От возбуждения у меня даже начали подрагивать руки. Я развернулась к Мише и воззрилась на него шальным взглядом. Призрак выглядел не менее потрясенным.
— Звоним? — спросила я.
— Д-давай, — с запинкой ответил фантом, и я, найдя нужный номер через очередной запрос, позвонила.
Это было невероятно! Это было… восхитительно! Потому что единственная подходящая сводка гласила, что 10 декабря сего года бы обнаружен неизвестный гражданин с черепно-мозговой травмой. При нем не было денег и документов, как не было верхней одежды. Пострадавшего отправили в больницу…
— Боже, неужели ты и вправду есть? — забывшись, спросила я вслух.
— Если… Черт… тьфу. Господи, я тебе свечек по всем храмам наставлю, — пробормотал за моим плечом призрак.
— Да я про тебя, — машинально ответила я. — Алло, здравствуйте. Десятого числа к вам доставили мужчину без документов, с черепно-мозговой… Он… он жив?
Выслушав ответ, я поблагодарила, после отключилась и уставилась незрячим взглядом в экран компьютера.
— Что там? — спросил Миша. — Я умер, да? Не приходя в сознание, и мое тело отправили в какую-нибудь братскую могилу, да? Люсь… — голос его прервался. — Ну, что ты молчишь, зараза?!
Я развернулась к нему и уставилась в глаза прежним шальным взглядом.
— В реанимации, — хрипло произнесла я. — Пока не приходил в сознание. Держат под аппаратом… пока держат.
— А потом?
— Отключат, если не появятся родственники, — ответила я и подскочила. — Надо же бежать, Миш! Надо сказать твоим, пусть едут, пусть не позволяют отключать. Мишка! — заорала я, — ты живой! Слышишь? Ты живой!!!
— А если нет? — почти шепотом спросил призрак. — Если я такой, потому что уже поздно, а?
— Не говори глупости, — отмахнулась я. — Обалдеть, как в кино…
— В каком? — рассеянно спросил он.
— Между небом и землей. Смотрел? Там тоже героиня была в коме и призрак. Ну что сидишь? Бежим!
Только в прихожей, когда застегнула молнию на куртке, я поняла, что всё еще одна. Вернувшись назад, я обнаружила Мишу на прежнем месте. Он поднял на меня взгляд и, растерянно улыбнувшись, сказал:
— Страшно. А что там было в кино?
— Героиня соединилась с телом и очнулась, — ответила я, а после рявкнула: — Отставить сопли! Быстро поднял зад и пошел себя спасать. Живо!..
Мне казалось, что мы примчимся в больницу, подойдем к койке, на которой лежит тело Миши, и я увижу, как он очнется, как посмотрит на меня и улыбнется, сразу узнав, но… Конечно, в реанимацию меня не пустили. Кто я такая? Никто. Зато пустили родителей, которые примчались после моего звонка. Миша продиктовал мне номер матери. Призрак проводил их взглядом, но с места не сдвинулся. Нет, он сходил, посмотрел на себя и вернулся ко мне.
— Ты что? — изумилась я. — Иди и соединись с телом.
Он опустил взгляд на свои руки, некоторое время рассматривал их, а потом спросил:
— А если я тебя забуду? Что если, очнувшись, я ничего не вспомню?
— Дурень, — улыбнулась я. — Ты же будешь жить. Разве ты не хочешь снова ощутить вкус кофе со сгущенкой, тушеной картошки, пирожных? Не хочешь открывать дери, а не проходить сквозь них, и чтобы для беседы ты мог выбирать собеседников, а не радоваться единственному, который может тебя слышать? Почему сомневаешься?
Миша повернулся ко мне и скользнул по лицу взглядом, остановил его на моих губах и невесело усмехнулся:
— С чего ты решила, что меня не устраивает мой собеседник? Мне бы хотелось и дальше вести с ней беседы, только я боюсь, что ни черта не вспомню, когда очнусь.
— Но если тебя отключат от аппарата, ты ведь можешь исчезнуть, — ответила я. — Ты умрешь, Миш, совсем умрешь, понимаешь? А я не хочу, чтобы ты уходил. Мне тоже мой собеседник нравится.
Призрак поднялся на ноги, я встала следом за ним. Мы смотрели друг на друга, и мне до крика хотелось обнять его, потому что это могли быть последние наши минуты вместе.
— Я ревновал, — вдруг сказал призрак. — И сейчас ревную. Глупо, конечно, всего два дня знакомы, но… Иногда хватает и взгляда, так говорят. Никогда не верил, а сейчас страшно, что забуду и отпущу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Растерявшись, я смотрела на него, не зная, что сказать. Наверное, надо было сказать правду, и я решилась:
— Иногда взгляда не хватает, но один день рядом так много меняет…
— Обещай найти меня, если сам не появлюсь. — Миша смотрел испытующе. — Пожалуйста. Найди и расскажи, что с нами произошло. Не трусь. Найди и расскажи. Обещаешь?
— Да, — кивнула я. — Обещаю.
Призрак обернулся в сторону реанимации, откуда вышли его родители. Мама вытирала слезы, отец был мрачен и подавлен. Врач что-то говорил им, но что — мне было неслышно. Краем сознания я отметила, что Миша похож на мать…
— Найди меня, — повторил фантом и направился туда, где лежало его тело. Но у двери обернулся и крикнул: — Найди!
— Обещаю, — шепнула я и села обратно на скамейку.
Миша прошел сквозь дверь, и я закрыла глаза. Я ждала. Чего? Чуда. Может быть грома и молний, а может просто крик потрясенной медсестры. Но это должно быть как-то… по-особенному, чтобы сразу понять: чудо свершилось.
Но вместо грома и молний я услышала приближающиеся шаги, однако глаз не открыла, потому вздрогнула, когда услышала знакомый голос:
— Это вы нам позвонили?
Открыв глаза, я посмотрела на главу семейства — Алексея Поляева. Голос его и вправду был похож на голос сына, но тембр был немного другим. А еще вблизи я увидела, что от отца Миша тоже кое-что перенял во внешности — разрез глаз и подбородок.
— Доктор сказал, что вы спрашивали про Мишу, — заговорила его мать. — Как вы узнали?
— Он… — начала я, но так и не договорила, потому что врач, разговаривавший с четой Поляевых, промчался к реанимации и исчез за дверью. — Господи, — вырвалось у меня.
— Что там?! — вскрикнула мама моего призрака, и родителям стало не до меня.
Они поспешили к реанимации, я последовала за ними.
— Девушка, что там произошло? — нервно спросил старший господин Поляев медсестру, выглянувшую из двери. — Отвечайте же!
— Чудо, — улыбнулась девушка. — Ваш сын очнулся. Василий Аркадьевич разрешил вам пройти. Только родственники, — строго добавила она, бросив на меня взгляд.
Они ушли, а я осталась. Когда родители появились снова, на меня они внимания уже не обращали, находясь в радостном возбуждении. Они прошли мимо, обсуждая то, что сказал им врач. Я проводила их взглядом. После встала и побрела к выходу. Моя миссия выполнена. Мы нашли тело, вернули в него душу, и теперь дело только за медиками. В больнице мне больше нечего было делать. И я ушла…
* * *
Я сидела в кресле, глядя на игру огоньков на елке. Новый год уже почти дошел до дверей квартиры. Я не ждала его. Отказалась от приглашения подруги, не пошла к родителям, сказала, что нехорошо себя чувствую. Это было ложью — мое физическое состояние было отличным. От шишки на голове не осталось и воспоминаний. Но другие воспоминания никуда не делись. Они терзали, вгрызались в душу, изводили и мучили. Так что ложь все-таки не была абсолютной — мне было плохо.
Глупость какая-то, всего два дня знала человека, а забыть его никак не выходило. Может, позже, когда окончательно пойму, что в его жизни мне не осталось места… А пока еще теплился маленький огонек надежды.
— Не вспомнит, — произнесла я вслух и вздохнула.
Я навещала Мишу. Сначала просто звонила, чтобы узнать о его состоянии, а потом, когда мне ответили, что пациента перевели в отдельную палату, я пришла к нему. В первый раз у него были родители, потом пришли еще какие-то знакомые, и я ушла, потому что выкроила время, пока шел обеденный перерыв. Во второй раз он спал, когда я пришла, а в палате опять сидела мама. Мне не хотелось рассказывать о нашем мистическом знакомстве, потому зайти я не рискнула.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Увиделись мы в мою третью попытку. Она, как и полагается, оказалась самой удачной. Миша был один, не спал и встретил меня удивленным взглядом.
