— Не хер было вообще сюда лезть, — бросает мимопроходящий Абрамов.
Не нравится ему, видите ли, что я тоже хочу играть в баскетбол. А чего ж еще делать в спортзале? Лавочки обтирать с девчонками? Там вон и без меня лентяек целый строй. «Потеть не хотят», как они выразились…
— Со мной все нормально, — показываю ребятам большой палец.
Мы возвращаемся в игру. Мяч у нашей команды. Бросок. Передача паса от груди, обманный маневр Камиля, но Леша Бондаренко оказывается проворнее.
Забил. Вот же засада…
Но расстраиваться не в наших правилах, даже несмотря на то, что несколько секунд спустя соперники снова нас прессингуют. Пилюгин пасует. Абрамов ведет. Перемещается по площадке, подбирается ближе. Я в свою очередь тенью следую за ним, стараясь не отставать.
Шаг. Второй. Мяч ритмично стучит о напольное покрытие, и вот Ян, весь из себя такой самоуверенный, прыгает и пытается совершить бросок… Да только мяч вдруг резко меняет свою траекторию, так и не долетая до корзины. А все потому что я прыгаю вместе с ним и, удачно рассчитав момент взлета, смахиваю мяч в сторону.
Вы бы видели его лицо! Там столько эмоций промелькнуло, от досады до восхищения. Всего на пару секунд, но я заметила…
— Блокшот! — пожимаю плечами и отворачиваюсь, потому что не могу сдержать глупую улыбку.
— Выкусите! — обнимая меня, орет Ромка. — Дай пять, Арсеньева! Красавчик!
Внутренне ликую, украдкой поглядывая на Яна. Приятно щелкнуть по носу задаваку. Пусть не думает, что я слабачка, на уличных площадках Новосиба мальчишки всегда мне были рады.
Звенит звонок, и учитель предлагает продолжить игру на следующем уроке. Настроение отличное, и в раздевалку я возвращаюсь бодрая и довольная.
— Без мыла куда угодно залезет, — слышу голос Марины, крупной девицы со стрижкой каре.
— Угу. Эт точно… — поддакивает сидящая рядом подружка.
Однако стоит ей меня заметить, и она замолкает. Будто я не поняла, что речь идет обо мне…
— Что-то хотели мне сказать? — открываю шкафчик и достаю оттуда полотенце.
Пауза.
Думали, я снова сделаю вид, что не услышала.
— Марина говорит о том, что ты чересчур навязчива, — любезно переводит Вероника Грановская, яркая, ухоженная брюнетка, выглядящая значительно старше своего юного возраста.
— И что вы имеете ввиду? — недоумеваю я.
— Выпендриваться не надо, — наезжает на меня «каре».
— Можно прямым текстом, а не ребусами? — снимаю с себя мокрую футболку.
Не нравится мне их агрессивный настрой, и хочется уже понять, в чем, собственно, дело.
— И откуда вы только такие непонятливые беретесь… — цедит Ника, сползая с подоконника.
— Оттуда же откуда и вы, — пожимаю плечом.
— Арсеньева… Тебя слишком много, — проходя мимо, поясняет она.
Ой, ну вот что им спокойно не живется? Пересмотрели зарубежных сериалов? Никого же не трогаю. Сама по себе.
В раздевалке становится шумно. Десятиклассницы возвращаются за своими сумками. Последний урок и учащимся не терпится побыстрее оказаться вне стен школы. Сегодняшние факультативы отменили в связи с тем, что весь педагогический состав отправляют после занятий на какие-то важные курсы.
Собираю волосы наверх, иду в душевую. Честно говоря, я тоже рада возможности пораньше вернуться домой. За эти несколько недель учеба порядком меня измотала. Я ведь вовсе не гений и некоторые предметы даются нелегко, а значит, сидишь над учебниками долго, нудно и муторно. Требования в этой гимназии довольно высокие. Отличницей здесь я не стану точно, но хорошо подготовиться к единому государственному экзамену обязана. Иначе не видать мне столичного вуза как своих ушей…
* * *
Срок сдачи нашего с Ромой проекта по географии близится к концу, а мы в этом деле не продвинулась ни на йоту. Ни черновика, ни плана, ни статистических данных. Постоянная занятость, домашка, вечера, проведенные с репетиторами. Вообще нет возможности выкроить время еще и для проекта. Но дальше так продолжаться не может, поэтому в пятницу я все же настаиваю на посещении библиотеки. В конце концов, нам пора как-то организовать работу и разделить обязанности, иначе двойки с тройным коэффициентом не избежать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Цели, задачи определили. Предмет и объект исследования обозначили, методы указали, гипотезу выдвинули, план составили, — спустя сорок минут подытоживаю я.
— Теория — это такая нудятина… Когда там у нас уже практика начнется, а? — подмигивает мне парень. — Наш девиз: если не мы, то кто? Готов своими силами поспособствовать улучшению демографической ситуации в стране. Приложить к этому, так сказать, не только руку, но и…
— Рома, — я моментально заливаюсь краской смущения.
Как выдаст что-нибудь… Хоть стой, хоть падай.
— Текст подготовить проблемы не будет, а вот с презентацией мне понадобится помощь.
— О, КАКИЕ ЛЮДИ! — орет он, едва не свалившись со стула, на котором опасно балансировал в течение последних десяти минут.
Я от неожиданности роняю на пол блокнот.
— Лисицына, ты решила задачу про нерадивого Пятачка или, как обычно, подвисла еще на «дано»?
Наша одноклассница, Алена Лисицына, с ответом не спешит. Разговаривает с библиотекарем, заполняющим электронный формуляр.
— Куда вы ей, Ольга Петровна, «Войну и мир» даете? Затык случится уже на второй странице. Такие объемы не для ее мозга, он ведь размером с кукурузину!
— Беркутов, помолчите, в противном случае, буду вынуждена удалить вас из зала, — гундосо предупреждает женщина.
— Лучше удалите отсюда это одноклеточное.
— Ты бы заткнулся… — раздраженно вздыхает девчонка.
Не выдержала. Оно и не мудрено, Беркутов методично достает ее изо дня в день. Только вот мотивы его мне не совсем понятны…
— А если нет, то что будет? — насмешливо интересуется он.
— Узнаешь что! — обещает Алена, угрожающе сдвинув к переносице широкие русые брови.
— У меня уже поджилки трясутся. Иди, нагнись, проверь.
— Ром, хватит, — пытаюсь призвать его к порядку, но тщетно.
— Козел, — цедит Лисицына сквозь зубы, и он в ответ показывает ей средний палец.
— Вон отсюда!
Этот его жест случайно замечает библиотекарь. Ну все, отзанимались, видимо…
— На выход, десятый класс!
— Слава Иисусе! — поднимаясь со стула, театрально восклицает он. — Пошли, Арсеньева, накормлю тебя обедом. Задолбал уже этот проект, сил нет…
Тяжело вздыхая, собираю книги. Мы и половины не сделали. Похоже, придется и дома этим заниматься.
Плетусь за Беркутовым и замечаю, что, уходя, он нарочно цепляет Алену плечом.
— Придурок, — она в долгу не остается. Толкает его в спину.
— Оставь Толстого в покое. Почитай Агнию Барто, там меньше букв, — пытается выдрать книжку из ее рук.
— Мерзкий гоблин, отдай!
Начинается возня.
— Немощь. Твои потуги меня умиляют! — хохочет он, упорно дергая «яблоко» раздора на себя.
— Вы что себе позволяете! — возмущается Ольга Петровна.
Борьба за «Войну и мир» в итоге заканчивается… ничьей. Характерный хруст корешка, и вот — запыхавшаяся и раскрасневшаяся от злости Лисицына испуганно взирает на разодранный шедевр.
— Ой дууура, — Беркутов закатывает глаза и качает головой.
— ВОН ОТСЮДА! ВСЕ! — сиреной вопит работник библиотеки. — Лисицына и Беркутов пишу докладную на имя директора! Новую книгу принести мне завтра же!
Уже сидя в столовой, я решаюсь спросить у Ромы, чем ему так насолила Алена. Не только из праздного любопытства, но еще и потому что его поведение очень смахивает на дурное ребячество.
— Бесит. У нас с ней обоюдная неприязнь, — уплетая плов, сообщает он.
— И на фоне чего она образовалась?
— На фоне ее беспросветной тупости, — достает телефон. — Терпеть ее не могу.
— Со стороны твои выходки выглядят недостойно, — озвучиваю я свое мнение.
— Отстань, Арсеньева, — откусывает от булки огромный кусок и тут же давится.
Отстань, Арсеньева!
