Никогда… — потер я костяшки. — Никогда не смей сомневаться. — И посмотрел на Зеленую. — Если затеваешь драку, доводи её до конца.
— Кл…
— Даже если сдохнешь, да! — повысил я голос. Её ответное клокотание прозвучало как «Н-не… кричи на меня». — Хе, — еще разок выдохнул. — Ладно. — И улыбнулся. — Это был хороший бой, — дергаю бровью. — Ты молодец.
Богомолиха склонила голову, но, подобно раненому человеку, сгорбилась. Рана от сверла все еще кровоточила. Мы вроде как теперь союзники, так что…
— Дай посмотрю, — поднялся я на ноги.
Сначала она встретила меня с недоверием и поднятыми клешнями, не хотела подпускать на расстояние удара. Но вот я, пригнув колено, оказался к ней впритык. Конечно же, я ни черта не смыслил в медицине, и уж тем более — в строении жуков-переростков. Рана была не смертельна, уже хорошо. Её… хм… надо, наверное, промыть…
— Идти можешь? — легонько хлопнул по телу Зеленой.
— «Могу», — стыдливо проклокотала она. Хищным взглядом впилась в тело шершня.
— Серьезно? — так же посмотрел я. — Его?
Вопрос любопытный. Оттого что немного понимаю их речь… делает ли это меня каннибалом? Да плевать. Шершня можно есть, а я чертовски голоден.
Отрезав пару кусков… мяса — тут трапезничать было опасно, — мы доковыляли до нашего леса. И тут передо мной встала новая дилемма. Насколько мы теперь с Матильдой друзья? В моих руках поздний обед, она ранена, и все идет к тому, что она вынуждена привести меня в свое логово. Ну-с? Решай, Зеленая.
— Кл, — издала она надрывный звук. И продолжила идти.
Значит, разрешает следовать.
Забравшись в грибную чащу, куда я раньше не совался по понятным причинам, мы вышли к пещере. Небольшая нора зияла прямо в земле посреди исполинов.
— А ты хорошо устроилась. — не удержался я. Один вход, один выход. Вокруг хрустяшки, до озера рукой подать.
— С-с-с.
Не совсем понял, к чему это шипение.
Еще пара шагов. Густая тень накрыла с головой. Внутри… Ха, логово как оно есть. В одном углу лежали останки насекомых, в другом — натасканные кучей ветки, листва… Очевидное место для сна. Матильда, из последних сил перебирая лапами, подошла к подстилке и повалилась на нее. Молчаливо прожгла взглядом одного глаза мою персону.
Я скинул «свежатину» с плеч подальше от гниющего. Кстати, трупной вони совсем не было, ну, или я просто не чувствовал её.
— Сиди, сейчас вернусь, — направился к выходу.
— Кл? — уже собиралась она вновь подняться.
— Сейчас вернусь, говорю; не двигайся! — потер я шею.
И, пока я доставал ранее закинутого кругляша, в голове проскользнула дерзкая мысль. Что, если Матильда разрешит мне остаться? Нет, ну а что? В пещере оно всяко лучше, чем на грибе, да и процедуры с ядом… Будет кому охранять мое неподвижное тело.
Заполнив чаши водой, я вернулся к жилищу Матильды.
— Сха-а!
— Свои, — услышала богомолиха заблаговременный хруст.
Теперь она уже более охотно подпустила меня ближе. Я промыл ей рану. И-и-и, как ни крути, Зеленая вновь учила меня. Да уж, хороший наставник мне достался. Богомол-переросток.
Клешня указала на один из больших листов. Такие росли повсюду. Для меня это был просто лист. Но оказывается…
— Они помогут? — следил я за её движениями. Она имитировала прикосновение к телу. — Ну ладно.
Плюнув на лист, прислонил его к ране. Зеленая чуть пошипела.
Значит, они обладают целебным эффектом. Запишем в справочник по выживанию.
Так закончился этот день. Мы, сидя в метре друг от друга, жрали побежденного. И, прожевав еще кусочек, я спросил, словно любовник в ложных отношениях:
— Я останусь на ночь?
— Кл, — почти буркнула Матильда.
«Оставайся».
Глава 9
Адаптация продолжается
День двадцать девятый с тех пор, как я проснулся в непонятной жиже. Вроде продвижение к цели на верхний этаж околонулевое, но время не теряется впустую. Свыкнувшись с новой обстановкой, вот теперь моя не шибко богатая фантазия действительно накладывает на окружение тюремные порядки. Да, весь этот этаж — как тюрьма. Есть свои группы, правила. Только тут нет охраны, хе-хе. И главный старшой, а точнее, старшая, — мой товарищ.
— Ха! — отразил я выпад клешни Матильды. Её конечности были столь же остры и крепки, как мой металл.
Сначала она не понимала, чего я от неё хочу, а затем это превратилось в тренировку. Скорость, сила, напор. Богомолиха намного превосходила человека, и, если я смогу танцевать с ней на равных, многие твари Недр уже не будут для меня столь опасны.
— Сха! — новый удар.
— Ух! — пропустил я, заскользил назад.
Мое отношение к Матильде? Ну, собственно, имя, данное ей, закрепило статус собаки. Она разумна, я это понимал, но почему-то… Мне так было легче. Богомолиха — просто зверь, который привязался ко мне. Мы вместе охотимся, добываем воду, отпугиваем незваных гостей. Маленькая поблажка к моему выживанию в дикой местности.
Держась за грудь, я упал на колено, восстанавливая дыхание. Это было странно, но мне действительно не хватало того самого чувства в человеческом теле. Нет пота, мышцы не горят. Я не мог в полной мере оценить, приносят ли эти «спарринги» пользу.
Кстати, насчет пользы.
Я все еще принимал дозированный яд. Моя теория насчет внутреннего метаболизма оправдалась на все сто. Так сказать, снаружи адаптация проходила намного быстрее, а вот внутри… Но, раз теперь я не падал парализованной тушей от фиолетовой жижи, все работало. Просто медленно. Хм, возможно, и к траве с грибами можно привыкнуть. Только спустя сотню сблёвываний. Бр-р-р. Мяса пока хватало, так что обойдусь.
— Кл? — постучала Зеленая по камню: «Уже выдохся?».
— Да щас, — сплнул я, вновь поднимаясь на ноги.
По поводу языка. Тут, как и говорил Док, чуждый язык закрепился окончательно. Я, как чертов Дулиттл, мог понимать и говорить с насекомыми. Загвоздка была лишь в том, что некоторые особи говорили по-разному. Хм-м-м, все равно что разные диалекты. Поэтому иногда я проникал на территорию волкпауков, просто следил, слушал, учился.
— А-а-а! — скрестили мы с Матильдой наше оружие. Поток искр окатил безжизненный камень.
Как итог. Волкпауки для меня теперь тоже говорят на человеческом. И не знаю, то ли это я такой испорченный… но в основном они ругались друг с другом в стиле: «Шевелись,
