Некоторые археологи называют продолжительный промежуток времени, к рассказу о котором мы приближаемся и на протяжении которого Месопотамия, если можно так выразиться, была беременна Шумером, протоисторическим периодом. Его можно разделить на пять этапов, для каждого из которых характерны свои археологические культуры. Все они названы в честь памятников, где эти культуры впервые были обнаружены. Перечислим их в хронологическом порядке:
1) хассуно-самаррский период;
2) халафский период;
3) убейдский период;
4) урукский период;
5) период Джемдет-Наср (его также нередко называют протописьменным периодом).
Как мы увидим ниже, в действительности эту классификацию нельзя применить к описанию ситуации, сложившейся во всем изучаемом нами регионе. Первые две культуры существовали только на севере, а две последние превалировали на юге. Кроме того, читатель должен понимать, что в действительности все было гораздо сложнее, чем описано в книгах, и что исследователи до сих пор спорят по поводу того, где пролегает граница между урукским и протописьменным периодами. Среди них нет единого мнения даже о том, как следует называть последний из них. Но нам придется проигнорировать научные дискуссии подобного рода и сосредоточить свое внимание на поочередном описании периодов истории протоисторической Месопотамии.
Хассуно-самаррский период
Данный период назван в честь Телль-Хассуны, расположенной в 35 км к югу от Мосула. Археологические исследования проводились там в 1943–1944 гг. Иракской службой древностей под руководством Сетона Ллойда и Фуада Сафара. Там, на археологическом материке, были обнаружены грубая керамика и орудия труда, свидетельствующие о том, что в Телль-Хассуне, очевидно в палатках или хижинах (следы более капитальных сооружений обнаружены археологами не были), жила неолитическая община земледельцев. Однако над этим древнейшим поселением лежали пять слоев, где были обнаружены остатки более качественно построенных домов, площадь которых также оказалась больше (слои Ib – VI). По своим размерам, планировке и использовавшимся при их постройке материалам эти сооружения в значительной степени походили на те, что стоят в современных деревнях Северного Ирака. Вокруг двора располагались два блока, состоящие из шести-семи комнат. В одном из них жили, а второй использовался для приготовления пищи и хранения припасов.
Стены были сделаны из самана, а пол выровнен смесью глины и соломы. Зерно хранили в огромных емкостях из необожженной глины, закопанных в землю по самое горло. Хлеб пекли в куполовидных очагах, напоминающих современные тандыры. В этих домах были обнаружены ступы, кремневые лезвия серпов, каменные мотыги, глиняные пряслица и грубо сделанные статуэтки. В больших сосудах, хранившихся в домах, лежали кости умерших детей, а также крошечные чашки и горшки, с помощью которых покойные могли пить и есть в загробном мире. С останками взрослых, как это ни странно, обращались более вольно – их складывали в углах комнат, «бесцеремонно» сбрасывали в глиняные емкости или хоронили в каменных ящиках, причем без погребального инвентаря.
Все это напоминает Джармо, но наличие расписной керамики указывает на то, что жители Хассуны находились на более высокой ступени развития, и позволяет сравнивать этот памятник с раскопанными в других частях Ближнего Востока. Хассунскую керамику можно отнести к трем категориям, первую из которых археологи назвали «архаической», вторую – «стандартной», а третью – «самаррской».
Архаическая керамика была найдена в слоях начиная с Ia и заканчивая III и представлена, во-первых, высокими сосудами грушевидной формы из грубой глины. Эти практичные сосуды исключительно утилитарного назначения встречаются почти во всех неолитических поселениях Западной Азии и не позволяют делать какие-либо выводы об их происхождении. Ко второму виду керамических изделий, входящих в эту категорию, относятся чаши, сделанные из более качественной глины. Их цвет варьируется от светло-желтого до черного или красного в зависимости от использовавшегося способа обжига. Их поверхность кажется лощеной благодаря тому, что мастер натирал ее костью или камнем. У нас нет никаких сомнений в том, что эти сосуды привозили в Ирак с запада, из района, расположенного между Турцией и Сирией (Сакчагёзю в горах Аманос, Мерсина в Киликии, «равнины Амук вокруг Антиохии»), где они встречаются в больших количествах. В-третьих, в Хассуне были найдены чаши и кувшины с лощеной поверхностью и простым геометрическим орнаментом, нанесенным красной краской. Эта архаическая расписная керамика, очевидно, происходит из Сиро-Палестинского региона, откуда она распространилась на восток. Аналогичные сосуды были обнаружены в Иерихоне и Мегиддо в Палестине.
Таким образом, перед нами пример взаимодействия между носителями различных культур, жившими на всей территории Плодородного полумесяца – от Мертвого моря до Тигра, наиболее активно происходившего вдоль Средиземного моря. Кроме того, черепа обитателей Хассуны, исследованные антропологами, как и найденные в Библе и Иерихоне, принадлежат длинноголовым представителям средиземноморской расы, что свидетельствует об однородности населения.
В то же время так называемая стандартная хассунская керамика, преобладающая в слоях IV–VI, является характерной для севера Ирака, ее производство имело исключительно местный характер. Небольшие участки сосудов украшены простым орнаментом, состоящим из прямых линий, треугольников, поперечной штриховки, нанесенных коричневой краской и/или каким-либо острым предметом, оставлявшим после себя неглубокие насечки. К этой категории керамики относятся шаровидные кувшины с прямыми горлышками и чаши с закругленным или ровным основанием. Все они сделаны из, очевидно, местного, но довольно грубого материала.
Однако в верхних слоях Хассуны неуклюжие изделия местных горшечников перемешаны с великолепными глиняными сосудами, которые выглядят несколько неуместно среди столь несовершенных «сородичей». Эта категория керамики получила название самаррской, так как впервые была обнаружена на доисторическом некрополе, расположенном под домами знаменитой столицы Аббасидов. И орнаментация, и формы этих сосудов прекрасно продуманы. Бледную, слегка шероховатую поверхность больших тарелок, место вокруг венчиков острореберных чаш, горлышко и плечики больших горшков с закругленным туловом покрывает геометрический орнамент, расположенный аккуратными, выстроенными на одинаковом расстоянии друг от друга горизонтальными «лентами», или изображения скорпионов, птиц, рыб, антилоп и даже людей. Эти изображения весьма условны, хотя прекрасно сбалансированы и нанесены таким образом, что создается впечатление, будто они движутся. Люди, изготавливавшие и расписывавшие эти сосуды, несомненно, были превосходными художниками. Вероятнее всего, такую керамику привозили не с запада, а из региона, где с незапамятных времен умели делать превосходные сосуды, – из Ирана. Ограниченное распространение самаррской керамики свидетельствует о том, что ее привозили скорее немногочисленные группы бродячих ремесленников, чем захватчики. Дело в том, что находят ее только в долине, расположенной в верхнем течении Тигра, от Самарры до Ниневии, в Верхней Джазире (Телль-Халаф, телль Чагар-Базар) и в одном месте в долине Евфрата – напротив Абу-Кемаля.
Таким образом, скромная деревушка Хассуна стала превосходным примером процесса взаимодействия различных культур, повлиявшего на Ирак в эпоху неолита. Испытывавшие двойное влияние – с запада и востока и наделенные собственным чувством прекрасного, жители Месопотамии через промежуток времени, продолжительность которого нам неизвестна, сделали еще один шаг на пути культурного развития.
Халафский период
Второй период протоисторической эпохи назван в честь Телль-Халафа, большого холма, возвышающегося над рекой Хабур рядом с деревней Рас-эль-Айн, что на турецко-сирийской границе. Там перед Первой мировой войной немецкий археолог барон Макс фон Оппенгейм непосредственно под дворцом арамейского правителя X в. до н. э. обнаружил толстый слой, содержащий превосходную расписную керамику. Это открытие не было опубликовано вплоть до 1931 г. Тогда о доисторической Месопотамии знали совсем немного, и работа Оппенгейма «Расписная керамика» (Buntkeramik) вызвала массу споров. Однако через несколько лет в результате раскопок, проводившихся под руководством профессора М.Э.Л. Маллоуэна в Ниневии, Телль-Арпачийе неподалеку от Мосула и в телль Чагар-Базаре в Джазире, халафский период занял свое место в хронологии истории Месопотамии, и ученые смогли составить полное представление о связанной с ним археологической культуре.
Несмотря на то что орудия труда, найденные в Телль-Халафе, являются сугубо неолитическими, для халафской культуры характерен ряд новых и весьма показательных черт. Поселения ее носителей по своему размеру и внешнему виду все еще напоминали деревни, но мощеные улицы в Арпачийе свидетельствуют о том, что его жители заботились о благоустройстве своего поселения. Их дома стали больше, чем в Хассуне, качество построек также возросло. Их продолжали делать глинобитными или складывать из самана, но появились первые сооружения из кирпича-сырца (по крайней мере, в бассейне реки Хабур).
