среди «силового» аппарата нынешнего режима. В карьере Медведева, как было в карьере Горбачёва, огромную роль играет образованная и амбициозная жена, не желающая оставаться тенью, но претендующая на роль «первой леди». Как было в карьере Горбачёва, в карьере Медведева поддержка жены может позволить ему объявлять непопулярные среди аппарата реформы, на что, вероятно, делают ставку те, кто осознал необходимость коренных преобразований. ( Разумеется при условии, если у Медведева есть хоть толика здравого смысла, сравнимого со здравомыслием Горбачёва.)
Хотя советские перестроечные реформы начали подготавливаться ещё при Андропове, именно Горбачёв первым провозгласил исчерпание возможностей развития СССР за счёт экстенсивным методов и поставил задачу переходом к интенсивному развитию удвоить к 2000 году экономику Советского Союза, видя в этом единственную возможность выживания советского государства. И вынужден был начать необходимые для этого политические реформы. Сейчас же, на наших глазах заново провозгласив ту же задачу переходить к интенсивному развитию, Медведев тоже, как было с Горбачёвым, вынужден будет подготавливать разбюрократизацию, раскоррумпирование власти, что немыслимо без политических реформ, без перехода к политическому самоуправлению снизу до верху. И как Горбачёв, чтобы удерживать власть в условиях Перестройки, должен был объявить целью государственной власти патерналистскую заботу о человеке, выделять больше средств на социальные программы, - в частности провозгласив, что к 2000 году каждая советская семья будет жить в собственной квартире или в своём доме. Так и Медведев начинает подготовку к неизбежным политическим преобразованиям с подобной же, ничем принципиальным не отличающейся от горбачёвской патерналистской политики.
