– Именно, – кивнул капитан. – И через Саргассово море. Мы возьмем курс на север, на Бермудские острова, обогнем Северную Ирландию и укроемся в порте Гамильтон.
– При чем тут Северная Ирландия? – удивился Волос. – Вы что, собираетесь пересечь Атлантику?
– Нет, – успокоил его капитан Флинт. – Северная Ирландия – это название одного из Бермудских островов.
Все принялись изучать карту и наконец сочли предложение капитана не только наиболее разумным, но и единственно возможным.
– Кажется, мы пройдем недалеко от Сарагосы? – заметил Каку Онан.
Капитан Флинт подтвердил:
– Да, остров останется у нас по правому борту.
– Думаю, имеет смысл туда заглянуть, – заметил миллиардер.
Капитан отрицательно покачал головой.
– Не выйдет. Остров окружен рифами, подойти к нему близко не удастся. У нашего судна слишком большая осадка.
Лицо мистера Сиракузера исказилось как от зубной боли.
– К тому же, сэр, наши пассажиры могут неправильно нас понять, – поддержал он капитана. – Лучше пошлем вертолет за профессором Фармером.
Капитан отправился прокладывать новый курс, а все остальные прошли в соседний зал, где были накрыты столы для обеда.
* * *
Проснувшись наутро в своей каюте, Оля заметила, что соседка так и не появилась. Впрочем, Оля не беспокоилась. Скорее всего, Лера осталась ночевать в каюте своего американца. А может быть, познакомилась с кем-то еще. Пребывание на лайнере располагало к легкомысленному образу жизни.
Выходя с завтрака, возле ресторана Оля встретила Воробья.
– Ну как, придешь? – спросил диджей.
– Куда? – не поняла она.
– Как куда? Я же говорил, меня один олигарх пригласил организовать днюху для его подружки.
Оля не сразу поверила:
– А что тут делает олигарх?
Воробей пожал плечами:
– Ну, может, и не олигарх, а простой миллионер, откуда я знаю? Кажется, он является дистрибьютором «Амалтеи» в России. Продает их продукцию, причем монопольно. Других к этому товару и близко не подпускает. Теперь «Нектар» толкать будет. Так ты придешь?
Оля решила, что посмотреть, как отдыхают простые миллионеры, будет любопытно. Она согласилась. Воробей сообщил, где и когда будет ее ждать, после чего исчез. До вечера она провела время в бассейне на верхней палубе. Надо сказать, что погода успела испортиться. В море слегка штормило. Но разве это серьезный повод для того, чтобы не поплавать в теплой воде?
Народу у бассейнов на верхней палубе почти не было. Это было странно. Похоже, эпидемия водобоязни прогрессировала. А водобоязнь – верный признак бешенства. Может быть, все пассажиры поели умного десерта и взбесились? Нет, в самом деле, если существует умная пища, то почему бы ей не сойти с ума? Это было остроумно, и Оля сама рассмеялась над своей гипотезой.
Ближе к вечеру Оля спустилась вниз. В своей каюте она переоделась в маленькое красное платье. Воробей уже ждал ее. Платье ему понравилось. На плече он тащил тяжелую сумку, в которой время от времени что-то позвякивало.
– Я угощу вас настоящим мохито! – многозначительно пообещал он.
Роскошный пентхаус-сьют высшего класса, занимаемый бизнесменом Баби Мумуевым, располагался в верхнем ярусе кормовой части лайнера. Он представлял собой двухэтажные апартаменты. Нижний ярус составляли гостиная, кабинет и столовая, верхний – две спальни с огромными кроватями, гардеробные, ванная с компактным бассейном-джакузи и прочие удобства. Панорамные окна во всю стену выходили на широкий балкон. Оля невольно сравнила их с крошечным иллюминатором в своей каюте.
Гости уже начали собираться. Они расположились в гостиной, кто на широченном диване, кто в креслах. Появление Воробья встретили радостными криками. Кажется, все уже пожалели, что приняли участие в безалкогольном круизе, пусть и на халяву. Воробей представил Олю хозяину и виновнице торжества, а сам отправился настраивать аппаратуру и смешивать ром с лаймовым соком.
Баби Мумуев оказался маленьким толстым брюнетом. Его подруга, которую он называл Розой, понравилась Оле еще меньше. Несмотря на яркое восточное имя, выглядела барышня бледно, почти бесцветно, как и большинство натуральных блондинок. Впечатление, похоже, получилось взаимным.
На Олю Роза взглянула с невыразимым пренебрежением, под которым безуспешно пыталась скрыть детскую зависть. Но тут выражение лица именинницы приобрело характер обиды и величайшего неудовольствия. В зале появился новый враг, причем не один.
Стайка девушек, похожих на антилоп-гну, впорхнула (если антилопы-гну умеют порхать) в салон, наполнив его резкими ароматами духов и дорогих сигарет. Все барышни были как на подбор – высокие, нескладные и на морду жутко некрасивые. Одеты они были с безвкусной и кричащей претензией на роскошь.
Не успев войти, они загалдели по-русски с провинциальным местечковым акцентом. Так громко и коряво разговаривают, как правило, фантастически глупые люди. К Мумуеву они обращались как к родному и называли котиком.
– Группа поддержки нашего хозяина, – пояснил Оле подошедший Воробей. – Он их притащил в круиз, чтобы снять рекламный ролик.
Воробей уже успел взболтать первую порцию коктейля. Оля получила от него фужер с напитком и листиком мяты. Она отпила глоток. Мохито и впрямь получился приятным на вкус, обжигающим и освежающим одновременно.
Все гости разбились на несколько групп. Оля подошла к той, что окружала хозяина. Баби Мумуев рассказывал гостям анекдот.
– Брежнев заснул летаргическим сном, проспал сто лет. Просыпается в своем кабинете, видит – карта Советского Союза на стене вместо красного вся в желтый цвет выкрашена. Он спрашивает: «Почему?» Ему говорят: «Нас китайцы завоевали». – «А что это за три красные точки в центре Москвы?» – «А это ГУМ, ЦУМ и «Детский мир». Их до сих пор грузины обороняют».
И первым заразительно заржал. Анекдот был стар, как египетские пирамиды, но все рассмеялись, будто в жизни не слышали ничего смешнее. Сам Баби Мумуев грузином не был, но родился и вырос в Грузии. Юмор же состоял в том, что ему принадлежали не только означенные столичные магазины, но и половина торговых точек в центре Москвы, а также сеть гипермаркетов «Баби».
– Баби, сколько могут стоить такие хоромы? – спросил его кто-то из гостей.
Мумуев с гордостью окинул орлиным взором свои апартаменты.
– Такой пентхаус-сьют обходится обычно полторы тысячи евро в сутки, – скромно признался он. – Но здесь, разумеется, это совершенно бесплатно.
Гости оживились.
– Получается, тебе и тут повезло? Это же была лотерея. Купил, отправил штрих-код, получил выигрыш. Кому конура в трюме, кому пентхаус с вертолетной площадкой.
Лицо Баби озарила мудрая улыбка Будды.
– Э, а для чего же анкета? Я же там написал, что я – Баби Мумуев. Баби все знают, Баби в трюме не поселят, э!
Одна из барышень тоненько прогнусавила:
– Ой, котик, значит, если бы я написала, что я – дочь миллионера Вандербильда, то мне тоже выделили бы сьют?
– Ну что ты, киска, анкета – это только заявка. Претензия. Потом информация проверяется самым серьезным образом. В такой лавке, как «Амалтея», дураков не держат.
Похвальба хозяина вызывала зевоту, и Оля отправилась дальше, знакомиться с другими присутствующими. Ее внимание привлек бородатый пожилой человек в очках. Он занимал глубокое кресло и производил впечатление большого ученого. Вокруг него собралась кучка слушателей. Ученый с бокалом коктейля в одной руке и бутербродом с черной икрой в другой развивал какую-то глубокую философскую мысль.
– Да, – говорил он, – все упирается в проблему гордыни. Трагическая судьба «Титаника», «Британика», «Лузитании» и других суперлайнеров – это не случайность, а закономерность. Бог не любит, когда ему бросают вызов. А любой океанский суперлайнер – сам по себе вызов судьбе. Уподобимся богам! Возведем земную твердь на водной хляби! Согласитесь, кроме непомерной гордыни, здесь еще присутствует изрядная доля глупости. А неумение мыслить – высшая форма безнравственности. Отсюда по грехам и наказание.
Оля не удержалась, чтобы не спросить:
– А зачем же вы тогда отправились в такой безумный и греховный круиз?
Ученый по-детски рассмеялся:
– Вопрос в точку. Признаюсь: не смог совладать с искушением. Другим способом я вряд ли сумел бы попасть в эти места, а это было, можно сказать, мечтой моего детства.
– Ой, тоже мне – мечта! – подала писклявый голосок одна из рекламных барышень-антилоп, невесть как затесавшаяся в «ученую» компанию. – Никакого комфорта. Вот мы были в Дубае, так там…
Но ученый только руками замахал:
– О чем вы, какой Дубаи?! Да там нет ничего, кроме песка, соленой воды и гламурного железобетона. Холуев много, с этим я согласен. А здесь регион с богатейшей историей. Пираты, конкистадоры, зомби, индейцы-людоеды, сокровища!
Барышня-гну вытаращила глаза – то ли от страха, то ли от восторга.
