Устроили через блицкриг, санацию
Невинную по цифрам -
спецпустяк!
И царь бы убиенный так
Не приструнил безногие обрубки,
С приличных улиц выбив,
как из трубки
Золу, калек из ржевской мясорубки,
И орденской колодки их атак.
И дело не в цене за нефть,
а груз
Неслыханной обиды, словно мина,
Сработал всё же и взорвал Союз.
Но гены! Память их -
шик-блеск волчка -
Раскручена обратно. До дичка.
* * *
А что при мне?
Соседка хамка,
Запаутиненная ямка
Без поцелуя на щеке.
Обед монашеский, овсянка,
Чай, поросячий пятачок
Звонка - алло! В ответ молчок.
И тонет в колдовском дыму
Вновь неподвластная уму
Русь - глянцевая оборванка.
Её суму, её тюрьму -
Два принципа, два достоянья
Национальных и ЮНЕСКО
Мы впарим под крыло,
чем веско
Предъявим факт существованья.
* * *
Эпизод, эпопея[?]
Начало у слов-то одно.
Дальше карма и шанс
Оттолкнуться о дно.
Сами ль мы выбираем
семью и народ -
Выбираем ли камень Камея,
Выплывая русалкой
из мраморных вод?
Змеиная балка
Есть в мире Змеиная балка.
Ну что ни расстрелянный там,
то еврей,
И память об этом хотят поскорей
Убрать и с надгробной доски,
Но помнит вскормлённая прахом
фиалка,
И знают её лепестки,
Как дети в утробе у матерей
Седеют от слёз и тоски.
О, жёлтое солнце - звезда
вечных благ,
Пришитая к небу, и небо в единой
Толпе вместе с ними
к той балке Змеиной
Уходит и знает, что мой первый шаг
Был сделан под ним и за ним,
за бесчинной
Звездою на нём -
сколком с божьих бумаг.
Незнакомка
Я мала и слаба,
Я с горчичное зёрнышко
Родинка, локон у лба.
С одинокой жемчужной
серёжкой в ушке я
Позабыла вторую в портрете
у Мейера,
Незабудковый сон Пикассо,
лебединая шея,
Незнакомая с цацками,
вдруг из-под веера
Сброд ожёгшими, -
нищ Модильяни.
Я сама медальоны рисунков его,
очи лани
В королевской охоте,
да знает ли кто,
Где он, если со мной, силуэт
и головку Ватто
Он целует иль плачет
сиротской слезой Пиросмани.
Из тьмы завьюженной
Из тьмы завьюженной
Впервые в "ЛГ"
Андрей ЛИНЕНБУРГ
* * *
Стихи рождаются, как дети!
Как музыка и как цветы!
В неискажённом смутном свете,
В пространстве муки и мечты.
Стихи рождаются из боли!
Из вымученной пустоты!
На белом пересохшем поле
Нерукодельной красоты[?]
Стихи рождаются, как ветер,
Принёсший гулкий стон тиши!
В несостоявшемся поэте,
На самом донышке души!
* * *
Когда ты уходила, то сердце
на подножку
Последнего трамвая
и непросохших глаз
Вскочило, и душа тихонько,
понемножку,
Калачиком свернувшись,
осиротела враз!
Когда ты возвращалась,
то прошлогодний иней,
Внезапно превратившись
в елей застывших грёз,
Все всполохи души
лечил теплом полыни
И первородным запахом
недооткрытых звёзд!
Жемчужина
Быть может,
я тебе не нужен[?]
Ночь, из пучины мировой,
Как раковина без жемчужин,
Я выброшен на берег твой[?]
Б. Пастернак
Расскажи мне, в какой пучине
Добывают такие жемчужины?
Пламя высвеченной лучины
Вдруг отсветит из тьмы
завьюженной!
Красоты своей, видно, чураясь,
Ты нетрепетно смотришь вдаль,
И, как будто бы всем
восхищаясь,
Твоя длань развечерит февраль!
И, как будто вонзаясь в сердце,
Отблеск глаз твоих - нежных,
святых,
Всё простит, как простят
иноверцев
Инквизиторы в церквях пустых!
* * *
Ты просто чудесная[?]
И очень печальная[?]
Ты утро воскресное,
И небо хрустальное.
А может, волшебная,
А может, витальная?
Ты просто целебная,
Точнее - сакральная!
Далёко небесная,
Хотя очень близкая,
Немного телесная
И очень изысканная.
Ты, видимо, чудо,
А может, виденье,
Девический Будда[?]
Грехов всепрощенье.
* * *
У событий нету причин,
У причин не бывает сомнений!
Изначаленных величин
Исстрадавшихся опустошений!
У несчастия нету венца,
У страдания нет восхищенья,
У любви вечной нету конца!
А у Бога есть всем нам прощенье!
ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ
ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ
ПАРОДИИ
от Евгения МИНИНА
[?]люблю эту зиму,
глухую низину, ледовую дзынь,
заката стаккато, рассвета резину,
и запах бензина, и путь в магазин[?]
Дмитрий Быков
Я в мае люблю бесконечные грозы,
оврагов дорожных
бездонный капут,
в стихах иногда отдыхая от прозы,
люблю рифмовать
десять-двадцать минут.
Зелёной травы обожаю сюиту,
голгофу домой из соседней пивной,
резиновый день и ночную Лолиту,
кипенье жары и критический зной.
Я солнце люблю на сакральной
орбите
и неба аллегро-бемольную синь,
а всех, кто читает, прошу -
полюбите
стихов моих неповторимую
дзынь[?]
ЗАБОЛОЦКОЕ
У поэта - лицо поэта,
даже если он скрючен в дугу,
[?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?].
вон он там - возмутитель порядка,
вот он здесь - потрясений микроб.
Анатолий Домашёв
От меня не услышите звука
вы в течение каждого дня -
сквозь волшебный прибор Левенгука
разглядеть будет можно меня.
В поэтическом мире особом,
сквозь бактерий поганых пургу,
я лечу потрясений микробом,
даже если и скручен в дугу.
Я порядка и там возмутитель,
не напрасными будут труды.
А стихи вы мои разглядите
на поверхности капли воды.
СТРАСТНОЕ
Я любуюсь и этой, и той:
