— Я хочу, чтобы вы сами нашли этих мерзавцев, — возразила Бенетью. — Раньше, чем их найдет полиция.
— Найдем, — пообещал Д’Антонио. — Об этом не беспокойтесь.
* * *
Детектив Пол Лэндри молча стоял и смотрел, как техэксперты суетятся вокруг тела Дональда Бенетью. В тонком плаще, под плохоньким зонтом, Лэндри был, наверное, самым несчастным человеком на месте преступления, за исключением разве что самого Бенетью.
Бенетью лежал, распростершись на тротуаре, неестественно вывернув шею. На его лице застыла странная ухмылка. В затылке чернела дыра около девяти миллиметров диаметром, свидетельствующая о том, что убийца стрелял в упор. Смерть была мгновенной.
Лэндри обернулся к дому, где на крыльце маячили силуэты Патрисии Бенетью и ее так называемого адвоката. «Понятно, что они не хотят со мной разговаривать, — думал Лэндри. — Кто сейчас станет разговаривать с копами? Они ведь заняты какой-то ерундой, вроде отлова убийцы».
Будучи премного наслышан о Патрисии Бенетью, он не сомневался, что ее муж погиб в результате мафиозной разборки. Вернее, был казнен. Все очень просто, и полиции тут делать нечего. Мафия, черт их подери.
— Что сказала старушка? — подскочил к нему Билл Гарви — молодой коллега, в добротном пальто и с крепким зонтом. Для него это было чуть ли не первое убийство, и потому даже ночной вызов за город промозглой ноябрьской ночью не обескураживал его. Билл носился по округе, точно щенок, играющий с теннисным мячом.
— Ничего не сказала, Гарв, — ответил Лэндри. — Она ничего не знает.
— А она не врет?
— Врет, конечно. Что еще удалось узнать у соседей?
— Мужик дальше по улице говорит, что тело выпало из красного «форда». Говорит, что как раз выгуливал собаку и видел, как подъехал минивэн без фар, пару минут постоял, затем раздался выстрел и минивэн очень быстро скрылся.
— Номеров он не запомнил?
— Нет, — покачал головой Гарви. — Было слишком темно.
— Значит, красный минивэн «форд». Полноразмерный?
— Да. Пассажирский, не грузовой. Другой сосед видел тут симпатичную брюнетку на старом «шевроле», модель «импала». Как ему показалось, она наблюдала за домом Бенетью.
— Брюнетка, говоришь?
— Ага. Но может быть, это случайное совпадение.
— Значит, «шевроле-импала».
Гарви смотрел на него блестящими глазами и улыбался от уха до уха. «Ага, он вошел во вкус, — думал Лэндри. — Энтузиаст».
— Что нам теперь делать, Пол? — спросил Гарви. — Что ты предлагаешь?
Лэндри пожал плечами:
— Пока ничего. Если семья не заговорит, мы мало что сможем. Нам остается разве что отслеживать красные «форды».
— И мы позволим им уйти?
— Нет. Мы вернемся в участок, составим отчет, а завтра приедем сюда снова и будем опять прочесывать местность. Словом, будем работать. Однако, пока старушка не расколется или не появится что-нибудь конкретное по красному минивэну, дело наше висяк.
Лэндри снова оглянулся на дом — крыльцо опустело. Патрисии Бенетью и ее «адвоката» больше не было видно в свете окон первого этажа. Ушли, наверное, греться. В такую ночь это единственно верное решение. Даже техники закруглялись с работой. Через десять минут тело Бенетью погрузят в специальный фургон и отправят в морг, а улица, пусть испачканная мелом и кровью, вернется к обычной жизни.
— О’кей, Билл, — сказал Лэндри, ежась под зонтом, — поехали домой.
20
Агент Стивенс оставил свой «джип-чероки» на парковке и вошел в здание местного отделения ФБР, располагавшегося в пятнадцатиэтажной высотке в центре Миннеаполиса. Штаб-квартира ФБР выглядела точь-в-точь как главный офис какой-нибудь финансовой фирмы вроде «Норд стар инвесторс» и совсем не походила на полицейский участок. «Вероятно, это не случайно», — подумал Стивенс.
Он представился дежурному за стойкой, сдал пистолет и, со второй попытки преодолев металлодетектор, поднялся на лифте на одиннадцатый этаж в отдел уголовных расследований.
Когда двери лифта распахнулись, Стивенс шагнул в просторное помещение, разделенное на боксы стеклянными перегородками. По кругу располагались отдельные кабинеты. Все было как в каком-нибудь инвестиционном банке или IT-компании, с той разницей, что длинные ряды мониторов и серверов служили другим задачам, отражая современную реальность полицейских расследований.
— Агент Стивенс?
Стивенс повернулся и увидел красивую темнокожую женщину лет тридцати. Она была высокая, стройная, и ее угольно-черные волосы были прямыми, точно их выровняли по линейке, но Стивенса поразили ее глубокие карие глаза с матовым блеском, взгляд которых, казалось, способен пронзить насквозь, проникнуть в самую душу. Ошеломленный Стивенс так и замер, стоя у лифта. Она сама подошла к нему и протянула руку.
— Клара Уиндермер, — произнесла она с легким акцентом. — Мы с вами разговаривали по телефону.
— Кирк Стивенс, — ответил он. У нее была твердая, прохладная ладонь. — Рад личному знакомству.
Рабочее место Клары Уиндермер находилось в конце первого ряда кабинок.
— К сожалению, отдельного кабинета у меня нет, — говорила она, беря для Стивенса стул по соседству.
Стивенс оглядел ее кабинку: на столе идеальный порядок, голые стены украшает единственная фотография — мужчина примерно возраста Клары, в гавайской рубашке, стоит на пирсе и держит в руках огромную меч-рыбу.
— Хотя мне обещали, что когда я приеду в Миннеаполис, то будет. Ах, знай я заранее…
— Давно вы здесь работаете?
— Скоро год. Меня перевели из Майами в декабре.
— Вот как? Это ужасно.
— Нет, я боялась, что будет хуже, — рассмеялась она. — Как в старой комедии, где Принц играл единственного цветного в Миннесоте. Я думала, что мы с моим бойфрендом утроим это число.
Видя ее улыбку, Стивенс тоже улыбнулся.
— А у вас не флоридский акцент.
— Я родом из Миссисипи. Можно сказать, из Теннесси. Я выросла рядом с Мемфисом.
— Все равно на юге.
— Но я не мерзлячка, — пожала плечами Уиндермер. — Правда, я не умею водить машину в гололед, но учусь. Мой бойфренд гораздо тяжелее привыкает к местному климату.
— Ничего, привыкнет, — заверил ее Стивенс. — Подождите, пока он попробует зимнюю рыбалку.
— Ладно, посмотрим. Давайте теперь к делу, агент Стивенс.
— Да, конечно, — согласился он. — Я расследую одно похищение с целью выкупа.
— Похищение? В Миннесоте?
Стивенс кивнул:
— Все как в кино.
И он изложил ей дело Терри Харпера, не забыв упомянуть, что похитители — резиденты других штатов. Клара Уиндермер внимательно слушала.
— А почему вы так уверены, что они не раз совершали подобные преступления? — спросила она, когда Стивенс закончил.
— Потому что я не верю, что они купили фургон, примчались в Миннесоту, чтобы получить здесь шестьдесят тысяч, и на этом завязали. Для них это всего лишь одно из многих мелких звеньев на пути к обогащению.
— Понимаю, — кивнула Клара Уиндермер. — Значит, вы хотите, чтобы мы проверили адрес Кэрью в Джолиете?
— А также адреса в Джорджии и Мэриленде. Стоит вообще обратить внимание на нераскрытые дела о похищениях, где бы они ни происходили. У меня нет таких полномочий, вот я и решил передать дело вам.
— Хорошо. Мне нужно обсудить это с начальством. Оставьте ваши координаты.
Стивенс протянул ей визитку.
— Будем на связи, агент Стивенс. — Уиндермер поднялась. — Я дам вам знать, каково будет решение моего босса.
Стивенс тоже встал и снова огляделся вокруг.
— Жаль, что я служу не у вас, — сказал он. — Мне бы хотелось лично участвовать в расследовании.
— Это почему? — улыбнулась Уиндермер. — Не доверяете ФБР?
— Вполне доверяю, но это дело… Это же бомба, блокбастер!
— Все может быть. Не беспокойтесь, Стивенс, — подмигнула она, — я вам позвоню.
Клара Уиндермер проводила Стивенса к лифту, пожала ему руку и вернулась обратно. Но пока не закрылись двери лифта, Стивенс чувствовал на своем теле два горячих луча, посылаемые ее глазами.
* * *
Поздно вечером Стивенс мыл посуду в кухне и краем глаза поглядывал на жену, корпевшую над своими адвокатскими делами. Перед ней на столе лежала куча папок.
Заметив его взгляд, она показала ему язык и откинулась на спинку стула.
— О боже, что за ужасная неделя мне предстоит!
— Трудные дела?
— Нет, но их слишком много. Бреннан уехал в отпуск, мерзавец! Свалил на юг, когда штат не может себе позволить нанять еще одного адвоката.
— А зачем он нужен? — Стивенс закончил вытирать тарелки и повесил полотенце на вешалку. — Люди совершили преступление, пусть теперь посидят в тюрьме.
— Но не все же они преступники! — возразила Нэнси. — Поэтому я с ними и работаю.
