— Полагаю, это следует считать актом терроризма. У нас обоих ведь есть опыт в таких делах, верно? — спросил Джек.
— Совершенно точно, сэр.
Сэр, подумал Райан. Проклятье. Но ему нужно принять еще одно решение. Джек оглянулся по сторонам, прежде чем продолжить.
— Общее руководство возлагается на ФБР. Все остальные ведомства докладывают туда о полученных результатах. Выбери для этого надежного человека.
— Слушаюсь, сэр.
— Дэн?
— Да, господин президент.
— Кто сейчас старший в ФБР?
— Первым заместителем директора является Чак Флойд. Сейчас он в Атланте и выступает...
Райан вспомнил, что есть еще заместители директора, причем все выше Мюррея по занимаемой должности.
— Я не знаю его, зато знаю тебя. Ты будешь исполнять обязанности директора ФБР до моего указания. — Райан почувствовал, что это потрясло его собеседника.
— Но, Джек, ведь я...
— Мне тоже нравился Шоу. Теперь ты займешь его место.
— Понял, господин президент.
Райан положил трубку и объяснил смысл своих распоряжений.
Первой возразила Прайс.
— Сэр, расследование покушения на президента находится в юрисдикции... — начала она. Райан прервал ее.
— У ФБР больше возможностей, и кому-то нужно возглавить расследование. Я хочу, чтобы оно завершилось как можно быстрее.
— Нужно создать специальную комиссию, — послышался голос Арни ван Дамма.
— И кто ее возглавит? — спросил президент Райан. — Член Верховного суда? Пара сенаторов и конгрессменов? Мюррей — профессионал, служит в ФБР уже очень долго. Он выберет хорошего сотрудника из старших кадровых следователей уголовного департамента Министерства юстиции и поручит ему вести расследование. Андреа, найдите мне лучшего следователя Секретной службы — он станет главным помощником Мюррея. Для расследования этого террористического акта нам не нужны посторонние, верно? Мы проведем его своими силами. Давайте выберем лучших специалистов, и пусть они берутся за дело. Будем исходить из того, что доверяем агентствам, которые несут ответственность за такую работу. — Он помолчал. — Я хочу, чтобы расследование велось быстро, понятно?
— Будет исполнено, господин президент. — Агент Прайс кивнула, и Райан заметил одобрительное выражение на лице Арни ван Дамма. Может быть, я уже начал поступать, как подобает президенту, подумал Райан. Удовлетворение длилось недолго. У стены в дальнем углу ситуационного центра стоял ряд телевизоров. Все они показывали сейчас одно и то же, но президент вдруг заметил вспышку фотокамеры на всех четырех экранах. Он повернулся и увидел повтор процедуры выноса мешка с телом по ступенькам Западного крыла Капитолия. Еще один труп, который нуждается в опознании, — большой или маленький, мужчины или женщины, высокопоставленного государственного деятеля или рядового служащего — определить это по очертаниям мешка Из прорезиненной ткани было невозможно. Райан видел только застывшие, холодные, мрачные лица пожарных, несущих проклятый мешок. Это привлекло внимание фотокорреспондента из какой-то газеты, и вспышка его камеры вернула президента к действительности, от которой ему хотелось укрыться. Телевизионные камеры снимали троих людей — двух живых, одного мертвого, которые спускались по ступеням Капитолия к машине «скорой помощи». Ее двери были открыты, и внутри Райан увидел гору таких же черных мешков. Тот, что принесли, положили внутрь бережно и осторожно, профессионалы продемонстрировали заботливость и сострадание к мертвому телу, от которого отказался мир живых. Затем они повернулись и снова пошли вверх по ступеням за следующим мешком. В ситуационном центре воцарилась тишина. Все присутствующие следили за одним и тем же изображением. Несколько глубоких вздохов, и глаза, уже слишком привычные к такому зрелищу или еще настолько потрясенные, что им было не до слез, отвернулись от экранов и уставились в полированную поверхность дубового стола. Звякнула чашка из-под кофе, которую кто-то поставил на блюдце. От этого неожиданного звука тишина в помещении показалась еще более зловещей, никто не решился произнести хотя бы слово, чтобы заполнить пустоту.
— Что еще нужно сделать сейчас? — нарушил тишину Джек. Он испытывал потрясение от только что увиденного, и усталость навалилась на него непосильным грузом. Бешеный ритм сердца перед лицом смерти, страх за судьбу своей семьи и мучительная боль от потери друзей — все это сказалось теперь, истощив его силы. Легкие никак не могли вобрать достаточно воздуха, руки не поднимались, словно рукава пиджака сделаны из свинца, и внезапно ему стало трудно держать прямо голову, которая постоянно клонилась то в ту, то в другую сторону. Время приближалось к полуночи, позади был ужасный день, начавшийся в четыре часа утра и потраченный на собеседования, связанные с предложенной ему должностью, которую с момента утверждения Конгрессом он занимал целых восемь минут. Поток адреналина, поддерживавший его на ногах, внезапно иссяк и после двухчасового избытка в кровообращении привел к полному изнеможению.
Райан огляделся по сторонам и задал важный для себя вопрос:
— Где я буду сегодня спать?
Только не здесь, тут же решил он. Он не мог спать в постели мертвого человека, на принадлежащих ему простынях, в нескольких футах от его детей. Ему хотелось посмотреть на собственных детей, которые, наверно, спят сейчас — ведь дети способны спать ври любых обстоятельствах, почувствовать руки жены, обнимающие его, так как это было единственно надежным в мире, единственным, от чего не заставит отказаться никакой вихрь перемен, ворвавшихся в его жизнь, перемен, о которых он не мечтал и к которым не стремился.
Агенты Секретной службы обменялись недоуменными взглядами, и тут подала голос Андреа Прайс.
— Может быть, в казармах морской пехоты? В квартале на Восьмой улице и Ай-авеню?
— Тогда поехали, — кивнул Райан.
— "Фехтовальщик" выходит. Подгоните машины к Западному входу, — произнесла Прайс в микрофон, пристегнутый к лацкану ее куртки.
Агенты личной охраны встали. Все как один они расстегнули плащи и, проходя через дверь, положили руки на рукоятки пистолетов.
— Тебя разбудят в пять утра, — пообещал ван Дамм. — Постарайся выспаться. Это сейчас самое главное.
В ответ Райан посмотрел на него пустым взглядом и вышел из комнаты. Дворецкий надел на него пальто — откуда оно взялось или кому принадлежало, Райан забыл спросить. Он поднялся в «шеви сабербен», сел на заднее сиденье, и мощная машина тут же тронулась. Впереди ехал точно такой же автомобиль, а процессию замыкали еще три. Джеку не хотелось смотреть наружу, но он не мог не слышать воя сирен, который доносился через пуленепробиваемое стекло, да и в любом случае было бы трусостью отвернуться от зрелища за окнами автомобиля. Свет пожара больше не был виден, но вместо него развалины освещали десятки прожекторов, установленных на спасательных машинах, одни из которых двигались вокруг Капитолийского холма, другие стояли на месте. Полиция перекрыла улицы в центре города, и президентский кортеж быстро ехал на восток и через десять минут был возле казарм корпуса морской пехоты. Здесь никто не спал, все были должным образом одеты и каждый морской пехотинец сжимал в руках автомат или пистолет. Они вытягивались при виде президента.
Дом начальника корпуса морской пехоты был построен в самом начале девятнадцатого века — здание, одно из немногих, уцелело после рейда английских войск в 1814 году. А вот сам начальник корпуса погиб под развалинами Капитолия. Вдовец с взрослыми детьми, он жил в этом доме до сегодняшнего вечера. Сейчас на крыльце дома стоял подтянутый полковник. На его поясе висела кобура с пистолетом. Дом окружал взвод вооруженных морских пехотинцев.
— Господин президент, ваша семья на втором этаже, с ней все в порядке, — тут же доложил полковник Марк Портер. — По периметру казармы окружает стрелковая рота, сейчас прибудет еще одна.
— Как относительно средств массовой информации? — спросила Прайс.
— Я не получал никаких приказов относительно репортеров. Мне приказано обеспечить безопасность президента и его семьи. Все, кто находятся в радиусе двухсот метров отсюда, наши люди.
— Спасибо, полковник, — произнес Райан и направился к двери. Проблема со средствами массовой информации его не интересовала. Сержант открыл перед ним дверь, салютуя своему верховному главнокомандующему, как надлежит морскому пехотинцу. Райан машинально приложил руку к виску. Стоящий внутри дома старший сержант показал в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Поскольку он был вооружен, его рука тоже замерла у козырька фуражки. Райану стало ясно, что отныне он не сможет никуда пойти в одиночку. Прайс, еще один агент Секретной службы и два морских пехотинца поднялись за ним. В коридоре второго этажа стояли два агента Секретной службы и еще пять морских пехотинцев. Наконец в 23.54 Райан вошел в спальню и увидел, что жена ждет его, сидя на кровати.
