«Предположим, что все земляне приняли наркотик, — подумал он, садясь в такси. — Массовое бегство от нашей мрачной, постоянно ограниченной действительности. Допустим, что корпорация распорядилась произвести огромные количества йот–йот–180 и с помощью правительства распространила его среди всех людей. Было бы это этичным решением? Имеем мы право на подобное?
В любом случае, ничего бы из этого не вышло. Нас опередили бы лилистарцы».
— Куда летим, сэр? — спросило такси, и Свитсент решил проделать на нем весь путь.
— В Шайенн.
— Не могу, сэр. — Доктору показалось, что голос робота звучит взволнованно. — Только не туда. Назовите другой…
— Почему нет? — Эрик тотчас же пришел в себя.
— Потому что, как известно, весь Шайенн принадлежит им. Врагу. Вы знаете, что въезд на неприятельскую территорию запрещен законом.
— Что еще за враг?
— Изменник Джино Молинари, — ответило такси. — Который, как вам известно, совершил предательство во время войны. Бывший Генеральный секретарь ООН пошел на тайный сговор с агентами ригов, чтобы…
— Какое сегодня число? — спросил Эрик.
— Пятнадцатое июня две тысячи пятьдесят шестого года.
Свитсенту не удалось — возможно, из–за действия противоядия — вернуться в настоящее. Он угодил на год позже и ничего не мог с этим поделать. Наркотика у него не осталось. Он отдал все Кэти и таким вот образом застрял здесь, судя по всему, на территории, принадлежащей лилистарцам, как и большая часть Земли.
Но Джино Молинари был жив! Он еще держался. Шайенн не пал в течение дня или даже недели. Возможно, риги сумели прислать подкрепление.
Был шанс узнать это от такси. В пути.
«А Дон Фестенбург мог мне обо всем этом рассказать, — понял Эрик. — Поскольку я перенесся именно в то самое время, когда встречался с ним в кабинете, где он был одет в поддельный мундир Генерального секретаря ООН и показывал мне фальшивую гомеогазету».
— Лети на запад, — велел он такси.
«Я должен вернуться в Шайенн, — подумал доктор. — Неважно, каким образом».
— Да, сэр, — ответила машина. — Кстати, вы не предъявили мне разрешение на поездку. Могу я его увидеть? Естественно, это чистая формальность.
— Что еще за разрешение?
Но Эрик уже понял. Речь наверняка шла о документе, выдаваемом оккупационными властями Лилистара, без которого земляне не могли свободно передвигаться. Эта планета была покорена, и она все еще находилась в состоянии войны.
— Прошу вас, сэр, — сказала машина и снова начала снижаться. — Иначе мне придется доставить вас на ближайший пост лилистарской военной полиции, который находится в одной миле к востоку. Недалеко отсюда.
— Само собой, — согласился Эрик. — Впрочем, они недалеко откуда угодно, не только отсюда.
Машина опускалась все ниже.
— Вы правы, сэр. Это очень удобно.
Такси выключило двигатель и начало тормозить.
12
— Знаешь что, — сказал Эрик, когда колеса такси коснулись земли, машина немного проехала и остановилась у края тротуара.
Впереди виднелось мрачное здание с вооруженными охранниками у входа.
— Давай договоримся.
— О чем? — подозрительно спросил автомат.
— Мое разрешение осталось в корпорации «Хэзелтайн» — помнишь, откуда ты меня забрал? Вместе с бумажником и всем его содержимым. Если ты выдашь меня лилистарской военной полиции, то мои деньги не будут для тебя ничего стоить. Сам знаешь, что со мной сделают.
— Да, сэр, — согласилась машина. — Вас расстреляют. Таков новый закон, введенный декретом от десятого мая. Поездка без разрешения…
— Так, может, будет лучше, если я дам тебе эти деньги? В качестве чаевых. Ты отвезешь меня обратно к «Хэзелтайну», я возьму бумажник, покажу разрешение. Ты больше не повезешь меня сюда и оставишь деньги себе. Сам видишь, какая будет от этого польза и для меня, и для тебя.
— Мы оба выиграем, — согласилась машина.
Ее автоматические цепи быстро пощелкивали, обдумывая предложение.
— Сколько у вас денег?
— Я работаю в «Хэзелтайне» курьером. В моем бумажнике около двадцати пяти тысяч долларов.
— Понятно! Оккупационными бумажками или банкнотами ООН?
— Вторыми, естественно!
— Договорились! — охотно согласился автомат и снова тронулся с места. — Нельзя сказать, что вы совершили поездку в точном смысле этого слова, поскольку назвали цель, находящуюся на территории врага, а я даже не собирался туда лететь. Так что никакого закона мы не нарушили.
Машина свернула в сторону Детройта, жаждая заполучить добычу.
Когда она приземлилась на парковке корпорации «Хэзелтайн», Эрик поспешно вышел.
— Сейчас вернусь, — сказал он и побежал к входу в здание.
Вскоре Свитсент оказался внутри. Перед ним простиралась огромная лаборатория.
Он обратился к первому встречному сотруднику:
— Меня зовут Эрик Свитсент. Я работаю у Вирджила Эккермана, и дело не терпит отлагательства. Не могли бы вы помочь мне связаться с ним?
Сотрудник — какой–то клерк — поколебался.
— Я думал… — Он испуганно понизил голос. — Разве мистер Вирджил Эккерман не в Ваш–тридцать пять, на Марсе? Корпорацией «Меха и красители» в настоящее время руководит мистер Джонас Эккерман. Я знаю, что в «Еженедельном бюллетене службы безопасности» Вирджил Эккерман назван военным преступником, так как бежал после начала оккупации.
— В таком случае не могли бы вы связаться с Ваш–тридцать пять?
— С территорией врага?
— Тогда позвоните Джонасу.
Больше Эрик ничего не мог сделать. Чувствуя собственную беспомощность, он пошел в кабинет следом за клерком. На экране появилось лицо Джонаса.
Он увидел Эрика, заморгал и, заикаясь, пробормотал:
— Что?.. До тебя тоже добрались? Зачем ты уехал из Ваш–тридцать пять? Господи, ведь тебе с Вирджилом там ничего не угрожало. Я заканчиваю. Это какая–то ловушка. Полиция…
Экран потемнел. Джонас поспешно прервал связь.
Значит, его второе «я», живущее в обычном времени, на год позже, сбежало с Вирджилом в Ваш–35. Этот факт придал доктору уверенности. Несомненно, ригам удалось…
Его «я» на год позже.
Это означало, что он каким–то образом вернулся в две тысячи пятьдесят пятый год — иначе не было бы Эрика из пятьдесят шестого, который сбежал с Вирджилом. В пятьдесят пятый год он мог перенестись только с помощью йот–йот–180.
Единственный источник наркотика находился именно здесь. Эрик совершенно случайно оказался в единственном нужном месте на всей планете благодаря трюку, который ему удалось провернуть с идиотом–такси.
Свитсент нашел того же клерка и заявил ему:
— Я должен реквизировать некоторое количество наркотика под названием фрогедадрин. Сто миллиграммов. И вообще, я спешу. Показать документы? Я могу подтвердить, что работаю в корпорации. — Внезапно ему в голову пришла одна мысль. — Позовите мистера Хэзелтайна. Он меня знает.
Берт наверняка должен был помнить встречу в Шайенне.
— Но мистера Хэзелтайна убили, — пробормотал клерк. — Как вы можете этого не помнить? В январе, когда фирма сменила владельца.
Видимо, на лице Эрика отразилось неподдельное потрясение, поскольку сотрудник фирмы тут же заговорил иначе.
— Похоже, вы были его другом, — сказал он.
— Да, — кивнул Эрик.
Можно было сказать и так.
— Берт был хорошим руководителем, не то что эти лилистарские подонки. Не знаю, что вы тут делаете и какие у вас проблемы, но дам вам сто миллиграммов йот–йот–сто восемьдесят, — решил клерк. — Я знаю, где его хранят.
— Спасибо вам огромное.
Клерк ушел. Шло время.
«Интересно, такси все еще ждет меня на парковке? — подумал доктор. — Или оно, дойдя до отчаяния, попытается ворваться внутрь и отыскать обманщика?»
Он представил себе абсурдную картину. Автоматическое такси врывается в здание корпорации, пробив бетонную стену.
Вернулся клерк и протянул Эрику горсть капсул.
Свитсент взял стаканчик из ближайшего кулера, Эрик наполнил его водой, поднял и сунул в рот капсулу.
— Это йот–йот–сто восемьдесят с измененным составом, — сказал клерк, внимательно наблюдавший за ним. — Хочу вас предупредить, поскольку вижу, что вы намерены его принять.
Он побледнел.
Эрик опустил руку со стаканчиком, вынул капсулу изо рта и спросил:
— Как именно измененным?
— Он все так же приводит к зависимости и разрушает печень, но не вызывает галлюцинаций, связанных с путешествиями во времени, — объяснил клерк. — Когда сюда прибыли лилистарцы, они приказали нашим химикам модифицировать состав. Это их идея, не наша.
— Зачем?
«Господи, кому нужен наркотик, который лишь вызывает зависимость и разрушает организм?»
— Потому что это оружие в войне с ригами. — Клерк поколебался, но добавил: — Он используется также для обработки мятежных землян, перешедших на сторону врага.
