Еще раз удостоверившись в отсутствии поблизости конного патруля, он прокрался к входной стеклянной двери и толкнул ее. К его удивлению, она оказалась открытой и вела в испытательный зал. Он стремительно вошел туда, закрыв за собой дверь. В зале неярко горели несколько настольных ламп и слышалось тихое жужжание десятка осциллографов. Людей не было. Ганн заметил в углу настенную вешалку с висевшими на ней белыми халатами с длинными рукавами, сорвал с нее первый попавшийся, быстро натянул на себя, скрывая под ним темную куртку. «Может, повезет, примут за сотрудника», — мелькнула у него мысль. Он надеялся, халата ему хватит, чтобы обмануть бдительность стражника, если тот с улицы случайно заметит в окне его фигуру.
Руди вышел в главный коридор, тянувшийся вдоль всего здания, отметив, что в некоторых комнатах горит свет. От страха быть пойманным в пустом коридоре он на секунду остановился, затем устремился к дальней двери. Он шел насколько возможно быстро, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, голова его была опущена, целеустремленный, исподлобья взгляд направлен вперед. Трем-четырем инженерам, припозднившимся за своими столами, он показался белым пятном, промелькнувшим перед окнами. Одним из их коллег, кем-то в белом халате, торопившимся в душ.
Ганн быстро добрался до толстой металлической двери в конце коридора. Тяжело дыша от волнения, с колотившимся сердцем он взялся за ручку, опустил ее и несильно толкнул дверь. Массивная стальная плита чуть отошла в сторону, открывая перед ним громадную звуконепроницаемую камеру. В центре ее, на небольшом прямоугольном возвышении, под ярким кругом из множества ламп стояло акустико-сейсмическое устройство, изобретенное и созданное фон Вахтером, то самое, о котором ему рассказывали Питт и Джордино. Ганн сразу узнал его.
Поблагодарив судьбу за то, что в камере никого не оказалось, Ганн протиснулся внутрь и сразу направился к возвышению.
«Половина работы сделана», — пробормотал он, извлекая из кармана фотокамеру. Заметив на поясе рацию, он подумал, что неплохо было бы узнать, как там дела у Питта и Джордино.
53— Если сможешь отвлечь внимание от фасада, мне удастся проскользнуть мимо них, зайти сбоку и преподнести им неплохой сюрприз, — шептал Питт, изучая лица и фигуры двух стражников, застывших, подобно изваяниям, по обеим сторонам главного входа в центральное здание.
— Отвлеку, конечно. Для решения любых задач у меня есть любимый ключик. Разводной, — ответил Джордино, поглаживая висевший на поясе увесистый стальной инструмент красного цвета.
Питт опустил голову и снял с предохранителя «кольт». Войти в здание, не подавив сопротивление стражников, было невозможно, и друзья подготовились к схватке. Прорваться в здание следовало без выстрелов, не вызвав переполоха, в противном случае им пришлось бы иметь дело с небольшой, но отлично вооруженной армией, собранной Боржином в поселении.
Короткими и быстрыми перебежками Питт и Джордино двигались вдоль одного из обводных каналов, текущих к зданию, постепенно приближаясь к нему. Они бросились на землю и поползли к розарию, окружавшему главный вход. Поглядывая на стражников сквозь ветки, усыпанные желтыми и цвета слоновой кости дамасскими розами, они понимали, что уже находятся в пределах их видимости.
Стражники, свыкшиеся с тишиной, не предвещавшей, как и прежде, никаких происшествий, безмятежно стояли, прислонившись к стене здания. Редко кто появлялся на территории позднее десяти вечера, включая Боржина и его сестру, если, конечно, они не уезжали с утра в Улан-Батор.
Питт сделал Джордино знак оставаться на месте пять минут, пока он не сменит позицию. Джордино понимающе кивнул и, присев еще ниже, затаился под кустом; Питт начал бесшумно огибать главный вход, подбираясь к правой боковой части. Все так же прячась за розовыми кустами, он приблизился к главной дороге и так же, как Ганн, мягко ступая по гравию, пересек ее. Поскольку место было открытое и стражники влюбой момент могли заметить его, двигался Питт быстро. Пригнувшись, он метнулся к стене здания. Возле самого фасада росли одинокие кусты. Питт юркнул в раскидистый можжевельник, слегка раздвинув ветки, осмотрел центральный вход. Все так же спокойно стояли у дверей стражники, не заметившие его, хотя находился он всего лишь в дюжине ярдов от них.
Стремительно перемещаясь от куста к кусту, Питт в конце концов достиг края крытой входной галереи. Припав на колено, он крепче сжал рукоятку «Кольта», ожидая выхода Джордино. Начиналась заключительная сцена первого акта.
Не увидев в действиях стражей ничего подозрительного, Джордино дал Питту еще минуту и только потом начал выдвигаться из розовых кустов. Как он успел заметить, массивные опоры колонн, державших крышу галереи, ограничивая видимость, давали возможность незаметно подойти к ней сбоку. Джордино медленно прополз под кустами к стене здания и, убедившись, что одна из опор загораживает стражникам обзор, вышел из своего укрытия.
Поскольку он находился в мертвой зоне, охранники не видели его, но и он их тоже не видел, поэтому ушел правее и остановился. От входной двери его отделяло меньше двадцати футов — для решающего броска расстояние вполне достаточное. Джордино снял с пояса разводной ключ и бесшумно вышел из мертвой зоны. Мгновенно прицелившись, он откинулся назад и, словно томагавк, метнул ключ в одного из охранников.
Оба стражника заметили его появление, но оно оказалось для них столь неожиданным, что они попросту оторопели и не успели среагировать. Они изумленно наблюдали за полетом красного предмета, который, описав дугу, ударил в грудь одного из них, сломал несколько ребер и перебил дыхание. Атакованный стражник, застонав от шока и боли, рухнул на колени как подкошенный. Другой инстинктивно бросился ему на помощь, наклонился над ним и, убедившись, что травма не столь уж серьезная, выпрямился, собираясь напасть на Джордино, но тот успел спрятаться за ближайшей колонной. Стражник, осторожно ступая, начал крадучись подбираться к ней, но тут внимание его привлек звук шагов за спиной. Он резко обернулся, но увидел, да и то мельком, рукоятку «кольта», мелькнувшую в воздухе и опустившуюся ему точно в висок.
Глаза стражника закатились, он, не издав ни звука, начал падать, но Питт успел подхватить его под руки. Из-за колонны выскочил Джордино, подбежал к Питту и, перехватив у него стражника, поволок того к кустам. Внезапно Питт заметил в его глазах тревогу, а затем услышал крик: «Ложись!»
Питт бросился на землю, Джордино, вытянув руки и оттолкнувшись, перепрыгнул через него и бросился на первого охранника, стоявшего за Питтом. Пока Питт вышибал дух из второго стражника, первый, немного придя в себя, поднялся и двинулся на Питта с ножом, нацелившись ему под левую лопатку. Джордино в полете выбил нож из его руки и, навалившись на стражника всем весом, повалил на землю. Несмотря на сильный удар, которого хватило бы, чтобы стражник снова потерял сознание, Джордино надавил ему на грудь обеими руками. Лицо стражника скривила невыносимая боль — к уже сломанным ребрам добавились еще два. Даже не пытаясь сопротивляться, он начал жадно глотать воздух и попытался крикнуть, но вонзившийся ему в горло кулак Джордино превратил крик в едва слышный хрип. Второй удар увел стражника в глубокий нокаут.
