- Как там сторожевая служба, что разглядели?
- Много не увидели, но кто-то соседнего дома на нас смотрит, похоже, в бинокль.
- Пятиэтажка красная?
- Она самая, во всем подъезде квартиры на вид мертвые, а в самой верхней кто-то сидит.
- Это мои ребята пост держат, - откликнулся Олег, оторвавшись от разговора.
- Жалко, что твои парни не пришли, места на всех хватило бы, и закуски много.
- Сам же понимаешь, без «наружки» оставаться нельзя. Да и не уместишь теперь всех, бойцов прибавилось кроме Саньки, Лехи и Толяна, «оптом» познакомлю. Как другие дома внутри вашего квартала?
- Нет, там никого «на постоянке» не заметили, разве что свет выключили, втихую наблюдают. Так-то есть люди, но мало, со временем до таких доберемся, если сами не придут, как жрать захотят.
- Юра, ты про жратву заговорил, пора, наверное, за стол, - забасил Вован, - пойду, женщин потороплю, заодно пузыри из холодильника достану.
Володька заторопился на кухню, но оттуда с щебетанием появляется стайка наших женщин, все пятеро. Несут салатницы и тарелки с разогретым в микроволновке хлебом.
- Прошу к столу, не растерялся Максим, - давайте рассаживаться.
Стали разбираться по местам, как обычно, немного суматошно, но Наталья быстро все поправила. Стульев много, поэтому с торца никого не стали сажать, не свадьба, чай. С одной стороны в середине посадили Галину, и рядом с ней Володя. Напротив них нас с Варварой, ну да, ведь Павел мой самый близкий товарищ. Другие пары по бокам от нас, причем муж напротив жены, Надежда напротив Юрия, Максим напротив Натальи, как и остальные пары. В общем, два стола только-только хватило, Олег пристроился с краю, мол, ему скоро уходить.
Сервировка стола приятно радовала, по мирным временам вполне обыденная, но сейчас, на второй неделе катастрофы, видеть белоснежная скатерть, красивые столовые приборы, дорогие ножи и вилки, хрустальные стопки и фужеры... Никаких консервных банок, все разложено, как положено, в глубокие тарелки и салатницы, прочую посуду, которой даже название не знаю. Два салата, один сырный, другой рыбный, соленые огурцы, квашеная капуста, соленые и маринованные грибочки, опять же, соленые помидорки. Все сервировано так, что слюнки текут. Еще разогретый хлебушек, разложенный по кусочкам на тарелки заботливой Натальей. Похоже, остатки добытой колбасы уходят на сегодняшний ужин, думаю, жалеть не будем. А поскольку из кухни еще пахнет чем-то очень вкусным и жареным, подозреваю, что это рыба или мясо в духовке поспевают.
Володя позаботился о выпивке, те самые бутылки, что накануне выставили как приманку для бандитов, теперь, отмыты от пыли, на столе, вместе с «трофейным» коньяком. Дополняет картину принесенный Олегом «Курвуазье». Между «крепким» две бутылки красного вина, судя по скромным этикеткам, весьма неплохого. Вован сразу засуетился, спросил женщин, что поминать вином, вроде бы, не положено? Но Галина успокоила: «поминают не вином, а сердцем, вино только смягчает дорогу словам». Володя в ответ только посмотрел на соседку так, что не понять его отношение к Галине не смог бы только слепой.
Максим открыл вино красивым штопором с литыми завитушками, Вован «разгерметизировал», как он выразился, коньяк, спросил каждого из мужчин, что налить. Решил виски, Олег с Максимом тоже, а Володя с Юркой «попросту», коньячком, хотя назвать «Хеннеси» Х.О. простым напитком раньше язык бы не повернулся. Андрею с Денисом, как непьющим, все же налили по стопочке «красного», чисто символически. Мне осталось разлить вино дамам, что и сделал, почти не накапав на скатерть, хорошо, Наташа салфетку вовремя протянула.
Застольная суета потихоньку завершилась, как мы не отгоняли мысли о том, для чего здесь собрались, но пришел момент вспомнить об этом. Посмотрел на Олега и Володю, они ведь меня постарше, Юра тоже, но они закивали на меня, «Давай!» В общем, логично, ведь мой друг первым погиб в бою, потом уже Виктор. Ну что ж, первый здесь «бузить» начал, значит, мне и все остальное продолжать, в том числе и тризну... Но что сказать, что все жертвы из-за меня, не вернись домой и не помешай «нотариусу», все живы остались? Только понимаю, собрались не плакаться друг другу, а начать новую жизнь среди смерти…
- Не надо вставать, не надо, - остановил товарищей, пытавшихся подняться вслед за мной. - Не знаю ребята, как обращаться, друзья, братья, сестры. Наверное, товарищи, товарищи по оружию. Вчера мы приняли первый бой, и те, кто еще ни разу не брал оружие в руки, и те, кто уже переступил через кровь. Никто из нас не хотел, чтобы случилось так, чтобы пришло это время. Когда нет выбора, когда «либо убей, либо умри». Сейчас собрались здесь живые потому, что двое наших товарищей ушли от нас, защитив остальных от большой беды.
Галина смотрела на меня, не отрывая глаз, понимал, что больше всего говорю ради нее. Краем глаза заметил, что Варвара, слова повторяет мои слова, сжав ладошки и опустил свои лучистые ресницы вниз. Остальные смотрели, кто куда, руки у них тоже, у кого на столе, у кого на коленях. Вован сжимал в руках стопку коньяка, слово готов ее раздавить. Слез ни у кого не замечаю, выплакали уже за эти дни, сколько поводов нашлось…
- Может, завтра еще с кем-то такое произойдет, но не хочу, чтобы кто-то из нас стал на мое место, говорил об ушедших. Вчера
