Когда он подошел к городу Коринфу, в окрестностях которого жил Диоген, многие из коринфских ученых и мудрецов, желая заслужить милость царя Александра, пришли к нему на поклон и восхваляли его всякими льстивыми речами.
Александр уже много слышал про мудреца Диогена и ждал, что и он придет к нему на поклон; но Диоген не нуждался в милостях царских и не пошел к Александру.
Александр пробыл несколько дней в Коринфе и, не дождавшись Диогена, решился сам навестить его.
Диоген лежал в саду под деревом, а солнце грело его старое, но еще крепкое тело; он приятно подремывал и вдруг почувствовал, что кто-то заслонил от него солнце, и оно перестало его греть. Он открыл глаза и увидел перед собою красивого юношу, окружённого придворною свитою. По пышной одежде и царским украшениям, Диоген догадался, кто стоит перед ним, но нисколько не смутился. Он продолжал лежать, смотрел на Александра и ждал, что скажет ему этот нежданный гость.
– Ты ли тот Диоген, о котором я слышал по всей Греции так много удивительных рассказов? – спросил, наконец, Александр.
– Да, я тот самый Диоген. А ты, верно, Александр, сын Филиппа Македонского?
– Да, ты угадал.
– Что ж тебе от меня нужно? – спросил еще Диоген.
– Я все ждал, что ты придешь ко мне в гости, и вот, не дождавшись, сам явился к тебе.
Александр думал, что Диоген станет благодарить его за оказанную ему честь, но Диоген ничего не ответил. Тогда Александр сказал:
– Не могу ли я услужить тебе чем-нибудь? Проси у меня, чего хочешь; все, что в моей власти, я исполню по твоей просьбе, – я глубоко почитаю великих мудрецов!
– Если хочешь оказать мне услугу, отвечал Диоген, – отойди от солнца, не затемняй его свет и теплоту; оно так приятно греет мое старое тело.
Александр отступил в изумлении. Отступили в страхе и придворные, ожидая царского гнева за дерзкий ответ мудреца. Но Александр не рассердился, на лице его выразилась грусть, и он спросил Диогена:
– Неужели, кроме этого, я ничего не могу для тебя сделать?
– Мне больше ничего не нужно от тебя, – отвечал мудрец.
Александр протянул руку к Диогену и сказал:
– Прощай! Я должен сдержать свое обещание, не буду мешать солнцу согревать тебя.
Потом, обращаясь к своим придворным, царь сказал:
– Пойдемте, нам здесь больше нечего делать.
Он ушел; за ним последовали его приближенные. Дорогой Александр был задумчив и молчал, а придворные громко выражали неодобрение поступку Диогена и возмущались его дерзостью. Вдруг Александр обернулся и сказал:
– Замолчите, и знайте, что если б я не был царем Александром, я желал бы быть Диогеном.
Александр был очень умен и хорошо понял слова Диогена. Он понял, что его богатство и власть ничего не могут дать Диогену, – что Диоген не только не завидует ему, но считает себя сильнее и богаче его, царя, потому что ему ничего не нужно, – что Диоген, прося его отойти, не загораживать солнца, не только это просил, но он хотел сказать этим, что царская слава и все так называемые великие торжественные дела его, совершаемые в пышности и блеске, затемняют свет простого, истинного солнца правды.
Понял все это Александр и задумался; но честолюбие и стремление к человеческой славе были так сильны в нем, что слова Диогена не принесли плода.
Однако, Александру еще раз захотелось увидеть Диогена, и он пришел к нему ночью один, стыдясь своих приближенных. Ему хотелось уговорить Диогена следовать за ним в его военных походах. «Такой замечательный мудрец был бы хорошим украшением моей свиты, – думал Александр, да кроме того, он был бы полезен мне тем, что не стал бы кривить душой, и говорил бы мне правду».
И вот однажды он опять пришел к Диогену, один, без свиты, и стал его просить об этом. Но Диоген знал, что, находясь при дворе, среди роскоши и великолепия, он лишится самого дорогого ему, – свободы, и наотрез отказал царю в его просьбе.
– Жаль, – отвечал Александр, ты бы мне помог в исполнении моего намерения.
– А какое твое намерение?
– Да мне тесно показалось в моем царстве Македонии. Я иду воевать и хочу покорить себе всю Грецию, Малую Азию, Армению, Мидию, Индию, – одним словом, всю землю. Ведь вся земля состоит из одного куска, так и нужно, чтобы над нею был один правитель.
– Но если тебе тесно в Македонии и ты идешь покорять соседние страны, так ведь тебе и вся земля тесной покажется, когда ты ее покоришь, и тогда тебе придется строить мост на луну и на солнце, чтоб завоевать весь мир.
– Нет, зачем желать невозможного, а мое намерение легко исполнимо.
– Ты молод, умен и храбр, войска тебе легко подчиняются, очень может быть, что тебе и удастся завоевать все царства; но скажи, что ты с ними будешь делать?
– А я и об этом подумал: я построю в пустынных местах новые города и села, соединю их удобными дорогами; в новые селения привлеку жителей из тех мест, где их много, дам всем подданным моим новые лучшие законы. Все они будут говорить одним языком, и я заведу у них наши науки и художества. А чтобы легче было управлять всем этим, посреди моих владений я построю большой город, и он будет моей столицею. И тогда я устрою порядок, а всем будет хорошо жить на земле. Я чувствую, и то мне на это даны силы и способности от богов.
– И долго ты думаешь так царствовать? – спросил его Диоген.
– Не знаю, но что ж, если я скоро умру, дело мое будут продолжать мои наследники, если будут того достойны. А если даже с моею смертью и рушится все и то предприятие, я все-таки одним намерением своим ставлю после себя бессмертную славу.
– Но ведь ты хочешь, Александр, подчинить своей иной власти сотни миллионов людей, ведь это нелегко. Только придется тебе пролить человеческой крови, пока достигнешь этого, подумал ли ты об этом?
– Да, жаль, много голов погибнет, без этого не обойдется; но это не может меня остановить. Люди плодовиты, народятся снова.
– Вижу, Александр, что ты воодушевлен пылкою страстью, и разубеждать мне тебя было бы бесполезно. Но вот тебе мой совет: не забывай, что не все благословляют тебя, а многие проклинают, не забывай, что последний твой раб так же чувствителен к боли и удовольствию, как и ты сам, и что ты во всем твоем царском величии так же немощен, как и он. Помни, что стоит только одному из твоих воинов пустить стрелу, или одному из твоих прислужников капнуть каплю яда в твое питье, чтобы разлетелись в прах все твои замыслы. Тебя окружают льстецы. Они станут воздавать тебе божеские почести, и тот самый час, в который ты впадешь в искушение и поверишь, что ты более, чем простой смертный, будет часом твоей погибели.
Александр внимательно слушал слова Диогена, и они глубоко затронули его молодую душу. Ему хотелось хоть чем-нибудь отблагодарить мудреца, и он с сожалением воскликнул:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
