— А мы убеждены в том, что закончить работу он не сможет.
— Но если встреча произошла сегодня…
— Будем надеяться, что буря помешала этому, — отозвался Джеймс, после чего перешел на шепот: — Камерон, нам понадобится помощь. Мою лошадь пристрелили, а твой жеребец не вынесет троих. Отправляйся в Струткоилл за подкреплением.
— Я мог бы взять с собой леди. — Сержант бросил стыдливый взгляд на Ромэйн, и щеки его покрылись нежным румянцем.
— Она останется здесь, — ответил майор, не дав девушке и рта раскрыть, — я боюсь, как бы она не замерзла до смерти. — Джеймс выставил вперед перевязанную руку и продолжал: — Она великодушно пожертвовала мне свои чулки, и теперь на ногах у нее остались только лайковые туфельки. Захвати с собой несколько плащей потеплее и пару прочных сапог.
Приземистый сержант кивнул и растворился в непогоде. Дверь за ним оглушительно захлопнулась, и эхо отозвалось во всех углах внезапно утихшей хижины.
Ромэйн встала. Потирая руки, подошла к двери и тут же поспешно отпрянула: пронизывающий ветер рвался во все щели ветхой лачуги.
— Камерон вернется через несколько часов, — сказал Джеймс.
Стоя к собеседнику спиной, Ромэйн отчеканила:
— Майор Маккиннон, я вовсе не являюсь одним из ваших солдат.
— Зовите меня просто Джеймсом. Мне бы не хотелось, чтобы вы совершили ту же ошибку, что и Камерон.
— Мне будет приятно, если впредь, прежде чем принять решение, вы поинтересуетесь моим мнением.
— В общении со мной вы можете оставить великосветский тон, леди Ромэйн.
Озадаченная тем, что Маккиннон взял за правило обращаться к ней по имени, девушка обернулась и увидела, что ее спутник пытается встать. Он тяжело дышал, привалившись к стене. Только сейчас Ромэйн заметила, что, будучи выше Брэдли, Джеймс, пожалуй, был одних с ним лет.
Увидев, что брюки Маккиннона запачканы кровью, девушка вскрикнула:
— Вы ранены!
— Царапина, не более того. Пуля угодила в лошадь.
Осторожно обхватив левой рукой больную правую, Джеймс обратился к Ромэйн:
— Если вы будете столь любезны, что перезарядите пистолет, мы обретем относительную безопасность до возвращения Камерона. Правда, здесь не очень уютно и, боюсь, едва ли теплее, чем в лесу.
Взяв пистолет, девушка шепотом спросила:
— За кем бы вы сейчас охотились, не будь схватки с бандитами?
— Пожалуйста, не задавайте вопросов, на которые я не могу ответить.
— Не можете или не хотите?
Улыбка стерла суровые морщины с лица Маккиннона, но взгляд его зеленых глаз напомнил девушке, что обольщаться не следует.
— Что вас больше устроит, леди Ромэйн.
— Меня мало беспокоит, чем вы занимаетесь. Мне бы просто хотелось покинуть это место и знать, что наглые головорезы схвачены. Я расскажу о них в ближайшем же населенном пункте.
— Вы не в Лондоне. — Улыбка Маккиннона была холодна, как лед. — Вы сразу же обнаружите, что здешние блюстители порядка весьма вялы и нерасторопны, когда речь идет о разбойниках с большой дороги. Мерцание золота способно ослепить даже их.
— Это неправда!
Вместо ответа раненый оперся о ее плечо и направился в другой угол хижины, где они сидели до прихода Камерона. Любое неосторожное движение — и Маккиннон мог потерять равновесие. Этого Ромэйн боялась больше всего. Несмотря на то что обхождение шотландца оставляло желать лучшего, девушка все время помнила, что именно этому человеку она обязана жизнью.
Устроившись на старом месте, Ромэйн молча перезарядила пистолет. Этим умением она овладела под руководством старого вояки, своего дедушки. А Джеймс если и был удивлен этим, то ничем удивления не выдал. Сидя рядом с девушкой, он подтянул колено и пристроил на него перевязанную руку.
Неожиданно, без всякого вступления он спросил:
— Что вы делаете в Шотландии, в тоненьком пальтишке и никуда не годных ботиночках?
— Мы сбежали. Я и мой жених Брэдли Монткриф.
— Сбежали? — собеседник криво улыбнулся. — Вы что же, не могли подождать еще пару недель, чтобы весна помогла выполнению вашего дурацкого, шутовского Плана?
— Мы хотели пожениться.
— А ваша семья не соглашалась? Или это его родные не считали вас подходящей партией?
Ромэйн взглянула на собеседника исподлобья. Неотесанный мужлан. Грубиян. Не удивительно, что начальство спровадило его из гарнизона в это забытое Богом место.
— Не суйте свой нос в чужие дела.
Пальцы Маккиннона обвились вокруг ее левого запястья и сжались, когда девушка попыталась выдернуть руку. Постепенно из твердых они сделались мягкими и нежными и начали поглаживать ее пальчики. Ромэйн тяжело вздохнула. Странно, что даже легкое прикосновение его руки обдало ее жаром. Девушка подняла глаза, стараясь угадать, какие чувства прячутся в бездонной глубине его зрачков. Но этот человек позволит разглядеть лишь то, что сам же и пожелает ей открыть.
— У ваших несостоявшихся родственников капустные кочаны вместо голов, если они считали вас недостойной их уважения. Ваш Монткриф может считать себя счастливым человеком.
Ромэйн почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
— Единственное его несчастье в том, что, как я думаю, разбойники убили его.
— Убили? — улыбка сошла с губ Маккиннона. — Даффи не убийца. Обычно он просто стреляет в воздух и уматывает с добычей. Я никогда не слышал, чтобы он кого-нибудь убил.
— Я слышала два выстрела. — Ромэйн взглянула на своего утешителя. — Может быть, это вы стреляли?
— Нет. Я тоже слышал выстрелы. — Маккиннон стер пальцем единственную слезинку, сбегавшую по щеке девушки.
От его неожиданной нежности Ромэйн совсем размякла. Она уткнулась лицом в плечо шотландца и всхлипнула. Джеймс укутал ее в свой плащ, и она ощутила, как резкий запах сырой шерсти обволакивает ее. Он молча гладил ее по плечу. Ромэйн оплакивала Брэдли и свои несбывшиеся надежды. Она старалась не думать о том, как прогневался дедушка, узнав о ее побеге; потому что он ее больше не пустит в дом. Общество также отвергнет ее — мисс с подмоченной репутацией.
Под размеренное биение сердца Маккиннона, как под колыбельную, Ромэйн медленно перешла от ночного кошмара реальности в настоящий сон. Но даже в полудреме она понимала, что встречи с жестокой действительностью не избежать.
Глава 4
Ромэйн очнулась от истошного крика.
Девушка всеми силами старалась избавиться от ночного кошмара.
Брэдли! Бандиты! От одного воспоминания о случившемся Ромэйн бросало в дрожь. Ей мерещился пистолет, нацеленный прямо на нее. Выстрел. Брэдли! Потом сильная рука прижала ее к земле.
