Тиро, Сайбус и Медузон встретились в оке бури, порожденной взлетом. Медузон, облаченный в черные доспехи и зафиксированный на широком горжете шлем, выглядел живее и возбужденнее, чем раньше. Перспектива кровопролития и возможный итог миссии воодушевляли их всех.
То, что раньше было несбыточной мечтой, простой фантазией о мести, вдруг встало прямо перед ними — так близко, что Тиро, казалось, мог протянуть руку и прижать его к груди.
— Шарроукин уже спустился, — сказал он.
— Знаю, я видел, как он спрыгнул.
— Хорошие глаза у тебя, — заметил Сайбус.
— Лучшие, — ответил Медузон. — Лучший, точнее.
Круг чистого воздуха, согнанного «Штормовыми орлами», обратился в ничто. Собравшиеся в нем Железные Руки — сорок с «Железного сердца» и двадцать один с «Сизифея», из которых пятнадцать были в доспехах Альфа-Легиона, — рассредоточились по платформе, держа оружие поднятым, хотя, по-видимому, ни люди, ни приборы их стремительную высадку не заметили.
Гаскон Малтак вышел из токсичного тумана и встал рядом со своим капитаном. Его имплантированный кистень на цепи описал небольшой круг. Ашур Мезан водил лезвием гибмессера по наручу, отчего кольцо ржавых штифтов звякало об металл на предплечье.
Жест раздражал Тиро, но сейчас было не самое подходящее время для претензий чужому гвардейцу. Септ Тоик и Вермана Сайбус неосознанно скопировали расположение двух воинов — только почетная гвардия Медузона гордо носила черный цвет Десятого легиона, в то время как люди Тиро маскировались под врага.
К металлической кайме их наплечников крепились алые клятвенные печати, пережиток времен, когда предбоевые братские клятвы еще имели значение. Вощеная бумага трепетала на сильном ветру.
— Активируйте фильтры невидимых спектров, — сказал Таматика. — В миллигерцовом диапазоне должны появиться иконки.
Тиро моргнул, накладывая на изображение визора фильтр, и символы легионеров превратились в мерцающие ртутно-серебряные точки. Таматика изменил их, чтобы дать им возможность отличать фальшивых Альфа-легионеров от настоящих предателей. Железные Руки будут их видеть, а враги — нет.
— Готов? — обратился Тиро к Сайбусу.
— Готов, брат-капитан, — ответил тот и отдал честь, ударив кулаком по груди, как было принято во времена Объединения.
Секундой позже Септ Тоик повторил жест, добавив:
— Сегодня примарх падет!
Слышать эти слова от воина, одетого предателем, было невероятно странно. Воины в доспехах Альфа-легионера планируют убийство собственного генетического отца. Довольно им было раскола между легионами; мысль же, что он может возникнуть внутри легиона — пусть и вражеского, — вызывала у Тиро дрожь.
Таматика указал серворуками на подвесной мост, отходивший от платформы. Вдали виднелись размытые очертания огромной башни для прометия, высокой, как жилой шпиль, и столь же огнеопасной.
Из выхлопного отверстия на вершине вырывались клубы пламени. По стенам пробегали молнии.
— Следуйте вдоль линии этих башен три километра, пока не достигнете восьмистороннего перекрестка с трубами и кабелями. Оттуда направляйтесь по северному пути. Через еще один километр она приведет вас к насосной станции. Там же находится и центр управления — внутри перерабатывающего завода, который имеет вид ступенчатого зиккурата.
— Вроде храма? — уточнил Сайбус.
— Да, полагаю, при желании в нем можно увидеть что-то религиозное, — ответил Таматика. — Странно, но такое бывает нередко.
Сайбус кивнул и поднял сжатый кулак. Тиро протянул ему ладонь, и они обменялись рукопожатием, как было принято у воинов Десятого легиона последние два века. Рука к руке, железо к железу. Непривычно было не чувствовать прикосновение металлических пальцев, но даже их необходимо было скрыть.
— Мы будем следовать за вами, — сказал Тиро. — Через пятьсот метров.
Сайбус кивнул:
— Помнишь, что я сказал на Йидрисе, после того, как мы встретили Железного Владыку?
— Помню, — ответил Тиро, отпуская руку ветерана. — Что после примарха любая другая смерть покажется недостойной. А ты помнишь, что я тебе ответил?
— «Тогда не умирай. Живи вечно», — произнес Сайбус. — Хороший был совет.
Чемпион Авернии отвернулся и повел воинов «Сизифея» в насыщенный химикатами туман.
— Идите с высоко поднятыми головами, — крикнул Медузон им вслед. — Здесь вы — Альфа-Легион. Дайте врагу это увидеть, и все сработает.
Замаскированные Железные Руки исчезли в дыме.
— Ты слышал, Тоик, — сказал Тиро. — Сегодня примарх падет!
Хотя Вермана был облачен в полный боевой доспех — что его кибернетические имплантаты хоть с трудом, но все-таки позволили, — он никогда еще не чувствовал себя таким незащищенным. Только теперь, когда у него отняли черный Железных Рук, он осознал, в какой мере платы, шестеренки, мало и электродвижущая сила были частью него.
Эти доспехи вызывали чувство неправильности. Во всем.
Они иначе двигались, а инвазивные соединительные кабели горели в области гнезд — там, где они уходили под кожу. По дисплею шлема пробегали помехи, как будто броня знала, что Сайбус — не настоящий ее владелец.
Что он самозванец.
Он шагал вместе с воинами по металлическим плитам дороги, указанной Таматикой, сквозь извивающиеся полны тумана, заставлявшего шаги отдаваться странным эхом. В тяжелом дыму скользили тени. Адепты Механикум и группы сервиторов двигались в тумане, но при виде их брони поворачивали в сторону.
Дорога вела между двумя исполинскими строениями, гудевшими от механического сердцебиения, и гигантскими железными колоннами, которые испускали ядовитый дым. Над головой вились трубы, шипевшие паром, и кабели в вулканизированной оплетке, раздававшие огромную энергию по всей платформе.
Параллельно им стоял ворчащий топливный левиафан двухсотметровой длины и стометровой ширины. Крутые бока покрывал слой ржавчины, а за ними скрывался целый океан прометия.
Сайбус попробовал представить размеры взрыва, который произойдет, если эту броню пробьет разрывной снаряд.
— Впереди, — сказал Тоик.
Сайбус отбросил мысли об уничтожении левиафана и опять устремил взгляд вперед. Дорога выводила к восьмисторонней развязке, о которой говорил им Таматика.
Она оказалась не пуста.
Два адепта Механикум сидели на искусно украшенном паланкине цвета слоновой кости и гагата, который держало шесть сервиторов в полном дыхательном оборудовании. Оба работали над вскрытым каблепроводом толщиной с пушку «Поборника» с помощью экранированных плазменных резаков, окутывавших собравшихся призрачным голубым светом. Потрескивающие медные провода вели от них к массивному сгорбленному сервитору в маске, нагруженному генераторной аппаратурой.
Дальнего оружия на адептах не было видно, однако рваные черные рясы скрывали большую часть их гибридных тел, что исключало уверенность.
— Рабочий отряд? — спросил Сайбус.
— Похоже на то, — ответил Тоик. — Будем их убивать?
— Как бы мне этого ни хотелось, нет, если только не будет иного выбора.
Один из адептов поднял взгляд, и Сайбус увидел красный свет нескольких оптических имплантатов. Из-под капюшона раздался скрип статики. Способен ли был его ауспик заглянуть под украденную броню? Визор попытался перевести обрывистый двоичный код, но не смог. По экрану бежали только бессмысленные символы.
Возможно, их уже раскрыли?
Его рука потянулась к болтеру.
Второй адепт поднял тонкую руку из голой бронзы и изумрудной керамики. Затем тоже издал непонятный лай статики.
— За Императора! — произнес первый адепт скрипучим, искусственным голос. — И Альфария!
— За Императора! — повторил Тоик, подняв болтер к небу. — За Императора!
Оба адепта поклонились и вернулись к работе над открытой проводкой, а Сайбус, скрипя зубами, повторил приветственный жест Тоика.
— Сюда, — сказал он, направляясь к северному выходу из кабельного узла. На душе было грязно от того, что он дал адептам-предателям поверить в свою принадлежность к их числу. Каждая клетка в нем требовала убить их, заставить их страдать, но приказы были однозначны.
Скоро адепты остались позади, а они углубились в лабиринт из бетонных строений и извилистых, как кишки, труб. До сих пор Сайбус встречал на Лерне Два-Двенадцать только здания в характерном стиле Механикум — прямоугольные и строго функциональные. Ближе к центру начали возникать постройки, чей внешний вид, казалось, не отвечал никаким задачам.
В центре восьмиугольной площади, посреди золотого круга, покрытого алхимическими символами, стояла пирамида из зеркального стекла. В центре ее кружились облака из света, напоминавшие миниатюрную галактику. Где-то раздался странный музыкальный звук, и на краткое мгновение Сайбусу показалось, что из центра галактики на него смотрит скопище немигающих глаз.
