Царь Нахарина вынужден был уступить своей разгневанной упрямой дочери; кроме того, на него произвели впечатление и красота юноши, и его царственные манеры. В конце концов царевич и девушка, влюбившаяся в него с первого взгляда, поженились. Когда царевич рассказал своей жене о судьбе, которую предсказали ему Семь Хатхор, она попросила его избавиться от собаки; но он ответил, что растил собаку с того времени, когда она была еще щенком, и не может с ней расстаться. Благодаря бдительности своей преданной жены царевич избежал первой угрозы – змеи; но потом его напугал собственный пес, и, убегая от своего любимца, он попал в пасть крокодила. Но тут зверь обещал царевичу отпустить его, при условии, что тот вступит в схватку с духом воды, с которым крокодил тщетно сражался в течение нескольких месяцев…»
На этом решающем для царевича моменте древний манускрипт обрывается; это один из самых досадных пробелов во всей древнеегипетской литературе. Нам остается только догадываться, избежал ли царевич смерти от змеи и крокодила лишь для того, чтобы стать жертвой выращенной им же собаки, или его пес пришел ему на помощь. Я больше надеюсь на вторую версию – не только потому, что я оптимистка, но и потому, что египтяне были оптимистами; большинство подобного рода сказочных историй имеет счастливый конец. Проницательный читатель наверняка узнает много знакомых деталей в этой истории – к сожалению, менее известной, чем она того заслуживает.
Внезапная любовь принцессы к принцу – обычный эмоциональный элемент западных сказок. Переодетый принц, принцесса в недоступном замке, чья рука является наградой за удаль, предсказанная печальная судьба, попытка отца юноши избежать этой судьбы, спрятав сына, – все это встречается в дюжине хорошо известных европейских сказок. Древняя легенда заставляет задуматься над тем, где находятся истинные истоки нашего фольклора. С начала христианской эры, когда была записана эта сказка, и до XIX века, когда ее нашли и перевели, ни один человек на земле не мог прочитать «Обреченного принца» – так озаглавлен этот древний манускрипт. Как сюжеты из него попали в такие европейские сказки, как «Рупунцель» или «Принцесса на Стеклянной горе»? Может, мы имеем дело с какими-то общими, глубинными психологическими особенностями человека?
Так это или нет, но взгляды египтян на любовь были во многом похожи на наши. Их взгляды на брак, который, разумеется, являет собой совершенно особый характер, – мы рассмотрим в следующей главе.
Глава 4
Хозяйка дома
Знатная египтянка
1. ЕГИПЕТСКАЯ ЖЕНЩИНАКто-то – я думаю, это была доктор Маргарет Мюррей – однажды сказал, что о состоянии цивилизованности страны можно судить по положению в ней женщин. Чем выше культура народа, тем большее уважение он оказывает женской половине населения.
Как бы мне ни хотелось поддержать эту идею, приходится признать, что даже при самом беглом изучении фактов этот постулат совершенно не подтверждается. Возьмем простой пример: расцвет творческого гения в Афинах во время правления Перикла выдвинул Грецию в ряд великих цивилизованных государств – но, возможно, ни одна древняя культура не держала женщин в столь жалком положении, как во времена Софокла, Сократа и Фидия. Им не оставляли даже Kinder, Kuchen und Kirche[5]; на женщин косо смотрели, даже когда они появлялись рядом с храмом. И наоборот, ряд обществ, в которых женщины занимали высокое положение, относятся к весьма примитивным.
На примере Древнего Египта не видно, чтобы величие страны соответствовало привилегированному положению женщины. Хотя им было и лучше, чем во многих других странах, но «равных прав», которых требуют себе современные женщины, они не имели. Освоить какую-либо профессию они не могли, как и овладеть каким-либо ремеслом, за исключением чисто женских. Среди женщин не было ни плотников, ни скульпторов, ни писцов, хотя некоторые дамы, по крайней мере в царской семье, умели читать и писать. Не было среди женщин и жриц, но при некоторых храмах состоял свой штат женщин. Большинство из них упоминается как «певицы» – они пели в хоре и танцевали для увеселения богов. Аккомпанировали себе «певицы» при помощи систра[6]. Иногда этих женщин рассматривали в качестве наложниц бога, хотя и не сохранилось свидетельств о сакральной проституции, имевшей место в некоторых других культурах.
Женщины могли быть певицами, танцовщицами или музыкантшами, и в этом качестве они, как это видно на изображениях, часто развлекали гостей на частных обедах. Но эти девушки – большинство из них были молодыми и красивыми – могли и не быть профессионалками, работавшими за плату, но всего лишь рабынями или домашней прислугой – хотя в одном рассказе группа странствующих женщин-музыкантов описана как очень похожая на современный оркестр. Однако главным местопребыванием женщины служили дом и семья.
Если ты человек высокого положения, тебе следует завести свой дом и любить свою жену, как это подобает. Наполняй ее желудок и одевай ее тело; покрывай ее кожу маслом. Пусть ее сердце радуется все время, пока ты жив, она – плодородное поле для своего господина. Ты не должен спорить с ней в суде; не выводи ее из себя. Делись с ней тем, что выпадает на твою долю; это надолго сохранит ее в твоем доме.
Именно так следует относиться к жене, согласно Птахотепу, мудрецу времен Древнего царства, оставившему потомкам книгу советов. Нам довольно трудно представить себе этого человека пересекающим кишащую крокодилами реку ради того, чтобы добраться до своей дамы сердца, или погружающимся в глубокое уныние, когда она отправляется на неделю к своим родителям. Птахотеп писал свои советы во времена Древнего царства, а любовные песни появляются лишь через тысячелетие, но не следует думать, что за эту тысячу лет египтяне стали смотреть на женщин иначе. И во времена любовных песен находились мудрецы, дававшие чисто практические советы:
Если ты молодой человек и берешь себе жену и вводишь ее в свой дом, помни, что тебя родила и вырастила мать. Не доводи до того, чтобы жена стала тебя проклинать, обратилась бы с жалобами к богам и они бы ее услышали… Не обременяй жену опекой, если ты знаешь, что она в полном здравии; не говори ей: «Где это? Принеси это нам!», когда она [уже] положила эту вещь в [самое] удобное место. Побольше молчи и наблюдай – только так узнаешь ты ее способности.
Последнее предложение указывает на глубокую проницательность этого мудрого пожилого человека; лишь немногие из мужчин догадываются, как раздражают их жен постоянные «назидания» о ведении домашних дел.
Между вышеприведенными, относящимися к разным эпохам цитатами заметна большая разница. Возможно, она свидетельствует о том, что в более позднее время женщины приобрели больше прав, чем на заре египетской истории. У них определенно были права на собственность; сохранились десятки юридических документов о покупке или приобретении имущества, в которых женщины распоряжаются домами и землей по своей воле, без ссылок на разрешение мужа или отца. Мисс Мюррей назвала такое положение вещей «продвинутым», и в этом Древний Египет стоял на несколько ступенек выше, к примеру, викторианской Англии. Слова Птахотепа о том, что муж не должен спорить в суде со своей женой, позволяют предположить, что еще в те времена жена имела равные с мужем права.
Слова Птахотепа не содержат ни крупицы романтики, но в них можно усмотреть один весьма отрадный элемент. Хотя хозяином дома, безусловно, был муж, его главенство следовало устанавливать справедливостью и вниманием, а не грубой силой. Похоже, что древний мудрец ничего не говорит о рукоприкладстве по той причине, что не считает возможным даже упоминать о столь грубом поведении, но, наверное, оно все же имело место. Однако в египетской культуре очень многое говорит о нежности и обходительности, в том числе в отношениях между мужем и женой. Отношения быши явно иными, чем на современном Ближнем Востоке; их можно назвать утонченными, даже изысканными.
О церемонии бракосочетания мы знаем очень мало. Большинство авторитетов считает, что свадьба была очень скромной; некоторые даже утверждают, что ее не было вовсе. Возможно, мужчина просто возводил дом и приглашал в него женщину, а когда она перебиралась к нему, тогда и происходила свадьба. Скорее всего, существовало какое-то документальное оформление брака, но свидетельствами о религиозных обрядах мы не располагаем.
Полигамия была допустимой, но не общепринятой. Существовала определенная разница между статусами жены и наложницы. Первая, или главная, жена именовалась «хозяйкой дома» (мне неизменно доставляет удовольствие, когда ко мне так обращаются торговцы; я собираюсь как-нибудь поприветствовать кого-то из них по-египетски). Брак не считался пожизненным, вполне быш возможен развод, однако обычно муж и жена считали, что продолжат свой брак и в загробной жизни, и потому некоторые статуэтки из гробниц изображают мужа и жену сидящими обнявшись, с обращенной в вечность улыбкой.
