дела.
— Хорошо, а что я получу взамен?
— Что тебе надо?
— А вот грубить ненужно.
— Ты ведь знаешь, я такой.
— Знаю, именно, это мне в тебе и нравится. Ужин со мной. И я молчу. Идёт?
— Когда?
— Сегодня. Тем более, я слышала у тебя сегодня день рождения. Устроим тебе подарок. С днём рождения, кстати.
— Не, не сегодня. Завтра. В кафе «Глория» в пять часов.
— В пять? Мы что подростки, по-твоему. Может, в обед тогда встретимся?! — С издёвкой отвечает она.
— Я могу только в пять.
— Хорошо. В пять так в пять.
— До завтра.
— До-завт-ра, — по слогам произнесла она. Подняла голову выше и ушагала в другую сторону.
Я отправил запись помощнику судье Потапову. Подумал над словами Никитиной. А что если и, правда, сбежала. Что мне тогда делать?!
Закрыл кабинет и вернулся домой.
Только хотел повернуть ключ в двери, как она открылась без усилий. Хотел достать пистолет из кармана, но вспомнил, что оставил его в офисе. Взял биту с верхней полки шкафа и начал осматривать комнаты. Никого. В квартире никого нет.
Сбежала. Вот же ж чёрт.
Глава 9. Евгения
Я осталась одна в квартире. А ведь я могу сбежать. Открыть замок — для меня не проблема. Мы с Мариной, теперь уже просто соседкой по комнате, часто открывали замок шпильками и невидимками, смотрели видео на ютубе, в итоге научились взламывать замки. Нет, не для того, чтобы воровать, дверь в общаге туго закрывалась и открывалась, приходилось как-то выкручиваться.
Сбегу я, а дальше что? Ничего хорошо. Придётся сидеть и ждать.
Поела, порисовала, села и начала думать, что ещё можно поделать, как вдруг заметила красные пятна на простыни. Ну зашибись, как вовремя.
Придётся идти в магазин. Один вопрос: откуда взять деньги?
Начала искать в квартире, может, есть какие-нибудь заначки, ну не полотенца же вставлять.
Прошлась по всем комнатам. Пусто. В зале висела куртка Максима Романовича.
Нет, этого я никогда не сделаю. Лазить по чужим карманам… нет, нет, нет…
Закрыла глаза и… Ура, мятая купюра в сто рублей.
Я вся вспотела, пока лезла в чужой карман. Мне было так стыдно и страшно от того, что меня застукают за таким непристойным делом.
Первый и последний раз, не считая этого, я украла мел в шестом классе. Я даже не поняла, зачем я это сделала. После секции волейбола некоторые из ребят начали брать мел, и я подумала, а почему бы и да, все же так делают. Зашла внутрь школьной гардеробной взяла мел и… пришла вахтерша. В этот момент мы все ломанулись в окно. Хорошо, что был первый этаж. Своей осенней обувью испачкали весь подоконник. А потом…
Потом мне стало стыдно. Я выбросила мел в мусорку. А утром я боялась идти в школу. Я так сильно испугалась, что мою маму вызовут в школу к директору. Не вызвали. Все забыли об этом. Может, и в этот раз пронесёт.
Осталось дело за малым. Вскрыть замок. Долго я крутила шпилькой, заколкой, найденным сломанным ключом — всё без толку.
Изнутри был один ключ, который можно было открыть с внутренней стороной. Поворот. Дверь открыта.
Я столько пыхтела над замком, а дверь практически и не была закрытой, по крайней мере, с внешней стороны.
Я выбежала наружу, прикрыла дверь, надеясь, что ни один вор не решит посетить эту квартиру сейчас. Вышла на улицу и стала искать ближайшие магазины с хозяйственными товарами.
Обошла весь квартал и в пару сотен метров от дома нашла гипермаркет.
Закинула в корзину прокладки, оплатила товар и пошла в сторону дома.
Зашла в квартиру и услышала шорохи. До ужаса испугалась. С правой стороны на стену была облокочена бита. Даже в руки страшно её брать, не то, что ударять ею.
Подняла биту и пошла искать своего противника.
Дошла до конца коридора и с левой стороны увидела тень человека. Только хотела замахнуться битой, как меня резко схватили и вывернули так, что я оказалась прижата спиной к груди…
— Евгения, это вы. Ну слава Богу. Где вы были? Я чуть с ума не сошёл. Вам велено было сидеть дома.
Царёв не просто делал мне замечания, а орал на меня во всю глотку. Слёзы непроизвольно начали подкатываться к моим глазам. Я впилась ногтями в свою ладонь, сжимая кулаки рук, чтобы сдержать себя и не заплакать.
— Где вы были? — более спокойно спрашивает он.
— Ходила в магазин.
— Зачем? У нас холодильник полон еды! — повышая голос, говорит он.
— Мне нужна была не еда, я…
Не успела договорить, как он начал:
— Ещё раз покинете пределы этой квартиры без моего ведома, я вас посажу в СИЗО, ясно вам?
Боже, он совсем ужасный. Ну не мог этот человек купить мне милую кофточку и платьице. Он ужасен и точка. Никогда у меня не будет такого злого и раздражающего мужа.
— Я… я ходила за прокладками, — выпаливаю я и начинаю краснеть.
Тут же вспоминаю, что фактически украла у Царёва деньги и добавляю:
— Я из вашего кармана взяла сто рублей. Как освобожусь, сразу верну вам.
Он молча смотрит на меня, а потом разворачивается и уходит. Зашибись. И что это за человек?!
***Утром я встала пораньше. Сегодня суд. Доказательств в пользу меня никаких, а это значит, что остаётся надеется только на чудо.
Я вошла на кухню и увидела Максима Романовича. Он сидел за столом и пил кофе.
Я была так зла на этого чудовищного следователя, что решила его игнорировать до конца своих дней. Видимо, у него были похожие намерения. Потому что за всё время, пока мы завтракали, никто из нас не проронил ни слова.
— Через час приедет Виктор Андреевич и отвезёт вас в
