— Как дела, Белов?
Вопрос был несколько неожиданным. Я думал, у нас состоится более конкретный разговор. А тут про дела? Хорошо дела. Были хорошо, пять минут назад. Пока Вы меня сюда не позвали. А вообще, если что, я Белов, но не тот. Ещё, я умер. Вышло такое недоразумение. Вот и судите сами, что у меня с "делами". Интересно, если так отвечу, что он скажет?
Ясное дело, ничего подобного я не сказал. В психи запишут моментально. Этого ещё не хватало. Итак проблем выше крыши.
— Нормально все, Сергей Николаевич. А Вы с какой целью интересуетесь?
— Цель у меня, Белов, одна. Чтоб ты перестал заниматься всякой ерундой. Про испытательный срок помнишь?— Тренер отложил ручку в сторону и, сцепив пальцы в замок, опёрся на них подбородком.
— Помню. — Я чувствовал себя минёром, который случайно оказался на рабочем месте, так сказать, без нужного оборудования. Наступлю не туда, рванет.
— Хорошо, что помнишь. — Сергей Николаевич снова опустил руки на стол. Только теперь принялся постукивать пальцами по столешнице. Его явно нервирует эта ситуация. Причем, он сильно недоволен тем, что ему вообще приходится со мной беседовать на какую-то тему. Пока, правда, не ясно, на какую именно.
— Слушай…Буду говорить открыто…
— Спасибо! — У меня вырвалось это против воли. Потому что, ни черта не понимаю. Если открыто, так может ситуация станет более ясной. Пока — густой туман.
— Ты погоди благодарить… Тебе надо предельно внимательно отнестись к нашему прошлому разговору. Таких случаев больше быть не должно…
Ну, а потом произошло то самое, чего я опасался.
Голос тренера пропал, в ушах появился гул. Меня прострелило очередными кадрами из фильма "Жизнь Славика". Внезапно перед глазами возник образ светловолосого мужика. И мужик этот, кстати, был очень сильно похож на Владика. Того самого Владика, который Элвис Пресли. Прям одно лицо. Причем, лицо красное и злое. Он вычитывает мне что-то, а у самого аж слюна летит изо рта. Я даже хочу поднять руку и ладонью вытереть щеку. Туда, вроде, попало.
— Ты! Быдло малолетнее! Шпана! Ворьё! Ты понимаешь, с кем говоришь? Мое слово против твоего? Да ты как вообще до этого додумался? Я видел, твой дружок украл кошелек. Лично видел. А ты стоял рядом. Значит, подельник его. Или как там оно у вас правильно называется?! У ворья? Я все узнал о тебе! Тут очевидно дело в наследственности!
До меня доходит, что он говорит об отце. Вот этого не хочу слышать! Никто не имеет права говорить о нем плохо. Я — могу. Но только наедине с собой и своими мыслями. Вслух — никогда. Уж тем более, посторонние.
— Вы забываете, что менты… то есть милиционеры меня обыскали. Не было ничего. Парня того не знаю. Свидетелей больше нет. Только Вы утверждаете, будто это так. Да мало ли, кто там и что украл. Я при чем? — Это уже мой, то есть Славика, голос. Звучит спокойно. Хотя я знаю, внутри у него все кипит.
Мы с этим белобрысый мужиком находимся в тренерской. Я стою, как и сейчас, недалеко от входа, напротив — сидит Сергей Николаевич. Так же, за своим столом. Выражение лица у него — каменное. Вообще не понятно, о чем он думает. Рядом бесится… отец Владика. Да. Я знаю, что это — отец Владика.
— Почему Вы молчите? — Он оборачивается к тренеру. — Требую! Слышите? Требую, чтоб этого малолетнего уголовника убрали из команды!
— Евгений Семёнович, я Вас слышу. Не надо кричать. Не поверите, но со слухом у меня все хорошо. Ваши претензии к Белову понял. Ещё с первого раза. Не соображу только… Когда все это произошло, на рынке, именно Вы позвали сотрудников милиции. Вячеслав, насколько мне известно, скрыться не пытался. Более того, сам настаивал на том, чтоб в ситуации разобрались соответствующие органы. Странно, да? Если есть чего бояться, человек ведёт себя иначе. Причастность Белова — вилами по воде писана. Тем более, сам пострадавший утверждает, Слава к нему даже не приближался. А тот факт, что он, якобы был с пацаном, укравшим кошелек, это по сути, Ваши домыслы. Вы ведь этого наверняка не знаете. Мы хорошо помним, что произошло между Беловым и вашим сыном... Ссора, которую спровоцировал Владислав, оскорбляя Славу. Вы извините, но вот так, по Вашему требованию, я не собираюсь никого выгонять из команды. Вы, если хотите, можете собрать свою и там делать, что на душу ляжет. А в своей я разберусь без Вас. Если вопросов больше нет, будьте любезны, дайте мне заниматься прямыми обязанностями…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тренер смотрит на отца Владика таким же равнодушным взглядом...
Гул в ушах у меня вдруг уходит куда-то на задний план. Зато пробиваются сквозь него громкие слова и взволнованный голос.
— Белов! Эй!
Я тряхнул головой, а потом немного отпрянул назад, потому что ровно перед моими глазами кто-то щёлкал пальцами. Ешкин кот… Не кто-то, а Сергей Николаевич. Меня, похоже, снова выкинуло в воспоминания брата. Ситуация в комнате немного поменялась. Я стоял все там же. Тренер теперь находился совсем рядом. Мы — вдвоем. Значит видение закончилось. Слава богу…
— Все хорошо, Сергей Николаевич.
— Да ни хрена хорошего. Тебя чего заклинило? Слушал меня, а потом — раз! И в глазах — февраль. Все нормально?
— Да нормально, честно. Я просто тут на днях упал неудачно. Ударился головой. Затылком. Вот пару дней есть ощущение дискомфорта. Но это — ерунда.
— Головой? — Сергей Николаевич посмотрел на меня пристально. — Сильно? У врача был?
Я соврал в ответ, что был. Сказал, будто ходил утром. Мол, серьезных последствий нет. Потому что, ну его на хрен. Вон оно как, оказывается. Дебильный Владик со своим папашей, спят и видят, как убрать меня из команды.
Глава 7.2
— Ну, смотри… Если нормально себя чувствуешь, хорошо. Нам сейчас никакие серьезные травмы не нужны. Да и несерьёзные тоже. Особенно у тебя. –Тренер окинул меня оценивающим взглядом, будто мог "на глаз" определить, все ли там, в моей башке на месте.
Отличный подход. Ничего не скажешь. Рационально. Сейчас не нужны, конечно. Когда впереди соревнование. А так-то, если бы не данный фактор, то что? Можно и голову пробивать, сколько угодно?
Гул в ушах исчез окончательно. К счастью. На самом деле, теперь чувствовал себя действительно нормально. Если можно так вообще говорить в моей ситуации. Правда, Сергей Николаевич все равно поглядывал на меня с подозрением. Думаю, он сильно удивился, когда я выпал из реальности. Наверное, то ещё зрелище. Ржавый тоже был впечатлен, когда меня посреди улицы торкнуло. А Петьку впечатлить очень сложно. Он чего только не видел, несмотря на свои годы.
Черт…Не так уж, может, и плохо, что в хоккей я пришел взрослым. Занимался в частном порядке. Платил деньги. Мне тихо-мирно объясняли, что и как должно быть. Все в удовольствие. А тут просто какая-то жёсткая хрень, получается. Зря я Славке завидовал.
— В общем-то, для чего позвал… — Сергей Николаевич, убедившись, что я выгляжу адекватно, на пол не падаю, пену изо рта не пускаю, вернулся на свое излюбленное место за столом. — Напомнить о нашей договоренности хотел. Любой косяк — это залет. Сам понимаешь. Выкинешь номер, выгоню без разговоров. Понял? Ты не думай, что я — здесь, а ты — там. Если повторится ситуация, подобная той, что была на рынке, узнаю в любом случае. Уголовщину забудь. Я не дурак, прекрасно понял, тот рыжий был с тобой. И не надо сейчас что-то доказывать. Просто принимай информацию. Понятно говорю?
Я молча кивнул. Ясное дело, понятно. Сложно не понять, когда мне, как бабке-гадалке, видения являются. Интересно, есть какая-то закономерность? Момент это очень важный.
Снова беспокоило меня то, что подобная хрень может случится очень сильно не вовремя. Оно и сейчас лучше бы не было приступа "прозрения". Нет, для дополнительной осведомленности, это хорошо. По крупицам начинаю вникать в прошлую жизнь брата. С данной точки зрения, даже полезная тема. Не придется ходить и расспрашивать. Тем более, вопросы задавать особо некому.
