Я выкатила глаза от изумления. Диомедея широко улыбнулась, сжала мою руку и задорно посмотрела на Криса. Крис перевел на меня взгляд… О, что это был за взгляд.
– Ловлю на слове, Неофрон, – сказал он, и моему сердцу стало тесно в груди. Я едва могла дышать от волнения. Я действительно слышала то, что слышала?
– Ну ладно, голубки, – вздохнул Неофрон, поднимаясь со стула и протягивая Дио руку. – Твоя мать вот-вот объявит того, кто возьмет на себя временное управление Уайдбеком. Хорошо бы нам всем поторопиться.
– Я не поеду, – ответил Крис, и Неофрон с Дио застыли на месте.
– Аджайя настаивала, чтобы ты присутствовал.
– Не понимаю, почему столько шума из-за всех этих формальностей. Меня не интересует, кто станет временным преемником, пока Ники в реабилитации. В любом случае, надеюсь, во времена его светлого правления у наследников Уайдбека появится чуть больше полномочий, чем у пустого места. Не передать словами, как меня достала вся эта автократия…
– Тише-тише, – защебетала Дио. – Я тоже думаю, что не случится ничего страшного, если ты не пойдешь. После того как ты размолотил в муку отряд наших агентов, пропуск собрания – просто… мелкая шалость.
– Спасибо за поддержку. Ты всегда умела утешить, – фыркнул Крис.
– Можно тебя на пару слов? – спросил Неофрон, и они вместе вышли за дверь.
Диомедея присела на мою кровать и осторожно обняла.
– Спасибо тебе.
– За что? За то, что на нем живого места нет? – невесело улыбнулась я.
– Сейчас он больше жив, чем когда-либо прежде, – ответила она. – Он в порядке. Бывало и хуже. А вот тебе придется пару недель поваляться здесь.
– Пару недель?! – изумилась я. – У меня всего лишь несчастный перелом ребра…
– Перелом ребра, небольшое внутреннее кровотечение, сотрясение мозга и поверхностное ранение бедра.
– Чего? – выдохнула я, заглядывая под одеяло и только сейчас обнаружив, что мое бедро перебинтовано. – Откуда?
– Пуля агента, который пытался выбить лобовое, срикошетила и съездила тебе по ноге. Все остальное: сотрясение, внутреннее кровотечение и перелом ребра, – проекционные травмы. Их получил тот агент, который попал Крису под горячую руку, но так как твое сознание было в тот момент в его теле, то при возвращении «перетянуло» часть ощущений в твое тело. Грубо говоря, при возвращении твое сознание убедило твой мозг в том, что ты ранена – и именно твой мозг стал причиной всех этих повреждений.
– Не может быть…
– Ты наверняка должна была замечать что-то такое раньше.
– Да… Но не до такой степени.
– Проекционные ощущения и травмы – редкий побочный эффект от прыжков из одного тела в другое. Их можно и нужно стараться избегать… Ох, тебе еще столько предстоит узнать! И я буду счастлива помочь тебе со всем этим! А теперь мне нужно бежать, но обещаю, что загляну к тебе завтра!
Я молча кивнула, пытаясь уложить все это в своей голове.
– Дио? Подожди, есть еще кое-что…
– Да, bambino?
– Та фотография, которую ты мне дала, – где она сейчас?
– Наверно, где-то в твоих вещах, они все здесь, в шкафу.
– Ты можешь найти ее и забрать? Мне больше не нужны все эти… тайные козыри. Я хочу знать только то, что он сам захочет мне рассказать.
Дио смотрела на меня, и ее глаза сияли. Кажется, я сказала что-то, что ей очень, очень понравилось.
* * *
Наверняка мое пребывание в этой клинике стоило целое состояние. Я не видела ничего подобного ни в одной из больниц, в которых мне довелось побывать. Размеры моей палаты (да здесь можно было играть в гольф!), интерьер, медицинская аппаратура и даже ткань, из которой было сшито постельное белье, – все это было достойно особы королевских кровей. Медсестра – такая внимательная, как будто я приходилась ей дочерью, – показала мне, как пользоваться пультом, встроенным в подлокотник кровати. С его помощью я могла не только вызывать персонал, но и включать большой плазменный телевизор на противоположной стене, выбирать кино на свое усмотрение, музыку, менять интенсивность освещения. Все это мне очень нравилось, но я со страхом ждала ночи. Я знала, что не смогу уснуть. Стоило мне закрыть глаза, и я видела сползающие по лобовому стеклу куски плоти…
Как только Дио и Неофрон ушли, Крис принес мне ужин, и он был восхитителен. Я ела ризотто с кусочками курицы и грибов, вглядывалась в сгущающиеся за окном сумерки и пыталась подавить нарастающую тревогу. Крис заметил мое напряжение и, кажется, был готов начать кормить меня с ложечки:
– Ты в порядке?
– Я так хочу, чтобы ты остался со мной сегодня ночью. Наверняка это запрещено, но… мне страшно, Крис…
Он погладил меня по щеке, успокаивая.
– Я останусь.
– Это разрешено? – с надеждой спросила я, вспоминая драконовские правила в тех больницах, в которых мне довелось побывать в свое время.
– Да.
– Сказочное место. Наверняка его услуги стоят целого…
– Они ничего не стоят.
– Как это?
Крис вынул салфетку из моей ладони и расправил ее в пальцах.
– Ничего не напоминает? – спросил он.
Я всмотрелась в клочок мятой бумаги и обнаружила на ней то же стилизованное изображение птицы, что и на потолке того ресторана, в котором мы побывали утром. Значит… Ресторан явно принадлежал той организации, членом которой был Крис. Об этом говорили и надписи на латыни, которыми был расписан потолок ресторана, и тот факт, что управляющий в ответ на мою просьбу связался не с полицией, а с их «агентами быстрого реагирования». Если салфетки клиники один в один повторяют дизайн салфеток ресторана, то или ресторан обеспечивает клинику кормежкой, или…
– Догадалась?
– Эта клиника тоже принадлежит десульторам?
– Да. Все принадлежит той семье, которая владеет контрольным пакетом акций организации «Уайдбек» и покровительствует всем нам.
– И они не будут против, если я немного тут… поживу?
– Не будут, – ответил он весело.
– Это та самая семья, из членов которой сегодня будет выбран… как его…
– Исполняющий обязанности директора, – закончил Крис, убирая поднос с моих коленей, растягиваясь рядом и заключая меня в объятия. – Пока Ники будет восстанавливаться в клинике, или пока не объявится мой… Владелец Уайдбека. Подожди, малыш…
Крис вытащил из кармана телефон и принял вызов.
– Да. Мам, извини, но мне не до того.
Однако трубка извинения принимать не собиралась и была страшно недовольна.
– Ладно-ладно, – сдался он и включил телек.
На экране появился какой-то конференц-зал, невероятно красивое и просторное помещение, наполненное людьми. Женщины и мужчины в строгих костюмах. Длинный лакированный стол, ловящий отблески люминесцентных ламп. Заседание – или не знаю, что там происходило, – было в самом разгаре.
