— И вот я что вам скажу насчет костерка, — подходя к заброшенной деревне, обернулся Весников. — Не стоит его палить, ночью огонь далеконько видать, а днем — дым. Вот лучше в избенке, печечку.
— Да уж, печечку… — Александр с сомнением взглянул на отраженный в лесном озере десяток покосившихся изб с давно просевшими крышами, ни одна из которых не тянула даже на временное пристанище. — Как бы тут не остаться в такой вот избушке… на всю оставшуюся жизнь.
— Ничего! — Весников откровенно радовался тому, что удалось без труда уйти от неведомых и, как видно, очень опасных бандитов, которые уж в эту-то глушь доберутся навряд ли. Успокаивался постепенно Вальдшнеп, от того в душе его поднималась глубокая и ровная радость и тянуло заняться чем-то полезным и нужным, да хоть угодить гостям. — Пойдем поглядим, прикинем, может, и отыщем годную.
Как ни странно, а вполне подходящее для ночлега жилище нашлось довольно быстро — на самой околице деревни, у пепелища, стоял кондовый рубленный в обло дом-пятистенок, вполне еще крепкий на вид, с давно разрушившимся сараем, банькой и прочими надворными постройками. Видать, когда-то тут проживал крепкий хозяин из числа недораскулаченных либо, наоборот, сосланных.
Первым делом Николай Федорович заглянул в печку и обернулся довольный, хоть и измазавшийся сажей:
— Ну вот! Вполне подходящая будет тяга.
Дожидаясь путников под ивами, Весников изрядно наловил рыбки — с пяток окушков и уклеек, пару щук, хариуса даже, — которую хозяйственно прихватил с собой и теперь переживал, как бы не пропал улов. Александр, конечно, лучше бы денек-другой перебился консервами, не разводя огня, — от греха подальше. Однако раз уж местный житель уверял, что из печки дым вечерком не заметят, то почему бы и нет? Почему бы и не поужинать как люди, ушицей? Тем более что консервов-то оставалось мало, а ведь кто знает, сколько беглецам еще здесь по лесам шататься?
— Так я это, ясен пень, сейчас дровишек… — суетился Весников.
— Давай. — Махнув рукой, Саша расслабленно уселся на лавку.
Дом был как дом, только пустой: голые стены, комнаты почти без мебели, как видно, хозяин-куркуль, переезжая, прихватил с собой все, что сумел. Погрузил на тракторные сани и — на центральную усадьбу, во исполнение закона «О бесперспективных деревнях», принятого еще во времена Леонида Ильича Брежнева.
Даже посуды и той, гад, не оставил! Хорошо, в рюкзачке нашелся свой котелок, в котором вскорости и забулькала ароматная ушица. Чай же вскипятили заранее, все в том же котелке, заварили, разлили по фляжкам.
И вот, похлебав ухи да почаевничав, завалились спать: по-походному, на полу, подстелив под себя верхнюю одежонку. Весников засопел сразу — умаялся, сердечный, да и Саша с удовольствием задал бы храпака, кабы смог. Да ведь не дал гостюшка дорогой, не дал! Выждал чуток да стал приставать с разговорами:
— Мы ведь с вами не договорили, Александр!
Ага, вот оно как! Болтали-болтали целыми днями — не договорили, оказывается. Что ж, придется слушать — доктор Арно, он ведь как репей, не отвяжется.
— И что же вы хотите сказать, дорогой профессор?
— Все то же, о спасении мира… вот так вот высокопарно звучит! И тем не менее. Так вы согласны принять участие?
Молодой человек хмыкнул и уселся на полу по-турецки:
— Вы это серьезно?
— Вполне. Даже более чем, — неожиданно вздохнул профессор. — Вы знаете, что моя лаборатория в Арроманше уничтожена?
— Что?! — Саша вздрогнул — вот это новость! — Что же вы раньше-то молчали?
— Не хотел говорить раньше времени. — Француз пожал плечами. — Не к теме бы пришлось.
— А сейчас, выходит, к теме?
— Вот именно. Там, в Арроманше… Направленный взрыв — не осталось ничего. Я был в это время в Париже, с Луи, закупали необходимое оборудование. Позвонил комиссар Мантину… помните его?
— Ну конечно. — Александр невольно улыбнулся. — Забавный такой малый. Кстати, очень умен.
— Знаете, я почему-то сразу же догадался, кто стоит за этим взрывом.
— Виль де Солей.
— Ну конечно. И сразу же попросил Нгоно вывезти аппаратуру с моей яхты — не зря попросил!
— Неужто взорвали и ее? — Саша вскинул глаза.
— Пустили ко дну прямо у причала. Буквально на следующую же ночь!
— Значит, аппаратура…
— Удалось кое-что спасти. И она уже на пути сюда!
— Сюда?! — Чем дольше молодой человек слушал профессора, тем больше удивлялся.
— Вот именно, сюда, к вам. В России сейчас самое безопасное для меня место. В этой вот вашей глуши.
— Не такая уж и глушь — вертолеты кругом, катера, плотины. Ладно! — Саша встрепенулся, прогоняя дрему. — В чем будет заключаться моя задача?
— Так вы согласны, мой друг?!
— Ну конечно же… — Грустная улыбка тронула губы Александра. — Вы же знаете мое… мою историю.
Что меня держит в этой жизни? Увы… А так… высокопарно выражаясь, появится шанс спасти мир.
— Браво, мой дорогой друг, браво!
— И вот об этом спасении хотелось бы узнать поподробнее. Грубо говоря, что там делать-то?
— Уничтожить хроногенератор! — решительно заявил доктор Арно. — Он там, в Карфагене, в пятом веке от Рождества Христова. Он работает — и тянет мир в пропасть.
— Найдем. — Молодой человек невозмутимо пожал плечами. — Найдем и взорвем, эко дело!
— Не все так просто, — тут же предостерег профессор. — Уверен, генератор будут очень хорошо охранять, ведь это ворота! Порт Виль де Солей, нет, порт Парадиз — ворота в рай!
— Пусть охраняют! — Саша махнул рукой. — Но ведь и мы подготовимся… Ой! Я говорю — мы…
— Правильно говорите, друг мой. Я при посредничестве Нгоно нанял помощников, крепких, верных и готовых на все людей. Мы тайно соорудим генератор, оборудование вскоре будет доставлено вместе с моими людьми. Я и Луи будем действовать здесь, а уж там, в Карфагене, настанет ваша очередь. Кстати, если удастся, можете воспользоваться «Элдриджем». По моим прикидкам, этот кораблик должен периодически объявляться в прошлом, причем без команды. Именно в пятом веке. Этакий «Летучий голландец». Впрочем, может быть, я и ошибаюсь.
— Поня-а-атно. — Александр рассмеялся, чувствуя, что после столь долгих месяцев, показавшихся годами, ему снова хочется жить. — Кстати, о тайне. Мне очень не нравится мой новый сосед, точнее, один его знакомый — тот, кто убил несчастного Немого. Я полагаю, убийца будет крутиться здесь, где-то рядом. Не хотелось бы, чтоб он узнал про каких-то людей, грузы…
— Хорошо бы, чтоб никто об этом не знал!
— Хорошо бы…
— Может, под видом… Как это у вас говорят, «шабашники»? Ну, эти… «черные лесорубы». У вас же деревообрабатывающие предприятия.
— Ну да, пилорамы. Только вот африканцев в наших краях отродясь не бывало!
— Что?
— Это я про Нгоно и Луи.
— У них французские паспорта.
— Бить-то будут не по паспорту, а по морде!
— Что-что?
— Не обращайте внимания, так, один анекдот вспомнил. Короче, внешность-то у них все равно не европейская, мягко говоря. Сложно будет объяснить местным властям, зачем сюда пожаловали афрофранцузы. И ведь не скроешь их — черненькие, приметные… — Вспомнив ребят, Саша снова улыбнулся. — Ладно, придумаем что-нибудь. Они когда приезжают?
— Через неде… Ой! Теперь уже осталось всего три дня. Надо встречать! Надо срочно встречать.
— Встречать, говорите? Для начала хорошо бы выбраться отсюда.
После беседы с профессором Саша долго не мог уснуть — вышел на крыльцо, уселся, глядя в расколотое изумрудным поясом бывшей Луны небо, полное звезд. Сидел, смотрел, думал. Вспоминал любимую жену, сына… И так же вот, как давеча Весникову, вдруг захотелось завыть-закричать: «Господи-и-и!»
Правда, теперь в крике этом уже слышались бы не только грусть и тоска, но и легкая, призрачная надежда.
Глава 7
Команда Янника Ноа
И при железных дорогах лучше сохранять двуколку.
Козьма Прутков
Домой добрались через два дня — вышли в соседнюю область, а уж дальше было дело техники. Никто путников не преследовал, да и как — слишком большой лес, не угадаешь, кто какой стороной двинется.
По закрытым «крепостным» воротам Саша догадался еще издали, что неуживчивого новорусского соседа, слава богу, дома сейчас нет, скорее всего, выехал после окончания летнего сезона, так и не отомстив за убиенного пса. Что и говорить — скатертью дорога.
Не привлекая к себе внимания — весь местный люд жил в ожидании праздника Дня города, обещаемого многочисленными афишами через пару недель, — путники расплатились с леваком-таксистом и распрощались. Стремления к каким-то последующим встречам-пьянкам Весников пока не проявлял, видать, и без того впечатлений от прогулки хватило. Как, впрочем, и денег — уж не обидели. И все-таки кривился недовольно — лодку жалко было, но Саша лишь отмахнулся:
