Но эти мысли не успели толкнуть меня в объятия очередного безумия, потому что в моей сумочке зазвонил телефон. Я вытащила его. Это было сообщение от Беннетта.
Вернулся со встречи. Давай продолжим наши обсуждения в 14:00 .
На часах 13:45. “Мне надо идти”.
“Сара, мы что, устанавливаем систему? Сначала приходишь, потом уходишь”.
Я то ли улыбнулась, то ли поморщилась, и когда вернулся официант, достала двадцатку, положила на стол и попросила завернуть с собой.
“Дай мне свой номер”,- сказал Макс, засовывая купюру обратно в мою сумочку.
“Ну уж нет”,- рассмеялась я.
Я не представляла, как все вышло из - под контроля. Ладно, это была ложь, я прекрасно понимала как все вышло из под контроля - он стал нашептывать мне нежности на ушко своим британским акцентом, и трогать меня под столом. Но я знала, по каким причинам не могу позволить себе увлечься Максом: во - первых, он бабник, и нет никаких шансов, что я снова пойду по этой дорожке, и во - вторых, моя работа. Вообще - то, она должна стоять на первом месте.
“Я рано или поздно его узнаю, скажем, от Беннетта”.
“Беннетт не даст тебе мой номер без моего согласия. Мало у кого, кроме меня, есть желание прибить моего бывшего. Но Беннетт - один из них ”. Я поцеловала Макса в щеку, наслаждаясь его колючей щетиной, и встала. “Спасибо за возбуждение аппетита. И удали видео”.
“Я подумаю над этим, если ты согласишься со мной куда - нибудь сходить”,- ответил он, с искрящимися весельем глазами.
Я вышла из ресторана и направилась на Пятую авеню, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
Часть четвертая
Даже спустя три дня, после того, как она кончила от моих пальцев в ресторане, я все еще был одержим ею.
“И с кем ты сегодня придешь?”- спросил Уилл рассеянно, просматривая сложенную газету Timesв своих руках.
Его вопрос нарушил тишину, в которой мы ехали обратно в офис от портного под тихие звуки двигателя нашего лимузина, сигналов других машин, и криков на улице. Я продолжил изучать документы, которые взял с собой - фото с новой выставки в Куинсе, и ответил: “Вообще-то, ни с кем”.
Он поднял на меня глаза. “Ты будешь без пары?”
“Да”. Я посмотрел на него и увидел, как он приподнял брови в удивлении. “Что?”
“Как давно мы знакомы, Макс?”
“Скажем, лет шесть”.
“И за все это время было ли хоть раз, что бы на светском мероприятии ты появился без спутницы?”
“Действительно, не припомню”.
“Ну, мы могли бы просмотреть желтую прессу. Уверен, там все есть”,- ответил он равнодушно.
“Очень смешно”.
“Просто, это необычно, вот и все. Этот вечер - наше крупнейшее событие года, и у тебя нет пары”.
“Невероятно, правда?”
Он рассмеялся. “Ты серьезно? ‘Кого на этот раз Макс Стелла выберет себе в спутницы?’- первый вопрос, который задают на вечеринках ”.
“Мне нравится, как ты стараешься выставить меня блядуном, а себя целомудренной крошкой”.
“Ой, уж я - то точно никогда не прикидывался целомудренным”,- парировал он, гладя на меня поверх своей газеты. “Я просто предполагаю, что люди могут подумать, что твоя спутница уже на мероприятии, вот и все”.
Я снова вернулся к своим документам, обдумывая его слова. По правде говоря, я никому не предложил пойти со мной на этот благотворительный вечер. Не предложил, потому что никого не хотел.
И это было странно. Может, Уилл был прав. С тех пор, как я встретил Сару, все женщины стали казаться мне предсказуемыми и скучными.
Уилл также был прав, когда сказал, что ежегодный Благотворительный Вечер “Стелла и Самнер” является нашим крупнейшим мероприятием года. Он проводился в Музее Современного Искусства, и на него были приглашены все знаменитости. Программа вечера включала в себя танцы, ужин и негласный аукцион, во время которого мы планировали выручить миллионы долларов для детского онкологического фонда.
Пасмурное послеобеденное небо слегка прояснилось, и ощущение грозы все еще витало в воздухе, когда мой лимузин остановился у главного входа в музей. Камердинер открыл мою дверь, и я вылез из машины, застегивая пуговицу моего смокинга. С нескольких сторон послышалось мое имя, щелчки и вспышки фотокамер, создавших небольшой световой шторм перед музеем.
“Макс, ты один! Где твоя спутница?”
“Макс, одно фото! Пожалуйста, к нам!”
“Макс. Слухи о Смитсоновском фонде преувеличены?”
Я улыбнулся, немного попозировал фотографам, помахал им на прощание и прошел внутрь здания. Казалось, я был на автопилоте и был чрезвычайно рад, что не допустил прессу на мероприятие. У меня просто не было на это энергии.
Гостей провожали вдоль музея к саду, в котором планировалось провести большую часть вечера, и в котором расхаживали группы богато и красиво одетых людей, попивающие коктейли и шампанское, обсуждающие деньги, друг друга и свежие сплетни. Там же были установлены белые тенты, на которые падал яркий свет. В одном конце сада виднелся оркестр с музыкантами, а на другом установка DJ для вечеринки.
Воздух был тяжелый и влажный, что создавало мой личный дискомфорт. Я прошел к длинному ряду столов, красиво задрапированных белыми скатертями и уставленных кристальными бокалами с выпивкой. Я взял в руку бокал с шампанским, и почувствовал чье-то присутствие за своей спиной.
“Все на высшем уровне, Макс. Как всегда. Ты превзошел самого себя”.
Я оглянулся и увидел Беннетта, стоящего позади меня.
“Тут охренительно жарко, а так пойдет”,- сказал я, и, кивая на бокалы в каждой его руке, и добавил: “Полагаю, ты здесь со своей Хлои?”
“А ты с кем?”
“Я сегодня один”,- ответил я. “Встреча гостей, и прочая херня”.
Беннетт рассмеялся и поднес свой бокал к губам. Он ничего не сказал, но было невозможно пропустить, как его взгляд устремился за мое плечо.
Я обернулся как раз тогда, когда Хлои и Сара выходили из дамской комнаты. Сара выглядела просто потрясающе: на ней было светло – зеленое вечернее платье в пол, лиф которого был украшен кристаллами, переходящими в струящийся низ. Из-под подола платья выглядывали серебристые босоножки на шпильке.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы вновь обрести дар речи.
“Она здесь не одна, Макс”.
Я повернулся и посмотрел на Беннетта, потом вновь на Сару и ее окружение, чтобы понять с кем же она пришла. “Правда? И с кем же?”
“Со мной”.
“Подожди, что? Не может быть”.
“Господи, да шучу я. Посмотри на свое лицо”. Он потер свой подбородок, и мимоходом помахал кому - то через зал, а мне тут же захотелось его прибить.
