Но я не знала, как справиться с этим чувством вины внутри себя. Я дала клятву как-то освободить его, но у меня не было ни малейшего представления о том, как это сделать. Данте сказал мне, что Драконий Лорд bastardo заключил с ним сделку и что ему нужно лишь придерживаться ее, чтобы освободить Роари, но я не была в этом уверена.
Мое чутье всегда подсказывало мне что-то, что редко меня подводило, и когда Данте сказал мне, что заключил сделку с этим дьяволом, чувство дискомфорта и недоверия почти захлестнуло меня. И я точно знала, что могу доверить Данте свою жизнь и жизнь Роари, так что, несомненно, именно сторона Лайонела Акрукса в этой сделке заставила меня вздрогнуть и сжаться.
Не знаю почему, но я была уверена, что ничего из того, о чем Данте договорился с ним, не закончится хорошо ни для кого из нас. Но у нас не было другого выбора.
Данте нанял лучших адвокатов для Роари, подкупил всех возможных чиновников и шантажировал остальных, но когда дело дошло до дела, Советник Огня имел больше влияния, чем Альфа Клана Оскура. Наконец-то мы столкнулись с противником, который не поддался на наши угрозы и нашел способ взять нас в оборот.
Это было чертовски отстойно и так больно, что мне казалось, будто меня ударили в живот.
На самом деле, было еще больнее, и когда я уже четвертую ночь подряд выла на луну о случившемся, я наконец призналась себе, что уже давно была немного влюблена в Роари Найта, и его потеря разбила мне сердце.
Это было жалко в своей правде. Мне было четырнадцать, а ему двадцать четыре. Он ни разу не посмотрел на меня так, будто я не просто надоедливый маленький щенок, который наступал ему на пятки и забавлял его время от времени. Ни разу, если не считать того случая на зимнем солнцестояние, когда я не была соблазнена его Харизмой, чтобы упасть на него, как все мои тупоголовые кузины. Это был единственный раз, когда я почувствовала, что он посмотрел на меня и увидел во мне нечто большее, чем просто ребенка.
Черт, я была жалкой. Маленький волчий щенок, завывающий по королю джунглей, который никогда бы не захотел меня, даже если бы я не разрушила его чертову жизнь, заставив попасться.
Но я дала клятву луне и собиралась ее сдержать. На данный момент единственным планом, который я могла осуществить, было помочь Данте сдержать слово Лайонелу Акруксу и надеяться, что мое интуитивное чувство, что я ему не доверяю, оказалось неверным. Но если то, на что он согласился, не сработает, тогда я должна была найти способ, как это сделать. Потому что я никак не могла жить с этим чувством вины и позволить Рори гнить в тюрьме Даркмора до конца его дней. Даже если любовь, которую я испытывала к нему, была детской, безнадежной и не сулила мне ничего, кроме душевной боли, ее все равно было более чем достаточно, чтобы привязать меня к нему. Однажды я увижу, как он освободится. Неважно, что для этого потребуется.
Моя стая мчалась за мной на бешеной скорости, проносясь через виноградники и снова завывая, когда я приблизилась к магическим барьерам, которые держали нас в безопасности внутри границы. По дну долины протекал ручей, и пока мы не пересекали его, мы были в безопасности, защищенные магией Данте и всего нашего Клана, который укрепил его до непроницаемости.
Когда мы спустились к каменистому ручью, в котором журчала вода, а лунный свет мерцал на его поверхности, я повернула, чтобы побежать вдоль берега.
Моя стая мчалась за мной на полной скорости, мои лапы вгрызались в грязь и оставляли отпечатки на влажной почве. Щенки завывали и выли позади меня, никто из них не упоминал, что уже так поздно и что тетя Бьянка будет ругать нас за то, что мы так долго бегали. Но мне было все равно. Я была слишком встревожена из-за Роари и слишком переполнена душевной болью, чтобы спать, и бег был единственным, что хоть немного помогало мне чувствовать себя лучше.
Ветер донес до моего носа какой-то запах, и я резко повернула голову, прижав уши. Я окинула взглядом деревья на дальнем берегу реки, и когда этот соблазнительный аромат снова заполнил мои ноздри, я почувствовала, что замедляю шаг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все щенки позади меня завыли, и глубокое чувство тревоги разлилось по моей коже, когда мой взгляд устремился на воду, и этот запах побудил меня пересечь нашу территорию.
Я сделала шаг, прежде чем смогла остановить себя, моя нога шлепнулась в воду, и ощущение ледяного холода заставило меня опомниться.
Я остановилась, мои губы оскалились в предупреждающем рычании.
Но другие щенки не слушали меня, и я с ужасом поняла, что они не сдерживаются: все тринадцать из них бросились в воду и устремились к берегу на дальней стороне.
Мое сердце заколотилось от паники, и я издала твердый командный лай, приказывая им всем остановиться.
Семеро из них так и сделали, Альфа-тон в моем приказе заставил их подчиниться. Но остальные шестеро продолжали бежать, либо не слыша меня за плеском своих ног в воде, либо, возможно, они просто были слишком увлечены тем, что так чертовски хорошо пахло в тех деревьях за дальним берегом. Я не знала, но тот факт, что они пересекали границу на краю нашей земли, вселял в меня страх, подобного которому я никогда не испытывала. Альфа был никем, если не мог защитить свою стаю.
Я в мгновение ока перешла обратно в форму фейри и повернулась к Фабрицио в его форме рябого Волка, когда он замешкался у ручья. — Все вы бегите в дом и разбудите тетю Бьянку и остальных членов ее стаи. Скажите им, что здесь происходит что-то чертовски плохое, и попросите их прийти на помощь.
Я снова сместилась, не дожидаясь, пока он подтвердит мой приказ, и семеро из них, все еще находившихся под моим контролем, повернулись и помчались обратно к дому.
Я рванулась вперед, перепрыгивая через реку и дрожа от страха, когда пересекла магическую границу, установленную для нашей защиты. Габриэлла и Луиджи все еще были видны на опушке деревьев, и я мчалась к ним, яростно лая, приказывая им вернуться.
Я налетела на Габриэллу, когда она сделала еще один шаг к деревьям, и она заскулила, приходя в себя, повернулась вместе с Луиджи и помчалась обратно по воде в безопасное место, оставив мне еще четырех щенков, которых я должна была взять под свое командование, прежде чем все происходящее станет известно.
Я нырнула в деревья, мои инстинкты кричали мне, чтобы я повернула и бежала назад, так как привкус опасности витал в воздухе и заставлял мой хохолок подниматься вдоль позвоночника.
Кристина и Иван были не слишком далеко впереди, их одинаковые серые шерстки легко различить в темноте деревьев. Они бежали к этому райскому аромату, но я была самой быстрой Волчицей в нашей стае и с решительной яростью Альфы, защищающей своих, быстро догнала их.
Обменявшись рычанием и оскалив зубы, я впилась клыками в бок Ивана, который пытался возразить против четкого приказа в моем тоне, прежде чем я заставила их обоих склониться перед моей превосходящей силой и положением.
Кристина скулила в знак извинения, ее уши прижались к голове, и я злобно залаяла, приказывая им бежать домой.
Как только они повернулись и помчались прочь, чтобы выполнить мой приказ, я побежала дальше, мое сердце колотилось от страха за двух последних членов моей стаи, когда я уловила запах других Волков по ветру.
Одного Волка в особенности. Бета, который силой и удачей украл позицию Альфы, но у него не было ни одного из настоящих качеств вожака. Тот факт, что он был самым страшным фейри из всех, кого я знала, и единственным человеком, которого я когда-либо по-настоящему боялась, не заставил меня медлить. Потому что если Феликс Оскура был здесь, то у Джованни и Лючии были серьезные проблемы.
Я знала, что мой отец похищал волчат у других членов нашего Клана, чтобы заставить их родителей присоединиться к нему и сражаться на его стороне в этой войне, и я ни за что не позволила бы ему забрать двух членов моей стаи. Настоящий Альфа будет сражаться до смерти, чтобы защитить своих, и эти дети были моей ответственностью, моей семьей, моей стаей. Я бы приняла смерть за них в одно мгновение.
