– А теперь, умники, скажите мне, какой из огней настоящий, а какой иллюзорный?
Мы переглянулись. Я ощущал на руке слишком сильный жар от одной вспышки и видел на платье Нефар пляшущие отблески от другой. Акан обронил:
– Оба волшебные. Оба настоящие.
Мастер слегка скривил губы.
– И все же один из них обладает важным свойством, которого нет у другого. Ну, так ответь мне, пташка. – Он говорил ласковым, приятным голосом, глядя на Нефар. – Если я возьму в руки вот эту прелестную длинную прядь волос и подержу ее над пламенем, от какого, по-твоему, она вспыхнет и сгорит? От того, что слева от меня… – Он подошел к ней, повернув ладонь влево. – Или от того, что справа? – И он раскрыл ладонь вправо.
Нефар не отступила назад.
– Ни от одного, – сказала она, встретив его взгляд.– Оба иллюзорны.
Он поднял бровь.
– А-а. Право, очень умно. Остроумное решение неразрешимой проблемы. К сожалению…– За один широкий шаг он покрыл расстояние между ними и грубо схватил ее за длинные волосы у затылка. – Неверно. Какое же, пташка?
Нефар не издала ни звука, но у нее затрепетали ноздри и широко раскрылись от страха глаза. Я громко произнес:
– Это. – Я выбросил руку влево. – Это пламя может истреблять.
Он взглянул на меня все с тем же приятным, но неумолимым выражением.
– Ты уверен?
Я с трудом сглотнул.
– Да.
– Настолько уверен, чтобы рисковать прелестной копной волос твоей миленькой подружки? Если ты прав, я подведу ее сюда, к ближайшему от меня огню, и она не пострадает. Но если ты ошибся, увы…
Я не смел взглянуть на Нефар. И ничего не мог сказать.
– Ну, что ж, посмотрим, правильный ли ты сделал выбор.
Я протестующе закричал, и Акан бросился к Нефар, но Дарий опередил нас обоих. Он резко выпустил Нефар, отчего она споткнулась и, пытаясь устоять на ногах, нечаянно ухватилась за пояс, на котором держалась моя юбка. Ткань еще колыхалась у моих лодыжек, когда Дарий швырнул пояс в огонь справа – тот, что я считал иллюзорным. С неподдельным ужасом смотрел я, как пояс, извиваясь, съеживается в живом пламени, мерцая угольками, и исчезает, превратившись в пепел.
Дарий удовлетворенно констатировал:
– Вот почему ваша магия не удалась.
Он хлопнул в ладоши, и оба огня исчезли.
Я быстро опустился на колени и, подобрав юбку, обернул ее вокруг талии и, придерживая одной рукой, выпрямился. Мое лицо сейчас горело сильнее, чем в тот момент, когда возле меня плясало иллюзорное пламя, полыхало от унижения, гнева и порожденного страхом желания защититься.
Дарий рассмеялся.
– Ну, ну, друг мой. Похоже, у тебя проблема, с которой не справится даже магия.
Он взялся за подол туники и оторвал от него длинную полоску ткани, которую вручил мне, глядя на меня весело и дружелюбно.
– Иногда, – внушал он мне, – самое простое решение бывает наилучшим.
Едва справившись со смущением и гневом, комком подступившими к горлу, я обвязался кушаком. Дарий похлопал меня по плечу, протягивая руку к остальным.
– Пойдемте, детки, я провожу вас на ваши ложа. Нельзя допустить, чтобы такие ценные маги разгуливали по пустыне с ее зверьем и змеями в темноте, так ведь?
Даже в быстро сгущающихся сумерках я видел твердые очертания челюсти Акана и вздернутый подбородок Нефар. Я отошел подальше от Мастера, и Нефар с Аканом тотчас же пошли рядом. Дарий не отставал от нас, словно мы и вправду малые дети, которых нельзя оставлять одних, иначе они заблудятся по дороге домой. И, что хуже всего, он все бормотал строчки из какого-то невразумительного стиха: «Ах, будь у меня крылья, чтобы воспарить, сбросив эту хрупкую оболочку, которая меня сковывает…» – с такой нарочитой насмешкой в голосе, что я сжался.
Акан резко прервал его:
– Давно вы знаете о нас? О том, что мы можем делать?
Дарий ответил не задумываясь:
– Ну, со дня вашего рождения, разумеется.
Мы обменялись недоуменными взглядами, и я чуть не сбился с ноги. Акан судорожно вздохнул и выдавил:
– Вы лжете.
– Да, случается.
Я стал быстро соображать, пытаясь понять смысл сказанного. Все эти годы мы занимались в строжайшем секрете, полагая, что открыли редкий и неизвестный дар, в то время как…
– Это означает, что нас избрали из-за этого. Из-за того, что мы можем совершать вместе…
– Каждый, кто приходит в обитель Ра, выбран за особый дар. Неправильно считать, что ваши таланты более значительны, чем другие.
– Откуда вы это узнали? – допытывался Акан. – Как вы могли догадаться, что мы однажды натолкнемся друг на друга, мы трое, и решим объединить наши усилия?
– Дорогой мальчик, не досаждай мне глупыми вопросами. Загадаю тебе загадку: у одного из вас есть что-то, чего нет у других, а у двух из вас есть нечто, чего всегда будет недоставать третьему.
Нефар внимательно прислушивалась к этому разговору и вдруг задала вопрос:
– Зачем? Зачем мы понадобились вам все вместе? Дарий двигался очень тихо, и мне пришлось даже оглядеться, чтобы убедиться в его присутствии. Заговорив, он, разумеется, не стал отвечать Нефар. Мастера почти никогда не отвечали на прямо поставленный вопрос.
– Как вы себе представляете ваши обязанности после того, как покинете это очаровательное место в центре пустыни? – Он словно размышлял вслух. – Проведете ли вы остаток дней в роскоши храма, сочиняя философские трактаты и усовершенствуя искусство магии, обедая с фараонами и украшая себя одеяниями, усыпанными драгоценными камнями?
Я быстро взглянул на Нефар, вспомнив наш недавний разговор и спрашивая себя, оставались ли мы вообще когда-нибудь наедине.
– Или вы станете служить при дворе, поражая толпу способностями, раздавая советы и королям, и убийцам? А может, приметесь странствовать в толпе простолюдинов, приготовляя и раздавая снадобья и целебные отвары? Или же устремитесь в заморские страны, в экзотические земли, где вас начнут почитать как богов? Говорю вам, все это вас ожидает. Но вас ожидает даже большее.
Взметнув одеждами, он молниеносно приблизился и встал на нашем пути. Он смотрел на нас сверху вниз, и, хотя лицо его оставалось в тени, я уловил мрачное выражение его глаз. Очень тихо он заговорил:
– Кто, по-вашему, поднимает воды Нила и заставляет их снова опускаться? Кто побуждает армию пойти войной против другой, или укрепляет длань фараона, или оплодотворяет лоно его царицы? Кто наполняет корабль бочками драгоценного масла, а потом заставляет его разбиться о скалы? Следует ли пожертвовать жизнью сотни людей, чтобы осталась в живых тысяча? Можно ли позволить наводнению смыть одну деревню, чтобы амбары во всем Египте наполнились зерном? Вы говорите – нет? Тогда как же вы собираетесь остановить наступающую засуху или идущий вслед за ней мор, когда на улицах, отравляя воздух, разлагаются трупы? – Он перевел дух, гневно сверкая глазами, светящимися в темноте наподобие полированного оникса. – Вот зачем вы здесь. В этом ваше предназначение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
