Ему тридцать один. Зовут – Хакан. Если обратиться к турецкой социальной лестнице, то успешный мужчина. Комфортная квартира в Левенте, владелец трех кафе в этом же районе Стамбула, черный джип с блестящими боками. Хакан принадлежит к категории европейских турков с западных берегов Босфора. Раз в год ездит отдыхать в Кёльн. Для него национальные традиции – примеси прошлого. Не религиозен, верит больше в себя, чем в Аллаха. Уважает точку зрения окружающих. С интересом выслушает. Посчитает необходимым – прокомментирует…
Хакан больше четырех лет женат на русской. Двадцатипятилетняя Светлана родом из Хабаровска. Русоволосая красавица похожа на Ренату Литвинову. У нее внешность не современной девушки. Света словно сошла с черно-белых фильмов прошлых веков. Короткие ногти без лака, костлявое декольте с миниатюрной грудью. Светская надменность во взгляде. Полюбила Турцию в шестнадцать лет, когда впервые приехала сюда с матерью. Путешествуя на судне по Босфору, поклялась вернуться в Стамбул. Вернуться навсегда, забыв о холодном Хабаровске. За два года выучила турецкий, сбежала в город души. Устроилась официанткой в один из кафетериев Хакана. Так произошло знакомство…
Сейчас Светлана общается с родителями. Они смирились с желанием дочери жить иначе. Отец, твердивший, что «такой дочери-шлюшки у меня нет», теперь частый гость Светы. «Безмерно счастлива. Переехав сюда, поняла, что родилась под счастливой звездой. Стамбул принял меня. Другие русские девушки, сбегающие в Турцию за счастьем, зачастую оказываются на панели. Я же сразу устроилась на работу, встретила настоящую любовь». Светлана любит откровенничать. Она не из тех, кто думает, потом говорит. Ее речь строится на цементе из эмоций. «Честно скажу, Хакану был важен тот факт, девственница я или нет. Он мужчина-собственник. Хакан не считает жену вещью. Просто ни с кем не хочет меня делить… Хакан стал моим первым мужчиной. Горжусь этим. Я подарила себя человеку, которого люблю всем сердцем». Света в 2001 году приняла мусульманство. Для себя. Мужа религия не интересует…
…В семье все решает Хакан. Мой друг не привык к тому, что дома что-либо глобальное решается без его окончательного слова. «Друг, думаю, ты поймешь меня как мужчина мужчину. Света – моя половинка. В полном понимании слова. Не изменяю ей, стараюсь быть внимательным. Уважаю ее нацию, семью, родственников. Требую к себе ответного уважения. Когда Света куда-то уходит, то непременно звонит. Не отчитывается. Предупреждает. Это не значит, что слежу за ней. Всегда обеспокоен. Должен знать, где она, с кем. По-моему, это нормально. Женщина должна чувствовать заботу».
…Дружу с ними больше года. Впервые разговорился с Хаканом на дне рождения Шинай. В ресторане Девичьей башни. Быстро нашли общий язык. Как-никак, принадлежим одной водной стихии. Как выяснилось позже, Света тоже водный знак – Рак. Что удивительно, Хакан не ревнует меня к супруге. Доверяет. Для турка важно, как произошло знакомство с его родными. Если глава семьи сам ввел человека в личный круг, значит, вопрос о доверии исчерпан. Не удивлен. Обычный мусульманский подход…
…Вчера Хакан пригласил нас с Шинай в гости. Знаменательный повод – Аллах наконец послал им ребенка. Светлана долго не могла забеременеть. Лечилась, мечтала, молилась. Чудо свершилось. Через шесть месяцев друзья станут родителями…
11
…Они верят в собственную победу. Они верят, что скоро в Турции зарегистрируют первый однополый брак…
…Отварную морковь измельчаю в блендере. Осторожно добавляю в оранжевую массу сок одного апельсина. Цвет становится насыщеннее. Ослепляет глаза. Будоражащий аромат знойного лета обволакивает, вгоняет в сон. Однако шум блендера возвращает в реальность. Необычайно теплую реальность, когда друзья в светлой кухне готовят морковный пирог… Пока добавляю к моркови с соком яйца, сахар, жирные сливки, Гюлер, включив духовку на разогрев, занялась тестом. Порубив ножом полпачки масла с мукой, добавляет три столовые ложки холодной воды. Тщательно «массажирует» тесто маленькими руками…
Лентяйка Дамла, спрятавшись за огромными листами «Хуриета», жадно читает заметку. Урывчато цитирует фразы, отчаянно матерясь. Злюсь: «Эй, Дам, может, перестанешь? Если халявничаешь, то хотя бы халявничай молча. Тесто пирога чувствительное. Любой негатив, как сквозняк, отражается на выпечке». Сложив газету, подруга замолкает. Внимательно смотрит, переводит взгляд с Гюлер на меня: «В отличие от вас не могу спокойно реагировать на беспредел. Вот, пишут, что семьдесят девять процентов турков против однополых браков. Какими идиотами надо быть?! Еще в ЕС вступать решили. Нет чтобы пример с Нидерландов брать, где уже шесть лет легализовали однополые союзы». Смеемся, подходим к разбушевавшейся подруге, целуем ее в широкий лоб. «Не нервничай, революционерка! Тебе плохо живется?! Лучше нам помоги, мелко натри цедру апельсина». Дамла, тяжело вздохнув, присоединяется к кулинарному процессу, напевая под нос «Kargonda superstar – sev beni, kargonda superstar – hisset beni»[34].
…Живут в Кадыкёе. Двухкомнатная квартира с желтыми стенами, оранжевыми дверями. Мягкая мебель солнечного оттенка. Пол уложен светлым паркетом. На стенах в коричневых рамках эротические работы Танера Чейлана[35]. Интерьер выбран с подтекстом. «Желтый цвет дарит уют. Когда моему гуру Гёте в пасмурную зиму не хватало вдохновения, он смотрел на природу через желтое стекло. Сама так делаю. Эффект обалденный! Начинает петь душа, будто на меня повеяло настоящим теплом», – делится Гюлер, показывая нарядную бордовую коробку с желтыми стеклышками. Она трясет ее, прислушиваясь к незатейливой песне стеклянных «медуз»…
Дамлу с Гюлер объединяет пять лет любви, верности, веры. Полюбили друг друга на последнем курсе университета в Анкаре. Хоть и город достаточно продвинутый, им пришлось сложно. Первое время приходилось стыдливо скрывать, чуть позже гордо защищаться, со временем – бросать вызов общественности. Дамла с Гюлер не принадлежат к категории сексуальных меньшинств, которые, заточившись в тайном замке счастья, увлечены собою. Эти две двадцатипятилетние девушки – активистки свободных отношений. Они строчат антигомофобные письма в госучереждения, бунтуют за равенство вместе с членами «Lambda Istanbul»[36], с чувством победы посещают церемонии «Hormone Tomato Homophobe Awards»[37]. «Не занимаемся пропагандой, как думают многие. Всего лишь защищаем наши права, пытаемся искоренить дискриминацию по признаку сексуальности. Докажем: ислам и демократия могут гармонично сосуществовать!» Они верят в собственную победу. Они верят, что скоро в Турции зарегистрируют первый однополый брак. В глубине души не разделяю оптимизма подруг. Ведь Турция, какой бы демократичной страной ни была, исповедует религию, считающую однополые отношения смертным грехом… Единожды высказав мнение, больше о нем не вспоминаю. Зачем омрачать веру близких?.. В окружении Дамлы с Гюлер немало гетеросексуалов. Что удивительно, никаких стычек на этой почве не случалось. По-моему, сие исходит от образованности обеих сторон. Каждый уважает мнение друг друга, не стремясь в чем-то переубедить.
Несмотря на войну с определенной частью общественности, они ведут комфортный образ жизни. Несколько лет назад Дамла с Гюлер перебрались в Стамбул, купили квартиру в кредит. Работают. Дамла – корреспондент рубрики «Magazin»[38] в ведущей газете страны. Часто пишет сценарии для сериалов, как правило, на основе знаменитых произведений турецких писателей. Гюлер же сотрудничает с ведущим стамбульским издательством. Переводит с английского на турецкий книги зарубежных писателей. Сейчас Гюлер доканчивает перевод «Между актами» – сложного, предсмертного романа Вирджинии Вулф…
…Как только выдается свободное время, балуем себя всякими вкусностями. Сегодня моя очередь печь. Выбор остановил на морковном пироге. В детстве мне его пекла бабушка Анна – мать папы. Помню, перед сном запивал румяно-оранжевый кусок горячим молоком. С недавних пор чаще готовлю морковный пирог, неофициально названный мною «Солнцем ностальгии»…
12
…Надо уметь взглянуть на свое отражение в зеркале, принять себя таким, какой ты есть…
…Ностальгия – частый посетитель моего настоящего. У нее волнистые волосы баклажанового цвета, большие черешневые глаза с ежевичными ресницами. На пухлых мочках ушей серебряные сережки из бирюзы. Она облачена в голубое шифоновое платье, расшитое миниатюрными топазными звездами. Босые ноги. На ногтях перламутровый лак. Ностальгия – гостья из прошлого. После переезда в Стамбул эта дама с кружащим голову мускусным шлейфом раз в полгода стучится в двери сердца. Облокачивается спиной на один из клапанов, хлопает глазами, собирает челку за ухо. Спустя мгновение госпожа Ностальгия берет за руку. Взлетаем высоко-высоко, потом ныряем в белоснежный океан из облаков прошлого…
