великое желание услышать заветные слова.
Я постарался улыбнуться, но быстро понял, что прятать эмоции не умею. Лицо моё вмиг стало серьёзным.
— Господин Доброделов, будь я на вашем месте, я бы сделал более страшные вещи. Вы изолировали убийцу от социума, это было необходимо. Разве кроме него есть ещё здесь убийцы?
— По случайности убившие, имеются.
— Так то по случайности! — я понял, что лицо моё начинает принимать более уверенную «форму». Доброделов расслабил плечи. Ну, славно. Значит я говорю правильные вещи— Разные ситуации и мотивы: по самообороне убить или за деньги, вы же понимаете?
Он кивнул.
Я понял, что примеры мои довольно радикальны, но в такой ситуации — это меньшее, как я могу измениться в своих высказываниях.
— Я просто хочу сказать, что вы безоговорочно правы. Я не подлизываюсь, стараюсь быть честен с вами. Для меня такое поведение непривычно. — как — то я совсем разоткровенничался.
Матвей Александрович одобряюще кивнул:
— Я тебя услышал, Эдуард. Я благодарен тебе. Клянусь, я благодарен.
Оставшийся вечер мы обсуждали способы уговорить Маню, так называл эту упёртую девчонку мэр, забрать меня с собой. В перерывах мы декламировали басни, рассказы Пушкина, Крылова. Посмеялись над умением Толстого описывать дуб и не забыли упомянуть дерзость Есенина. Я и забыл, что у меня когда — то была тяга к чтению книг.
Мне понравилось общаться с мэром. Он был прост в диалоге и почти всегда мягок в высказываниях. Даже не мягок, нет. Аккуратен. Наверное, работа с людьми так сказывается.
К вечеру мы добрели до лавки, дед Макар привычно читал газету. Я приметил, что число на первой странице теперь изменилось, «18 ноября». Ровно неделя.
— Манёк пришла. — объявил он, приметив мою заинтересованность афишей на главной странице.
Я почувствовал, как ноги начинают становиться ватными. Я так долго ждал эту вредину, что передумал все возможны развития событий. Как она согласится, как откажет, что я буду делать, что не буду. Я продумал все возможные пути исхода и последствия после этих путей, а потом продумал последствия последствий. Времени у меня было предостаточно.
— Где она? — Доброделов спокоен, как удав.
— Да поди к дубу опять ушла, кто её знает.
— К дубу я ушла часов пять назад, дед Макар. — позади меня выросла аккуратная фигурка молодой розововолосой девчонки. Я замер, не смея пошевелиться. С виду можно было сказать, что я абсолютно не нервничаю. По крайней мере, я на это очень надеялся.
Девушка обошла меня и приземлилась рядом с стариком:
— Приветствую, Мария. — Доброделов протянул руку. Девчушка потянулась ответить на этот жест— Мария, душа моя, у меня будет к вам дело.
«К вам»— повторил я в мыслях— «К вам, словно она какой — то реально важный кадр. Коза расфуфыренная. Жесть.»
Девушка достала резинку из кармана синей обшарпанной парки и зажав её в губах, начала собирать хвост. Она перевела взгляд на меня, потом снова на мэра и вынув резинку изо рта, изрекла:
— Нет.
Внутри обрушились надежды, но воцарилась неутолимая злость. Как она смеет так смотреть на меня?
— Мария, я позволю себе быть сегодня настойчивым. — Доброделов выпрямил осанку, заключая руки за спину. Он был похож на солдата, который отчитывался генералу— Юноша неплох, весьма разговорчив и довольно коммуникабелен. Я давно не встречал такого человека, а потому принял решение просить вашей помощи. Поспрашивав у всего парка мнение, я могу выступать с такой просьбой от лица всего нашего общества.
Маша, затянув высокий хвост потуже, выпустила две пряди по бокам:
— Нет. — снова повторила она.
Я стоял и молчал, не зная, как не усугубить ситуацию. Единственное, чего я реально хотел сейчас сделать — это просто напросто надавать тумаков этой мелкой дряни. Воображение нарисовало картинку. Я блаженно улыбнулся.
Мэр подошёл поближе к девушке и медленно протянул руку:
— Я предлагаю нам пройтись, моя душа.
Машка отвела недовольный взгляд, потом снова вернула его на меня и раздражённо выдохнула. Подтянув знакомую мне сумку с значками, она вложила свою ладонь в ладонь мэра. Тот деликатно поднырнул под локоток девицы и они вместе начали удаляться, обсуждая прошедшую неделю. Чем дальше они отходили, тем сильнее слышался громкий смех Доброделова.
Я, выдыхая, приземлился на скамью.
— Вот же су…
— Ты огоди обзываться. — прокряхтел Макар — Лучше иди прощайся со всеми, если Матвейка взялся, то он дело до конца доводит. Человек он такой был.
Я недоверчиво оглядел старика:
— Не верю.
Через полчаса Матвей Александрович возвращался в компании Ангелинки, которая неслась на меня с распростёртыми объятиями. Когда я распахнул руки для обнимашек, она неожиданно растворилась в воздухе и появившись сзади меня на скамье (я тогда уже присел на колено перед сидением), ловко забралась мне на спину.
— Ты уходишь? — поканючив, спросила она. Маленькие ручки цепко ухватились за шею. Я подсадил тело девчонки повыше и перевёл вопросительный взгляд на уже подошедшего Доброделова. Какая всё — таки говорящая фамилия, только сейчас заметил.
Он широко улыбался:
— Уходит — уходит! — подтвердил мэр.
Я не верил своим ушам. Он справился? Уломал вредину? Да быть не может!
Аккуратно опустив девчонку не землю, я побежал жать руку Матвею Александровичу.
— Вы правда смогли? — я всё ещё тряс руку бедного мужчины. — Как же у вас вышло, она ведь такая!..
— Добрая! — перебил Макар и закашлялся.
Я непонимающе на него посмотрел, а потом проследил направление его газеты, которая незаметно указывала на подходящую Машку.
— Я почти поверила, дедушка. — не удостоив меня и взглядом, она продефилировала с ровной спиной к Ангелине. Достав белоснежного зайца из сумки, «Сладкая Вата» (в дальнейшем просто «СВ»), потрепала её по голове и прошептав что — то на ушко девчонке, поднялась из сидячего положения.
Высокомерный взгляд холодно впивался в мои глаза.
— Ты идёшь со мной, говоришь, что тебя здесь держит и мы прощаемся, всё понятно?
Я скривил гримасу. Вот же…
Мэр, вынув руку из моей, незаметно ткнул меня в бок пальцем, отрезвляя мои позывы послать эту… Девушку, куда подальше.
Я кивнул.
— Время на прощание надо?
— Да.
— Десять минут. Жду на выходе.
Дальнейшие пять минут я перемещался от одной компании к другой, обнимаясь со всеми и благодаря. Неделя впервые так сблизила меня с людьми.
Наконец я снова появился возле скамьи, там меня поджидали Доброделов и Макар.
— Спасибо вам ещё раз! — не унимался я — Спасибо!
Мэр всё так же тепло улыбался, а Макар недовольно бубнел.
— Ишь, горластый! Топай уже! Замотал!
Я впервые обнял старика, заставляя его знатно ошалеть, пожал руку мэру и подойдя к невидимой черте, которая останавливала
