– Подонок! Говнюк! Чтоб ты пропал! – в сердцах крикнула Ирина и плюнула в зеркальную дверь банка «КомИнвестТраст». Был бы под рукой камень, швырнула бы.
Из дверей показался хмурый охранник, направился к ней.
– Чтобы ты разорился, Зургин! Чтобы ты на помойке оказался, сволочь! – крикнула она в лицо охраннику, развернулась и побежала в сторону сквера, размазывая беретом злые слезы по щекам.
Добежав до безопасного места, Ирина пристроила берет на голову, прислонилась спиной к березе, всхлипывая, пошарила по карманам, достала телефон и носовой платок, высморкалась. Руки тряслись, никак не получалось поймать нужную клавишу. Телефон вдруг сам ожил.
– Людмила Петровна, я как раз вам собиралась звонить! У меня беда! – дрожащим голосом сказала Ирина. – Ничего у меня не получилось! Мне кредит не дали. Почти неделю заявку рассматривали и отказали. Я ходила, умоляла, чуть ли на колени не падала. К президенту банка пыталась прорваться – не принял. Даже под залог квартиры они не хотят кредит давать. А у меня шикарная четырехкомнатная квартира с окнами на Москву-реку. Такая стоит миллионы! Мать хотела ее на меньшую поменять – я не дала. Сберегла для Алешки. Мечтала, что, когда она прозреет, увидит из окна сказочный мир, а не помойку с бомжами. А если вдруг не сложится, будет комнаты сдавать и жить с ренты. В итоге я упустила время. Не представляю, где я смогу денег найти за один день. Может, вы еще немножко подождете? У меня в наличии есть миллион рублей. Это все мои сбережения. Я откладывала для доченьки всю жизнь, каждую копеечку берегла. Хоть сегодня могу их подвезти куда угодно. Остальные деньги постараюсь раздобыть как можно быстрее. Правда, не представляю пока – где.
– Ирочка, милая, не плачьте, я вас умоляю! – заохала Людмила. – Я же вам говорила, у меня есть проверенный человек, который занимается залогами. Что же вы меня не послушали. Под мою гарантию он вам без всяческих затруднений выдаст нужную сумму. Адрес говорите, он подъедет, куда скажете, сегодня.
– Так поздно уже!
– Вы хотите получить деньги и определить вашу дочь к нам в центр? Я ждать не могу. Я не одна работаю, сами понимаете. Другие пациенты тоже ждут, волнуются.
– Простите, простите меня! Совсем у меня помутнение рассудка случилось. Да, я хочу! Очень хочу!
– Тогда диктуйте адрес и ждите. Зовут его Михаил Залепин. Он приедет к вам через пару-тройку часов с залоговым договором и нотариусом.
– А нотариус зачем? – растерялась Ирина.
– Как зачем, милая моя? Доверенность надо будет на Михаила оформить, чтобы он мог перевести деньги на наш счет. Не беспокойтесь. Схема отработана. Он все сделает как полагается. Я вам позвоню, когда четыре миллиона рублей упадут на наш счет, и пришлю за вами машину. Документы, подтверждающие, что мы вам вернем три миллиона семьсот пятьдесят тысяч рублей с процентами, готовы. Процент, правда, небольшой получилось выбить. Вы уж не обессудьте.
– Да что вы! Ничего страшного! – замахала рукой Ирина, словно Людмила Петровна ее видела. – Так вы же говорили, наличными надо двести пятьдесят тысяч?
– Я говорила, что двести пятьдесят тысяч мы вам вернуть не сможем, – с раздражением сказала Людмила. – Можете заплатить наличными, если вас не устраивает мое предложение.
– Простите, Людмила Петровна, – смутилась Ирина. – Меня все устраивает, я просто уточнила.
– Хорошо! Итак, мы получим деньги, я пришлю за вами машину. Привезете девочку, подпишете контракт. Все хорошо, Ирочка, можете расслабиться. Мы вас с нетерпением ждем. У вашей девочки будет отдельная палата со всеми удобствами, оборудованная по последнему слову техники. Питание у нас превосходное. Отношение душевное и внимательное. Посещения свободные. Испытуемый обеспечен всем необходимым. От вас только требуются предметы личной гигиены и смена одежды, если доченька ваша не любит казенное.
Ирина назвала свой адрес и побрела домой. Кажется, все срослось. Надо было сразу принимать помощь Людмилы Петровны, а не полагаться на банк. Столько времени потеряла, сил, нервов. Сегодня она заключит залоговый договор. Завтра деньги упадут на счет медицинского центра, она определит Алешку на лечение, а сама отправится к кардиологу. Сердце даже после таблетки нитроглицерина не утихомирилось, жгло, как августовская медуза.
До дома она не дошла, сердце заболело так, что не продохнуть. Она остановилась у лавочки в сквере, чтобы немножко прийти в себя. Скамейка была изгваздана собачьими лапами, на асфальте клоками валялась рыжая длинная шерсть. Кто-то добрый вычесывал свою псину, взгромоздив животное на лавку. В банк на прием к президенту она надела свой лучший костюм. Жаль было изгваздать его в грязище и шерсти.
Ирина с раздражением подняла с асфальта оброненную кем-то газету, развернула, чтобы постелить на лавочку, и застыла, потрясенно глядя на крупный корявый заголовок: «Писатель-самоубийца с четвертой попытки довел свое дело до конца».
Забыв о костюме, Ирина плюхнулась на грязную скамейку и с волнением пробежала глазами текст. В статье говорилось о самоубийстве известного в узких кругах литератора, критика и публициста гражданина Коновалова Л.Б. – автора нашумевшего сборника рассказов «Жизнь бьет кирпичом», который свел счеты с жизнью двадцать первого октября в районе Фрунзенской набережной, утопившись в водах Москвы-реки. Тело литератора было найдено вчера в нескольких километрах от места предполагаемого самоубийства.
Далее следовал комментарий жены погибшего о том, что муж неоднократно предпринимал попытки суицида, так как пребывал в последнее время в глубокой депрессии из-за затянувшегося творческого кризиса и некоторое время назад проходил курс лечения в отделении душевных недугов. В процессе лечения выяснилось, что предыдущие попытки самоубийства Коновалова носили исключительно демонстративный характер с целью привлечения к собственной персоне внимания и не представляли угрозы для его жизни. Литератор имел первый разряд по плаванию и сознательно выбирал безопасное для себя место для совершения акта суицида. Жена Коновалова не верила, что Лев Борисович, так звали писателя, совершил самоубийство, и настаивала, что супруга убили. При осмотре вещей потерпевшего она отметила, что из кармана плаща погибшего пропали авоська и деньги в количестве ста рублей двумя купюрами по пятьдесят. А также супругу смущает то, что в крови Коновалова обнаружен алкоголь, хотя муж употребляет спиртное только по праздникам. Действительно, при осмотре трупа судмедэксперт обнаружил гематому в районе теменной части головы потерпевшего. Однако следственные органы вынесли постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, так как не усмотрели в нем криминальной составляющей. Деньги и авоська могли выпасть из кармана потерпевшего уже после смерти, во время нахождения тела в воде. А гематома в районе теменной части головы образовалась в результате удара о гранитный скат набережной в месте предполагаемого падения, что и повлекло за собой потерю сознания и смерть потерпевшего. Спиртное же Коновалов мог употребить перед актом суицида, так как пребывал в тяжелом психическом состоянии. Жена писателя собирается опротестовать решение в вышестоящих инстанциях. Она провела собственное расследование, опросила продавцов местного супермаркета, куда вечером отправился муж, но там не появился. Однако среди сотрудников супермаркета нашелся свидетель, который видел, что в тот злополучный вечер Коновалов беседовал на набережной с высокой блондинкой. Супруга писателя подозревает, что именно она стала причиной несчастья, и намерена добиться от правоохранительных органов возобновления следственных действий по факту смерти писателя в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.
Ниже было опубликовано фото литератора. С газетной страницы на Ирину осуждающе смотрел интеллигентный седовласый мужчина в очках и теплом поношенном свитере. На коленях у него сидел пушистый рыжий кот, похожий на Антошку как две капли воды, только потрепанный временем, как и его хозяин. Ирине показалось, что кот тоже смотрит на нее с осуждением. Ее затрясло мелкой дрожью. Она скомкала газету, швырнула ее в урну и вытерла руки о брюки, словно ладони испачкались.
Домой она вернулась в состоянии, близком к истерике. Нервы расшатались в хлам. Статья о несчастном писателе давила тяжким грузом на сердце. Как было просто представить, что Алеша все выдумывает. Подумаешь, шляпа, окурок и тапочка. Теперь, когда она знает правду, вина за смерть писателя легла на душу камнем. Мало того, все планы могут полететь к черту. Ясно, что супруга писателя не успокоится, добьется возобновления открытия уголовного дела, и Алешку будут разыскивать. Дочка у нее приметная. Найдут ее быстро, при первом же допросе Алешка во всем сознается, а наказание для инвалидов в нашей стране никто не отменял. Кто знает, как все обернется. Будет ли снисходителен суд к ее положению? Примет ли во внимание, что девочка непреднамеренно совершила преступление? Ира не слишком доверяла правосудию. Нельзя допустить, чтобы дочка попала в лапы полиции. Завтра она будет в медицинском центре, где ее никто не найдет. Несколько месяцев изоляции, и все утрясется. Главное, чтобы сделка с квартирой не сорвалась.
