стиснув брыкающуюся Аню.
- Отпусти! Не смей… не трогай меня!
Чувствуя, как чужие руки нагло изучают изгибы ее тела, Анна извернулась и попыталась сделать ему больно. Локоть пришелся в грудь парня, но толком не навредил - только раззадорил. Пальцы его сильнее сжимались на уязвимом теле, оставляя синеватые отпечатки.
- А вот это ты зря, милая…
Парень хотел ударить ей воспитательную пощечину, но ладонь пришлась и по губам. Аня быстро почувствовала металлический привкус крови, которая сочилась из разбитой губы.
- ПОМО-… - стоило ей только закричать, как Павел заткнул жертве рот и потянул в сторону заброшенных сараев.
- Тебя все равно не услышат, смысл надрывать голосок?
Наблюдать за агонией вырывающейся девушки ему даже нравилось. Он с особым наслаждением затащил Анюту в сарай, окончательно уничтожив ее последнюю надежду на спасение.
Запах сырости, старого сена и гнилых досок сразу ударил им в нос. Павел оттолкнул девушку в центр, где она рухнула на копчик, а сам подпирал старую дверь лопатой.
Убедившись, что ему уже никто не помешает, парень направился к ней, с ехидной улыбкой изучая. Дырявая крыша сарая пропускала достаточно света, чтобы можно было немного оценить обстановку.
Суча ногами и осматриваясь по сторонам, Анна старалась найти хоть что-то, чем могла бы отбиваться. Но вокруг - только старые, трухлявые доски и ржавые грабли без черенка в дальнем углу, до которых метра четыре. А поблизости ничего. Ничего, что могло бы ей помочь.
Собрав в руку горсть жалкого, старого сена, она швырнула им в глаза Павлу, надеясь хоть как-нибудь дезориентировать. Он зажмурился и оскалился, но не растерялся. Рука парня схватила Анюту за горло, сдавив, а когда он проморгался, то ударил очередную пощечину.
Глаза девушки налились слезами, но не столько от боли, сколько от страха неизбежного. Она бессильно скребла ногтями по по полу, чувствуя забившееся под них сено, и уставилась в сумеречное небо сквозь дыры в крыше.
Оно было усыпано, как показалось Ане, красивыми, лиловыми облаками - разум девушки невольно вспомнил, как она лежала на майской траве у озера рядом с Андреем. Как они вдвоем мечтали о семье и были счастливы.
Но все это перечеркивали грязные руки, сдирающие с Анны футболку. Беззащитная, она осталась в одном бюстгальтере и джинсах.
Понимая, что деваться девушке некуда, Павел ненадолго отстранился и, с вожделением наблюдая за жертвой, начал приспускать с себя штаны.
Анюта резко дернулась в сторону, перекатившись по полу, и схватилась за грабли. В момент, когда она повернулась, ее рука уже опускалась в замахе - ржавое острие орудия частоколом вонзилось в бедро Паши.
По сараю прокатился озверелый вой, а Аня ударила по основанию инструмента, буквально вбив его в податливую плоть.
Парень повалился на пол, осыпая девушку проклятьями, но она уже выскочила из заточения. Были мысли схватиться за лопату и добавить по голове обидчика, но с трудом сдержалась. Главная цель - спастись.
Три сотни метров до дома показались Анне бесконечными. Лишь за порогом, когда заперлась изнутри на все замки, девушка скатилась на пол. Сердце бешено колотилось, а конечности подрагивали. Адреналина уже не оставалось, и теперь Анюту накрыло истерикой.
Что делать? Рассказать правду? Так ее саму четвертуют за то, что покалечила сына управленца.
- Анна?
Девушка испуганно вздрогнула и уставилась перед собой, но уже привычный образ Владыки немного успокоил ее.
- Что у тебя случилось?
Она чувствовала, как взгляд из-под стальной маски изучает ее неряшливый вид.
- Т-там… в сарае… - губы Ани не слушались, она продолжала жадно глотать воздух ртом в истерике, - там… там парень… я его ударила.
- Кого? Кто тебя обидел, Анна? - голос Владыки звучал вкрадчиво, он осмотрел рассеченную губу и синяки на ее теле, - это он с тобой сделал?
Она смогла лишь часто покивать. Вразумительно объяснить что произошло - не получилось. Только жестами показала, в какой стороне сарай, и постоянно повторяла, что из дома больше не выйдет.
Понимая, что ей нужно отдохнуть, карлик не стал задерживаться. Были дела куда важнее…
***
Как только Анна устремилась со всех ног домой, Павел выдрал из бедра грабли, со злобой отшвырнув их в сторону. Кровь струилась из ран, заставляя парня шипеть от злости. Он попытался выйти из сарая, но смог доковылять лишь стены.
Тяжело дыша, проклинал дрянную девку и свой телефон, который оставил дома. Но больше всего его пугало кровотечение - уж слишком сильное.
Дверь сарая скрипнула - Паша дернулся в надежде, что кто-то услышал его крики и пришел на помощь. Но гость не внушал доверия.
- Т-ты… еще кто?
Карлик в маске прошел внутрь и приблизился к парню, заставив его попятиться. От чего-то, один только образ неизвестного внушал страх.
- Не подходи! Ты хоть знаешь, кто мой отец!?
Угрозы на этот раз не имели смысла. Отступать Павлу было некуда - он вжался в угол под гнетом наступающего Владыки.
- В глаза мне смотри, червяк…
Он медленно снял свою маску, а парень в ужасе уставился перед собой пустым, безумным взглядом…
***
Прошел почти месяц с момента, как Чернова нашла меня на дороге и приютила у себя, как брошенного щенка. Но вспомнил я только имя. Все остальное, чем жил раньше – вычеркнуто из головы или являлось в виде размытых образов во снах.
Я освоился в деревне и помогал по хозяйству отцу спасительницы, чтобы хоть как-то оправдать проживание. Благо, работа легкая. Хотя, это стало очередной странностью моего состояния. Без еды я мог обходиться сколько угодно, а усталость - это вообще не про меня.
Единственное, что выбивало из колеи - это девушка, которая все чаще являлась во снах. Последние ночи ее образ вырисовывался отчетливее всего, но я ничего о ней не знал. Одна обстановка - домик у озера и незнакомка, которая зовет за собой.
Каждый раз она была все ближе, приносила новые детали, а надежда, что мы как-то знакомы - только усиливалась. И я сам тянулся к ней в попытках оборвать расстояние.
Но стоило мне пойти к ней, как я просыпался в своей комнате. Так случилось и минувшей ночью.
Я скрыл лицо в ладонях. После таких недосказанных сновидений оставался неприятный осадок.
Наверно, если бы не Ника, то я окончательно бы рехнулся из-за собственных мыслей о прошлой жизни и бесконечных поисков себя. Да и отвлекала она мастерски.
Показывает всем видом свою недоступность, а сама ходит в откровенно коротком платьице кормить кур, демонстративно нагибаясь при
