— Вы можете постоять несколько минут без движения? — системмер был или очень спокойным человеком, или умел хорошо скрывать свои эмоции, — я вас дольше не задержу. Заодно расскажете, что делали у медблока.
— Как скажете. Вообще-то, я искал вас, лайна Лисисайя…
— Лисси, меня зовут Лисси. И никак иначе. Стойте и не шевелитесь.
Быстро взяла тонкую кисть и, окуная её в лужу на полу, дорисовала дракону крылья, глаза и зубы в распахнутой пасти. Теперь даже самый предвзятый критик не смог бы предположить, что изначально этот роскошный дракон был безобразной кляксой.
— Пойдёмте в кабинет, расскажете, что у вас случилось, может, я чем-то смогу вам помочь. Заодно посмотрите в зеркало на свой комбинезон. Кстати, чернила не отстирываются, не смываются и не отчищаются никакими химическими растворителями. Только специальным нейтрализатором.
Схватив банку оного, быстро выскочила в коридор, отчистила пятно на пластиковом полу. Всё. Теперь никто не узнает о том, что здесь произошло.
— Я вас слушаю…
— Мне нужна ваша помощь, — Дерек отвёл с виска прядь волос, и я увидела татуировку. Выглядела она ужасно — воспалённая, лилового цвета, вспухшая спиралевидная шишка. Более того, создавалось впечатление, что внутри татуировки вшиты бусы из мелкого бисера. Как же он терпит такую боль? И я ещё задержала его со своими выкрутасами. Порисовать мне, видите ли, захотелось!
— Только оперировать. Причём срочно. Начался воспалительный процесс. Вы её недавно сделали? Что ж вы не обрабатывали её антисептиком? — системмер во все глаза смотрел на меня и отрицательно качал головой.
— Мы могли бы прооперировать вашу татушку прямо сейчас, но сами понимаете, во время взлёта этого делать нельзя. Дальнейшие слова Дерека повергли меня в шок:
— Яхта будет стоять в очереди к вратам не менее четырёх часов. Этого времени вам хватит?
— Но вам придётся лежать хотя бы сутки, — врач во мне не хотел сдаваться сразу. Системмер не дал мне договорить до конца, резко взмахнул рукой.
— Давай на «ты». Оперируй, дальнейшее не твои проблемы. Если не сделать этого сейчас, будет ещё хуже.
Попробовала пискнуть про свою ответственность. Достал из кармана лист пластика, подал мне.
— Устроит? Всю ответственность за возможные последствия беру на себя. Дерек Алсторн. Число. Подпись. Если, конечно, ты настоящий хирург…
Ну всё, достал! Интересно, как все эти твердолобые идиоты оказались вместе в одном экипаже? Их будто специально кто подбирал. Один другого лучше.
— Пятиминутная готовность. Больной в дезинфекционную камеру и на стол.
Спокойствия, которого требовал от нас на каждой, даже самой простой операции преподаватель по общей хирургии, не было и в помине. Я вам сейчас покажу настоящего хирурга, уважаемый лар. Будете помнить меня всю жизнь. Дерек пришёл с обработки притихший и даже где-то присмиревший. Молча переоделся в стерильный операционный комплект и умостился на столе. Зафиксировала конечности. Затем голову.
— Пожалуйста, только местный наркоз. Вам понадобится моя помощь, — Дерек удивлял меня всё больше и больше.
— Да никто вас и не собирался усыплять! Может вы ещё и скальпель мне подавать будете? — моему сарказму не было предела. Но как оказалось впоследствии, язвила я зря.
Помимо того, что я нервничала, я банально трусила. Почти пять лет я не держала в руках скальпель. Для хирурга это равносильно потере зрения у художника или слуха у музыканта. Операция в королевском зверинце не в счёт.
— Но тебе всё равно придётся хотя бы час полежать в восстанавливающей капсуле. И не спорь со мной. По времени мы уложимся, — я казалась себе очень строгой, но какой же я была наивной.
Операция была несложной и отработанной за годы обучения до мелочей. Хвала всем богам и Хранителю Рохону, в частности, преподаватели не мучили нас сидением в душных аудиториях. Все лекции по хирургии читались в операционных. Сами операции проводились в огромных прозрачных камерах, а студенты извне следили за каждым движением хирургов. Наиболее способных допускали сразу же ассистировать. Мне эта честь выпадала чаще других. Ну и Ирга всегда стоял рядом.
Приготовив инструменты, включила таймер. Интересно, потеряла ли я квалификацию? Пять лет назад на такую операцию уходило, в среднем минут двадцать пять. При условии, что не было осложнений.
… Обезболила. Сделала надрезы. Зафиксировала. Очистила раны от омертвевших тканей. Промыла. И чуть не уронила скальпель. Этого просто не может быть! Внутри татуировки, по всей её длине, свернутая в спираль, лежала, матово поблёскивая, тонкая металлическая проволока.
— Что это, Дерек?
— Это? Лучше тебе не знать. Аккуратно удали её, только не порви, иначе куски уйдут глубже. Тогда придётся долго и нудно извлекать обрывки уже из всего организма.
Ох, что ж это делается? Я вполне уложилась по времени. У меня даже руки не дрожали. Страх ушёл, остался холодный расчёт. Как будто на зкзамене у профессора Зелиска. Стоит закрыть глаза и можно услышать его скрипучий голос:- «Так-с, милочка, что вы смастерили в этот раз?» Но вместо этого слышится другой голос.
— Давай, Лисси, работай, у тебя мало времени, — системмер начал нервничать. Спираль шевельнулась. Я потрясла головой. Закрыла глаза, снова открыла. Не может быть! Померещилось? Стоп! Что я делаю? Времени, действительно мало. Надо вспоминать полевую хирургию. Нужны магнитные захваты для извлечения осколков, шовный пластырь, лазерный скальпель. Откуда им здесь взяться? Какие операции могут быть на вольном торговце? Думай, Лисисайя, думай. Ещё секунд тридцать можешь подумать, но не больше. Голова трещала от вопросов, на которые не было ответов, но руки уже действовали…
Мы с Дереком боролись с этой клятой спиралью больше часа. Временами казалось, что ещё вот чуть-чуть, и всё закончится, но спираль вела себя, как разумное существо. Казалось даже, что у неё вдруг вырастают мириады маленьких мохнатых конечностей, которыми она вцеплялась в истерзанную плоть и спираль отказывалась сдвигаться хоть на йоту. Дерек был прав, без его помощи я никогда бы не справилась с этой проблемой. Всю операцию он подсказывал мне, что делать дальше, шаг за шагом. Вначале я нервничала, а потом сдалась и доверила руководство своими действиями ему. Видимо, когда эта мерзкая железяка в очередной раз вцеплялась в мышцы и нервы, боль усиливалась, и наоборот. А может, что-то другое. Но спустя час и восемнадцать минут по судовому времени, спираль лежала в стальном вакуумном контейнере, а я начала послеоперационную обработку раны. Видок у нас был ещё тот: стол в крови, мои руки в крови, всё лицо Дерека в крови.
И этот самый момент выбрал капитан, чтобы притащиться в санблок. Я дико устала, Дерек вообще чудом держался в сознании. А нужно ещё и поторопиться, чтобы успеть к старту. Вместе с усталостью пришло и раскаяние. Как я могла согласиться на такую авантюру? Как системмеру удалось уболтать меня? Ведь уже после начала операции я поняла, что общий наркоз был не просто необходим, а обязателен. Одно неверное движение и всё могло бы закончиться очень плачевно.
Капитан так стучал в прозрачный пластик операционной кабины, что, казалось, он сейчас разлетится на мелкие кусочки. А орал так, что было слышно сквозь герметично закрытые двери.
— Дерек, Лисисайя, что, демоны вас забери, здесь происходит? Ты, дура, что не знаешь, что без моего разрешения, на борту яхты не имеешь права даже прикасаться к скальпелю?
Что ты сделала с системмером? — капитан продолжал кричать, вероятно, думая, что мы его не слышим, — если с ним, что-нибудь случится, я передам тебя в Звёздный трибунал!
Наши с Дереком слова прозвучали одновременно…
— Не мешайте, мне нужно наложить швы.
— Не мешай, Грайх, она всё сделала правильно. Работай, Лисси…
От капитана исходили прямо таки ощутимые, почти материальные волны бешенства.
Но я продолжала обрабатывать раны… А это уже было из раздела того, что даже начинающий хирург должен уметь делать с закрытыми глазами: антисептик, лицевые скобы, чтобы соединить края раны, шовный пластырь. Полчаса покоя, пока пластырь не впитается. Поговорить с Дереком, чтобы немножко отвлечь — пластырь рассасывается довольно болезненно. Перевязка. Всё.
Грайх Валсторн мерил шагами операционную, время от времени поглядывая в нашу сторону. А едва я открыла дверь, подлетел к операционному столу. И началась война взглядов. Они с Дереком молча и очень выразительно взирали друг на друга. Дерек не выдержал первый.
— Я не хочу возвращаться к хозяевам. Я должен был попробовать…
— Что попробовать? Что попробовать? Что? Попробовать? Ты, придурок, ты кому доверился? Помнишь, сколько стоит такая операция на Гальвейне? Помнишь? Даже если ты будешь всю жизнь работать без отпуска, тебе не хватит денег, чтобы убрать метку драгнайров!!!!! Ты совсем разум растерял? Как ты мог догадаться лечь под нож этой недоучки? Как ты мог доверить ей свою жизнь? Она ж дальше носа своего ничего не видит! Она ж спит на ходу! А когда просыпается, машет кулаками налево и направо! Ты видел, что она сделала с Таро?
