— Когда вы намерены начать? — поинтересовался он уже на пороге.
— С вашего разрешения, ваша милость, мистер Мур приказал, чтобы шестьдесят столяров, маляров, каменщиков и позолотчиков явились в аббатство в четверг, ровно в два часа.
Это было то самое время, когда он должен был прибыть в церковь для венчания.
— Они будут жить в палатках или на чердаке, — объяснил один из инженеров, — и работать с рассвета до темноты, пока все не будет закончено.
— Благодарю вас, — с усилием произнес лорд Вернем.
Они уехали, а он вернулся в холл и огляделся. Пусто, сырые, с потеками стены, разбитые стекла в высоких окнах и следы там, где когда-то висели шпалеры и картины.
Он глубоко вздохнул и постарался забыть обо всем, кроме того, что надо приготовиться к приему животных, которые должны были прибыть в день свадьбы.
Лорд Вернем договорился, чтобы южное крыло аббатства, то, где находились хозяйские спальни, было оставлено напоследок. Здесь была огромная спальня его деда, а рядом столь же впечатляющая и, возможно, более привлекательная спальня бабушки.
Огромные кровати с балдахинами продать было невозможно, и поэтому они остались на тех местах, куда были поставлены несколько веков назад. Мебели здесь сохранилось немного, поскольку все ценные столы, комоды и кресла давно были проданы дядей Теобальду Муру.
В эти две спальни собрали всю оставшуюся в доме мебель, чтобы они не выглядели слишком пусто, но лорд Вернем был уверен, что все это мало напоминало ту роскошь, к которой привыкла его будущая жена. Он усмехнулся, подумав, что немного лишений только пойдет ей на пользу.
Потом он подумал, как бы она себя почувствовала в палатке посреди пустыни, или в соломенной хижине туземной деревни, или если ей пришлось бы провести ночь в джунглях, прямо под деревом.
При мысли о том, что Харита может оказаться похожей на своего отца, он сразу почувствовал к ней такую же неприязнь, как к мистеру Муру. Невозможно было составить о ней какое-то мнение по первой встрече — он видел лишь низко склоненную голову, белый лоб и тонкую фигурку.
Но он сказал себе, что, если она попытается командовать им или будет вести себя так же властно, как ее отец, он с самого начала даст ей понять, кто хозяин в аббатстве.
При одном предположении, что ему придется спорить с женщиной, которая будет возражать ему просто потому, что ей принадлежат деньги, которые он тратит, у лорда Вернема внутри все закипало. Он должен был заставить себя забыть ожидающие его трудности и сосредоточиться на том, чтобы обеспечить всем необходимым прибывающих животных.
Он поехал в деревню и обнаружил, как, впрочем, и ожидал, что многие слуги, работавшие еще у его деда, были либо уволены, либо ушли сами, потому что не получали никакой платы от его дяди. Они выразили горячее желание вернуться на службу, и, поскольку лорду Вернему хотелось иметь вокруг себя как можно больше знакомых лиц, он нанял даже тех, кто уже не мог принести много пользы.
Но у старшего садовника и его помощников сил оставалось еще вполне достаточно. Те, кто были помоложе, когда-то помогали егерям и лесникам и тоже горели желанием вернуться.
Нашлось немало желающих помочь ему построить ограду для его львов и гепардов. Пришлось подробно объяснить, что именно ему надо, и несколько рабочих отправились за материалом для ограды и гвоздями, но только в понедельник после полудня они смогли приступить к работе.
— И зачем только вы привезли с собой этих диких зверей, мастер Альварик? — спросил старик, которого звали Райман, в прошлом он был лесничим.
— Для меня они совсем не дикие, — ответил лорд Вернем. — Львы живут у меня с тех пор, как были совсем еще детенышами, они ласковые, как кошки. А гепарды обучены охотиться.
– Охотиться, мастер Альварик? Как это может быть?
Лорд Вернем улыбнулся:
— В Азии гепарды уже много веков приручены человеком.
Старик с интересом посмотрел на него, и лорд Вернем продолжал:
— Они бегают быстрее всех животных на земле, гепарды могут бегать в два раза быстрее, чем лошади на скачках!
На лицах всех присутствующих появилось изумленное выражение.
— Гепардов и леопардов английская знать использовала для охоты, и есть немало картин, изображающих гепардов на лошади, позади седла. — Лорд Вернем улыбнулся и добавил: — Исторические книги говорят, что такое случалось во времена Кублайхана, но думаю, следует потренировать и современную лошадь, чтобы она не пугалась, когда после охоты гепард запрыгнет ей на круп!
— Вот это точно! — отозвался старый Райман. — А на кого эти странные звери будут охотиться здесь?
— Зайцы и обычная дичь, но, конечно, дома их естественная добыча — олени и козы.
При этих словах лорд Вернем повернулся к той части парка, где жили несколько пятнистых оленей, остатки некогда большого стада.
У олених родилось несколько маленьких, похожих на газелей оленят, которые ковыляли на тоненьких ножках.
— Я хочу, чтобы вы построили такую ограду, из-за которой гепарды не смогли бы выбраться, — сказал лорд Вернем. — Помните, они могут вскарабкаться на верхушку дерева или на высокий забор, поэтому надо сделать так, чтобы они не смогли через нее перелезть.
Он показал рабочим, как это сделать, потом наблюдал, как деревенские плотники мастерили удобный дом для львов, большой, с плоской крышей.
— Им нравится сидеть на крыше и смотреть по сторонам, — объяснил он. — Все дикие животные любят осматривать сверху окрестности.
Он понимал, что этих простых людей очень удивляют его заботы об удобствах для зверей. Вольеры были сделаны очень большими, чтобы животные не чувствовали себя стесненными, а когда лорд Вернем сбросил сюртук и стал вместе с рабочими вкапывать столбы, те с изумлением посмотрели на него. Только старики вроде Раймана тихонько посмеивались.
— Ваша милость не шибко изменился, — сказал один из них. — Мальчишкой вы были таким же, всегда готовы помочь и не боялись испачкать руки.
— Надеюсь, что всегда останусь таким, — улыбнулся лорд Вернем.
Когда позже он угощал их пивом и сидром в маленькой пивной, ничуть не изменившейся за последнюю сотню лет, они выпили за его здоровье.
Но сегодня он не мог заняться работой и мрачно подумал, как медленно будет тянуться день, пока не придет время отправляться в деревенскую церковь.
Он предполагал, раз свадьба готовилась в такой спешке, это будет очень тихая церемония, но по количеству писем, которые он получил за последние два дня, понял, что на ней будет присутствовать почти все графство.
В письмах его поздравляли с возвращением, и он понял, скорее по недосказанному, чем по содержанию самих писем, что люди не удивляются тому, что он женится на дочери Теобальда Мура.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
