— Думаю, тебе пора увидеться с Селеной, — сказал Куин парню.
Блэй выдохнул так, словно кто-то плюхнулся ему на грудь.
— Да, знаю.
— Мы могли бы пойти вместе, — услышал Куин собственные слова.
Он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Блэй резко повернулся к нему.
— Или же, ну, знаешь, ты мог бы сделать это самостоятельно. — Куин хрустнул костяшками пальцев. — Как тебе будет удобно.
Вот дерьмо. В свете всей этой фигни с Сакстоном, его предложение слишком далеко зашло. В конце концов, кормление могло рассматриваться интимнее секса…
— Да, — тихо ответил Блэй. — Так и сделаем.
Сердце Куина тяжело забилось. И, опять-таки, не потому, что он хотел сделать это вместе с парнем. Он просто хотел…
Разделить — было самым подходящим здесь словом.
Нет, постойте. Он пошел дальше этого. Он хотел позаботиться о мужчине.
— Знаешь, не думаю, что хоть раз благодарил тебя, — прошептал Куин. Когда светло-голубые глаза Блэя глянули на него, он хотел отвести взгляд… этот зрительный контакт был едва выносим. Но затем он подумал о своем брате на больничной койке… и обо всех прочих способах, которыми людей лишают времени.
Боже, он держал в себе так много по целой куче причин… каждая из которых, казалась веской. Но насколько самонадеянно это было? Подобное умалчивание предполагало, что у него было время рассказать обо всем, когда хотел. Что тот, кто был в его мыслях, всегда мог находиться поблизости. Как и сам.
— За что? — спросил Блэй.
— За то, что доставил нас домой. Меня и Лукаса. — Он вдохнул полной грудью и медленно выдохнул. — И за то, что сидишь здесь со мной всю ночь. За то, что пошел к Пэйн и привел ее на помощь. За то, что прикрываешь меня на поле боя и во время тренировок. А заодно за все то пиво и видеоигры. За чипсы и эм-энд-эмс. За шмотки, что я одалживал. За пол, на котором я спал, оставаясь на ночь. За то, что позволял обнимать твою маму и беседовать с отцом. И… за десятки тысяч прочих добрых дел, что ты совершил.
Неожиданно, ему снова подумалось о той ночи, когда он вошел и увидел, как отец передавал золотой перстень с печаткой его брату.
— Спасибо за звонок той ночью, — хрипло продолжил он.
Блэй поднял брови.
— Какой ночью?
Куин прочистил горло.
— После того как Лукас прошел изменение и мой отец передал ему… ну, знаешь, кольцо. — Он покачал головой. — Я поднялся к себе в комнату и собирался кое-что сделать… да, кое-что действительно глупое. Ты позвонил мне. Ты почувствовал. Помнишь?
— Да.
— То был не единственный раз, когда ты сделал нечто подобное.
Когда Блэй отвел взгляд, Куин точно знал, о чем тот сейчас думает. М-да, та ночь не была единственным выступом, с которого он едва не спрыгнул.
— Я уже говорил «прости», — подчеркнул Куин. — Но не думаю, что хоть раз говорил спасибо. Так что, да… спасиботебе.
Еще не поняв, что делает, парень протянул свою руку, предлагая ладонь. Казалось уместным отметить этот миг, прямо здесь, сейчас, за дверью операционной с его изломанным в какашку братом, чем-то вроде торжественного соприкосновения.
— Просто… спасибо тебе.
***
Охренеть.
После ощущения, словно он провел с Куином несколько жизней, Блэй думал, что сюрпризы уже, наконец, закончились. Что парня больше ничего не могло заставить потерять дар речи.
А вот и нет.
Боже… во всех тех воображаемых, выстроенных у себя в голове, беседах с парнем, где он притворялся, что Куин приоткрывается или говорит что-то близкое к «правильным словам», его никогда не благодарили. Но это… оказалось именно тем, что так нужно было услышать, пусть даже и сам не понимая того.
И эта предложенная ладонь добила его чертово сердце.
Особенно, если учесть, что брат парня находился присмерти в комнатушке напротив.
Блэй не сжал предложенную руку.
Он протянул руки, заключил в ладони лицо Куина и притянул парня для поцелуя.
Предполагалось, что это продлится лишь долю секунды… словно их губы совершат что-то вроде рукопожатия. Однако, когда он стал отстраняться, Куин вцепился в него и удержал на месте. Их губы встретились снова… снова… и снова, их головы склонились набок, соприкосновение продолжалось.
— Не за что, — хрипло выдохнул ему в губы Блэй. Затем на мгновение улыбнулся. — Хотя не могу утверждать, что все из этого доставило удовольствие.
Куин рассмеялся.
— Ага, могу себе представить. — Мужчина стал серьезным. — Почему, черт возьми, ты остался рядом?
Блэй открыл рот. Правда была готова сорваться с кончика его языка…
— О. Дерьмо. Э… сорри, парни, не хотел прерывать.
Куин отдернулся так быстро, что буквально выдрал свое лицо из захвата Блэя. Затем резко поднялся на ноги и повернулся лицом к вышедшему до этого из операционной, Ви.
— Ничего такого, ничего не было.
Поскольку выражение лица Ви говорило о целой куче «ну-ну» и «да-ла-адно», Куин попросту в упор посмотрел на Брата, словно предлагая тому осмелиться и высказать мнение отличимое от его собственного.
В установившемся между двумя мужчинами молчании, Блэй более медленно поднялся на ноги и почувствовал головокружение, и не только из-за того, что ему требовалось кормление.
«Ничего такого, ничего не было».
Черт побери, ему так совсем не казалось. Но-о-о-о, в очередной раз, Куин внезапно прервал близость, отгородился, отстранился, отключился.
Однако продолжим. Не то время. Не то место. И, Ви, был самым последним из всех, перед кем хотелось показывать все эти «сердечки-цветочки».
Тем не менее, это послужило отличным напоминанием. Стрессовые ситуации — верный способ даже самого непробиваемого сделать податливым… на время. Печаль, шок, сильная тревога… все это могло заставить кого-то стать восприимчивым и склонным говорить таким образом, и не только потому, что сломлены все его защитные реакции. Однако необычное поведение не означало кардинального изменения. Это не свидетельствовало о какой-то религиозной вере, и что с этого дня все навсегда изменилось.
Куин был не в себе из-за произошедшего с его братом. И все вырывавшиеся из его рта откровения или сердечные заверения, несомненно, стали результатом стресса, в котором парень находился.
Временно.
Нет, здесь не было никакой любви. Совсем. Никакого постоянства. И ему нужно, черт возьми, это запомнить.
— …кости вправили? — спросил Куин.
Блэй встряхнулся, возвращаясь в реальность, когда Ви прикурил самокрутку и выдохнул дым в противоположную сторону от парней.
