Зевс нахмурил густые брови.
— Я поговорю с Гефестом.
— Вот-вот, — кивнул Гелиос, — поговори-поговори, интересно, что он тебе ответит, небось давно уже ожидает этого разговора, подготовился, зараза. Попомни мои слова: все это очень плохо кончится. (Гелиос как в воду глядел. — Авт.)
— Да ты не каркай, — внезапно взвилась Гера, — и без тебя проблем выше крыши!
— А это не мое дело, — в свою очередь огрызнулся Гелиос, — что там на земле, меня мало волнует, мне небо объезжать надо.
— Ладно, ладно, не ссорьтесь, — сказал примирительно Зевс. — Разберемся и с троянцами этими, и с засранцами, то есть с теми, кто амброзию спер.
— Надо их наказать, — кивнул Гермес, — чтобы другим неповадно было.
— Все верно, — согласился с ним Зевс, — но сперва займемся троянцами, уж больно война большая вызревает, как бы нам вообще без смертных не остаться.
И боги серьезно задумались.
А события на земле, то бишь в Греции, стремительно набирали обороты.
Обретший роскошные ветвистые рога царь Менелай приплыл к Агамемнону, который при виде своего младшего братца от смеха чуть тут же не испустил дух. Пришлось отливать Агамемнона водой, а у Менелая отобрать меч и, соответственно, все колюще-режущие предметы.
— Ну ты, братец, даешь, — сказал, утирая катившиеся из глаз слезы, Агамемнон. — Кто ж молодую жену со здоровыми красивыми мужиками во дворце оставляет?
— Жаль, тебя там не было, — резко ответил Менелай, — чтобы посоветовать. Да развяжите же меня наконец.
Подчиненные с сомнением посмотрели на царя Спарты.
— Живее…
— Развяжите, развяжите, — кивнул Агамемнон. — Я больше не буду смеяться по поводу его, по поводу его… ой не могу… по поводу его рогов…
Закрыв лицо руками, брат Менелая затрясся в новом приступе хохота.
— Скотина! — крикнул Менелай, после чего плюнул брату на лысину.
Спартиаты снова связали своего царя.
Агамемнон еще немного повсхлипывал и наконец успокоился.
— Шутки шутками, — сказал он, — а что-то нужно предпринять. И я знаю что. Ты должен собрать всех тех героев, которые дали клятву на свадьбе помогать тебе, если что нехорошее случится с Еленой. С их армиями тебе следует идти войной против Трои и показать этим вонючкам, кто в Греции главный. (Вот он, исторический момент. — Авт.)
— А что, это мысль! — оживился Менелай. — Скорее развяжите меня.
Менелая развязали.
— Брат мой, ты только представь себе, — продолжал Агамемнон, — сатир с ней, с бабой этой, Еленой, но ведь какой великолепный предлог, какой высокий мотив пограбить богатые славные земли!
— Да, красиво, — согласился Менелай, — но что прикажешь делать с этим? — Он указал на роскошные ветвистые рога.
Агамемнон хрюкнул, борясь с новым приступом смеха, но Менелаю по неосторожности кто-то из греков уже вернул меч.
— Не знаю, — ответил Агамемнон, — пожалуй, избавить тебя от сего позорного атрибута могут только боги. Боюсь я, что приключившаяся с тобой беда случилась не без их ведома. Извини, брат, но здесь я тебе помочь ничем не могу.
— Ладно, — зло бросил Менелай, — сам разберусь…
Короче, поплыли братья к престарелому царю Нестору в Пилос.
А Нестор этот некогда считался великим воином и стратегом. Очень много он знал героев, побывал во многих великих битвах, но вот беда — старик в последнее время стал малость сдавать, вследствие древнего своего возраста Зевса с Аидом путал, Геракла с Афиной, ну и так далее. В общем, клинило старичка по полной программе.
Прибыли Менелай с Агамемноном на Пилос и давай старика уговаривать им помочь, дескать, ты многих героев знаешь, помоги, значит, нам их собрать.
— Ну так что же у вас, милые девушки, случилось? — спросил Нестор после подробного рассказа о коварном поступке Париса.
Братья переглянулись.
— Приехали, — выдохнул Агамемнон. — Ку-ку, дедуля, мы о чем с тобой битый час разговаривали7
— О ценах на вино в Спарте, — невозмутимо ответил Нестор.
— Воды Стикса! — воскликнул Менелай. — Да он, оказывается, еще тупее, чем моя жена Елена.
— Бывшая жена, — напомнил Агамемнон. — Нестор, будь другом, не испытывай наше терпение, помоги в войне с Троей.
— Что? Война? — переспросил старик. — Так что же вы сразу не сказали?
Братья снова в замешательстве переглянулись.
— Фразимед, Антилох, сыновья мои, — позвал Нестор, — скорее идите сюда.
Через несколько минут во дворец Нестора ворвались два вооруженных до зубов бугая в одинаковых доспехах.
— Знакомьтесь. — Старик показал на гостей. — Это Менемемнон и Агалай.
Сыновья Нестора мрачно кивнули.
— Фразимед, — представился тот, что был повыше.
— Антилох, — буркнул второй.
— Анти кто? — переспросил Менелай, но Агамемнон вовремя наступил брату на ногу.
— Мальчики мои, — Нестор обнял сыновей за плечи, — наконец произошло то, о чем я мечтал последние шестьдесят лет.
— Да, отец, — прогудели сыновья.
— Мальчики, — продолжал Нестор, — вы не поверите, но началась война.
— Слава Аресу! — дружно взревели Фразимед с Антилохом, потрясая мечами. — Слава, слава, слава!!!
— Сразу видно, кто их зачал, — шепнул на ухо Агамемнону Менелай.
— Яблоко от яблони, — тихо согласился Агамемнон.
Нестор улыбнулся:
— Я помогу вам, я помогу собрать великих героев. Мальчики, снаряжайте мои лучшие корабли. Сперва мы посетим Геракла.
Почесав макушку чуть ниже рогов, Менелай деликатно кашлянул:
— Э… — смущенно произнес он, — вообще-то Геракл…
— Что, неужели второй раз женился? — испуганно спросил Нестор.
— Да нет, — ответил Менелай, — скорее наоборот, он умер.
— Ай-яй-яй, — покачал головой Нестор, — как нехорошо, однако, вышло, но мы все равно к нему заедем.
— Это, интересно, куда? — весело поинтересовался Агамемнон. — На Олимп?
— Гм… —Нестор задумался. — Действительно глупо… м-м… ну тогда навестим Тесея.
— Боюсь, что он тоже умер, — сказал Менелай, — я, конечно, извиняюсь, но среди ваших знакомых есть кто-нибудь из живых до сих пор героев?
— Да, есть, — с радостью ответил старик, — это мои сыновья.
Менелай с Агамемноном скептически посмотрели на задравших носы сыновей Нестора.
— М-да, плохо дело, — констатировал Менелай, — похоже, что войны с Троей не будет.
— Как это не будет? — возмутился старик. — Скорее поспешим на корабли, я лично возглавлю поход против Трои. Плывем же мы на Аргос к царю Диомеду, сыну великого Тидея, равному силой самому Аресу. Диомед должен мне большую сумму денег, думаю, он не сможет отказать нам в помощи.
— Вот это уже совсем другое дело, — заулыбались Менелай с Агамемноном. — Быстрее, Нестор, снаряжай свои корабли, чувствуем мы, великая буря надвигается на Грецию…
Надо сказать, что хотя братья и выражались фигурально, дождь в Аттике в этот день пошел, и не просто дождь, а целая буря с грозой, поскольку Зевс на Олимпе снова раздавал богам розовых слонов по поводу их безответственного отношения к предстоящей войне.
Славные герои собрались на войну против Трои.
Во-первых, разобраться с коварными троянцами собирался царь Аргоса Диомед, сын Тидея, который при виде полоумного Нестора побледнел, тут же пообещав исполнить любую его просьбу.
Во-вторых, пограбить богатые земли согласились: сын царя Эвбеи Паламед, внук Миноса, царь Крита Идоменей и друг Геракла Филоктет, сперший у погибшего героя его чудо-стрелы.
Решили участвовать в грабеже и два Аякса: большой — сын саламинского царя Теламона, друга Геракла (здоровый был мужик, однажды, сильно перепив, одной лишь головой разнес храм Геры) и малый — сын локридского царя Оилея.
В общем, много героев клюнуло на заманчивое предложение пополнить свои сундуки троянским золотом, вот только царь Итаки, хитроумный Одиссей, сын Лаэрта, что-то юлил. Чувствовал, мерзавец, что на Олимпе ему и так уже сандалии сплетены, а тут еще поход этот. Но необходимо было грекам участие Одиссея в походе, ибо многие герои отвечали, что, мол, если царь Итаки в поход отправится, то и мы с ним, а если нет, так нет.
Но не желал Одиссей покидать Итаку, тем более что он совсем недавно женился на молоденькой красавице Пенелопе и у него уже родился сын Телемах. (Подробнее об этом герое читайте во второй части романа. — Авт.)
Короче, решил Одиссей малахольным прикинуться, психом, значит, мол, в бассейне нечаянно поскользнулся, головой ударился и теперь вроде как идиот.
Приплывают Менелай с Агамемноном в Итаку, естественно, вместе с Нестором и сыном царя Эвбеи Паламедом. Приплывают, значит, а Одиссей голяком по дворцу скачет с павлиньим пером в заднице и жалобно так по-бараньи блеет.
— Вот это да! — сказал Менелай, увидев царя Итаки. — Вот что, значит, с мужиками брак делает. Пока был холостым, был нормальным.
— Профессионально косит, — кивнул Агамемнон, — даже перо в задницу смолой вклеил.
