Разжав руку, Сато посмотрел на то, как его клинок впитал в себя кровь, в которой он его искупал. Руанд подошел и забрал кинжал, быстро перемотал ладонь господина платком, который снял с шеи. Клинок был возвращен, а до сознания Тенаара донесся отклик:
Повинуюсь желанию Дитя печати…все будет исполнено за десять дней…
Сато поежился от легкого дуновения по шее, после чего усмехнулся.
- Быстро же он ответил.
- Храм ответил, - Руанд покачал головой, - Страж не будет принимать участие, сделает все тот Храм, что ближе всех к принесшему горе в Кавехтар.
- Вон оно как, - Сато усмехнулся. - Пусть теперь отведают ту же самую дрянь, какой накормили нас.
- Господин, вам нужно обработать раны, - Руанд смотрел на пропитывающийся светлый шелковый шарф кровью Тенаара.
- Угу. - Сато кивнул головой, встал со стула и пошел в сторону выхода.
Когда он вышел из залы, перед дверью остановилась леди Паолина в компании Леоны-Франциски, которая только-только начала ходить, и перестала выглядеть как зомби.
- Господин, - женщины присели в реверансе, - что с вашей рукой? - ахнула Паолина и непроизвольно схватила его за больную руку, начала рассматривать. - Как же так?
- Все нормально, - Тенаар улыбнулся мягко и накрыл ее руки, что держались за его кисть, своей ладонью, останавливая поток воркования и заботы, - я просто отомстил.
- Что? - Паолина изумленно замерла, ощущая тепло его рук, - кому?
- Той твари, что приказала Кавехтар изжить. За всех детей, что родились и умерли, и за тех, - он перевел взгляд на бледную Леону, - кто еще не успел увидеть этот свет своими глазами. За всех отомстил. Не волнуйся, - осмотрел побледневшую Паолину, - я им ни шанса не оставлю за такой беспредел. Умою кровью, и своей и детей своих.
- Господин…это ведь Храм…Страж же прикажет…
- Нет, - Тенаар покачал головой и чуть сжал ее руки той своей, которая лежала поверх и была здорова, - все сделает Храм. Императору не нужно будет и пальцем шевелить. Вы куда-то шли? - спросил он, осмотрев одетых в теплые плащи женщин.
- Прогуляться, в саду. - Паолина вдохнула и выдохнула, - леди Леоне-Франциске предписали прогулки, поэтому мы и…
- Хорошо, ступайте. - Он забрал руки, отступил в сторону, - и пока, о том, что я сказал, никому.
- Ваше желание, закон, господин Тенаар. - Паолина присела в реверансе, чуть опустив голову, а в глазах было удовлетворение его решением мести.
Пережить страх потери своего ребенка, из кого угодно сделает жаждущего виновнику всех бед на белом свете. Паолина не отличалась никаким образом от этого человека, в данный момент получившая подтверждение - наказание будет не когда-то-там-когда-нибудь, а вот практически сию секунду!
Леона-Франциска, которая уже прониклась осознанием того, что станет мамой, переболев и практически чуть не погибнув, была не менее обрадована подобными вестями. За нее, как за супругу императора, тоже заступились. И это давало надежду, что в будущем он не будет видеть в ней врага, а ее будущие дети не будут ощущать его неприязнь, не будут обделены ничьей заботой и любовью, какую получают дети первых трех жен повелителя.
Женщины простились и ушли, а Тенаар пошел в сторону покоев леди Анами. Пришел к ним, двери раскрыли, впустили. Анами убаюкивала ребенка и растерялась, так как видеть в своих покоях этого человека никак не ожидала. Он же прошел, забрал с ее рук малыша и осмотрел его, раненной рукой погладил по голове и прижался губами ко лбу.
- Хвала Богам, в которых веруют, что с тобой все хорошо. - Мягко потерся щекой о его лобик, закрыв глаза.
Анами замерла, так как к ее сыну он был более прохладен, чем к сыну Реманы или дочери Паолины. Более чем прохладен. После того, как разногласия были исчерпаны, наказание пройдено, леди Анами заняла официальную позицию согласно своему статусу, а вот реально она была только дойной коровой, которую ведут куда хотят и делают что хотят. И ее ребенок мог стать разменной монетой, а она этого очень боялась. Очень.
Покачав на руках малыша, маленького Нари, сокращенное от Наарсав, Тенаар передал его в руки матери, после чего молча покинул покои. Он прошел в комнату леди Реманы, покачал на руках малыша, погладил по голове, нежно провел пальцем по щечкам. Улыбнувшись, передал его няне и вышел. Спустившись на этаж супруг императора, тех кого он выбирал, где сейчас живет леди Паолина и леди Леона-Франциска, прошел в покои к первой. Малышку Оледис-Майю не спускал с рук почти час. Дождался, когда она откроет глаза, осмотрит его и заулыбается. Поигравшись и даже опять убаюкав маленькую принцессу, одну из наследников императора, передал в руки нянек, ревниво поинтересовался все ли с маленькой хорошо, как она питается и нет ли у нее побочных после стольких доз противоядия и лекарств. Служанки расписали ему, что маленькая принцесса отошла от болезни и сейчас с ней все хорошо.
Успокоившись, Сато вышел из покоев леди Паолины, направился в свои. А там уже врач круги нарезает, так как ему не советовали прерывать господина. За столько времени ему только сейчас можно было без опаски к детям приближаться! И он, как папочка, стремительно возжелал насладиться компанией деток. Тянуло его к ним, ощущал в них частичку любимого, и как страшился не было - он любил их, признавал чуть ли не своими собственными детьми. Если до рождения иногда даже побаивался того, что может возненавидеть их и обижать, стремиться изжить или гнобить как-то станет, то после появления на свет все эти страхи улетучились. Ревность к детям у него отсутствовала напрочь. Он действительно любил всех троих.
Кива обработал его ладонь, отметив, что это не разбитый стакан или еще что, но тактично промолчал. Этот доктор вообще личность тактичная и помалкивающая. Знает он прилично, но рта не раскрывает и умеет делать недоуменное лицо, если что-то из ранее им узнанного становится достоянием общественности или узкого круга. Очень умный человек, хороший профессионал и бывает даже жилетка для того или оного человека, и не важно какой короной обладает личность.
К вечеру все супруги императора знали, что сделал Тенаар, знала императрица, леди Эльмеша и леди Сесилия, а также леди Бьяри и леди Мальмия. Данные вести остались в головах женщин, и они ни на минуту не помыслили произнести их вслух. Досталось ведь всем - одни потеряли детей, другие внуков. У леди Сесилии была внучка от Роммы-Саида, рожденная от аммапу-фаворитки. Девочка была любимицей Сесилии и ей едва исполнилось пять лет. И Сесилия рвала и метала, когда узнала, что заразу принесли намеренно. А когда до нее дошла весть, которую принесли ей письмом от императрицы, которую в известность поставила леди Ремана, впервые в жизни хладнокровно замерла в ожидании свершения мести. Не заметалась радостно руки потирая, нет, она мстительно замерла, ожидая радостных известий. Потеря дорогого человечка, единственного от умершего сына, она кого хочешь превратит в монстра без совести, чести, жалости и сострадания.
Десять дней. Если за дело берется Храм, то больше ждать не приходится. Десять дней, и они узнают, чья рука качнула чашу весов с приказом. Женщины, жаждущие мести, замерли в предвкушении. Ни одна из них не выдала весть дальше самой себя. Ни одна из них не поделилась с кем-то еще. Кроме Тенаара, Чамель и его Привратника, а также безмолвных служанок, которые жизни лишатся, но не произнесут ни слова, знали только вдовы покойного императора Норанто и все супруги императора Тенанука. Знали и молча ждали вести.
Поздно вечером, когда Сато оставили в покое, пришел Шао. Пришел, разделся и забрался на кровать. Сато еще не спал, читал полусидя на постели.
- Что с твоей рукой? - спросил обеспокоенно император.
- М? - Сато оторвал глаза от книги, улыбнулся протягивая руку к его лицу, намекая на поцелуй.
Шао не стал противиться, потянулся за поцелуем и отметил, что лекарствами от него не пахнет так явно.
- Что с рукой? - он взял его ладонь и осмотрел повязку.
- Я отомстил. - Сато закрыл книгу и посмотрел в лицо супругу. - Через Храм.
