— Я скажу вам сейчас, — сказал он, снова подходя к ней. — Я и вы одно и то же, но я и вы очень различны. Я видел много такого, о чем вы не знаете. Вы тоже видели такое, о чем я и не подозреваю. Вы сделали меня не одиноким. В моем мозгу есть многое о боли, о бегстве, о борьбе, и, даже когда я был на Титане, о победе. Если вы в опасности, в настоящей опасности, и кто-то может с вами сделать ошибку, смотрите в его мозг. Читайте его мысли, если это необходимо. Я прошу вас только немного подождать, пока вы не сделали еще одной вещи.
— Я подожду, Батчер, — сказал она.
Он протянул руку:
— Идем.
Она взяла протянутую руку.
— Нет необходимости анализировать течения стасиса, если чужой корабль дружествен к Союзу. Мы еще немного побудем вместе.
Она шла за ним, прижавшись к его плечу.
— Друг или враг? — сказала она, когда они проходили через сумерки, тяжелые от привидений. — Все это Вторжение временами кажется мне таким бессмысленным. Здесь, на «Джебел Тарик», вы избегаете подобных вопросов. Я завидую вам.
— Вы направляетесь в штаб-квартиру Администрации из-за Вторжения, да?
— Да. Но не удивляйтесь, если я вернусь обратно, — она снова взглянула вверх. — Есть еще одна причина, по которой мне хотелось бы во всем разобраться... Захватчики убили моих родителей, а второй запрет чуть не убил меня. У моих навигаторов первую жену убили захватчики. Рон все еще размышляет, насколько прав был Военный Двор. Никто не любит Вторжение, но оно продолжается. Оно настолько велико, что я никогда реально не думала о том, чтобы охватить его одной мыслью. Странно видеть все человечество в этой страшной разрушительной борьбе... Может, мне не стоит лететь в штаб-квартиру, может, мне следовало просить Джебела повернуть назад и двинуться в самые пустынные части Зажима.
— Захватчики, — сказал Батчер, — причинили вред многим людям: вам, мне... Да, мне тоже.
— Как?
— Болезнь мозга я говорил вам. Это сделали захватчики.
— Не может быть!
Батчер пожал плечами.
— Первое, что я вспомнил, это побег из Нуэва-нуэва Йорка.
— Это огромный порт пограничной туманности Рака?
— Да.
— Захватчики взяли вас в плен?
Он кивнул.
— Да, и что-то сделали. Может быть, эксперимент, может быть, пытка, — он пожал плечами. — Не в этом дело. Я не могу вспомнить. Но, когда я сбежал, я сбежал ни с чем: без памяти, без голоса, без слов, без имени.
— Возможно, вы были военным или каким-нибудь важным лицом до того, как они вас схватили...
Он наклонился и прижал свою щеку к ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Выпрямившись, он печально улыбнулся.
— Есть вещи, которых мозг не знает, но о которых может догадываться. Я всегда был вором, убийцей, грабителем. И я не был я. Захватчики поймали меня однажды. Я бежал. Союз поймал меня позже на Титане. Я бежал...
— Вы бежали с Титана?
Он кивнул.
— Меня, вероятно, поймали бы снова: так всегда бывает с преступниками во Вселенной. И, может быть, я снова бежал бы, — он пожал плечами. — Может, в следующий раз меня уже не поймали бы... Я не был я, но теперь у меня есть причина оставаться свободным. Меня не должны поймать снова. Есть причина.
— Какая, Батчер?
— Потому, что я — есмь, — мягко сказал он, — а вы — суть.
Глава 5
— Вы закончили свой словарь? — спросил Брасс.
— Закончила, еще вчера. Стихотворение, — она закрыла блокнот. — Сегодня мы уже должны быть на кончике Языка Дракона. Батчер сказал мне сегодня утром, что кайрибийский корабль будет сопровождать нас несколько дней. Брасс, у вас есть какая-нибудь идея насчет того, что они...
Из динамика оглушительно проревел голос Джебела:
— Подготовить «Тарик» к немедленной обороне! Повторяю, к немедленной обороне!
— Что, черт возьми, происходит? — спросила Ридра. Общий зал вокруг них уже кипел в бурной деятельности. — Брасс, соберите экипаж и отправляйтесь с ним к выходу.
— К тому, от которого отчаливают корабли-пауки?
— Да, — Ридра встала.
— Мы вмешаемся, капитан?
— Если потребуется, — Ридра поспешила через зал.
* * *
Она отыскала Батчера у выхода. Боевые расчеты «Тарика» спешили по коридорам.
— Что происходит? Напали кайрибианцы?
Он покачал головой.
— Захватчик в двенадцати градусах от Галактического Центра.
— Так близко к Администрации Союза?
— Да. И если «Тарик» не нападет первым, он погиб. Их корабль больше «Тарика», и «Тарик направляется прямо на них.
— Джебел хочет атаковать?
— Да.
— Тогда вперед!
— Вы хотите идти со мной?
— Я ведь понимаю кое-что в стратегии, вспомните.
— «Тарик» в опасности, — сказал Батчер. — Будет большое сражение, вы таких еще не видели.
— Тем больше оснований использовать мой талант. Разве у вас на борту полный экипаж?
— Да. Но мы используем навигаторов и чувствователей для дистанционного управления.
— Возьмите мой экипаж — возможно, нам потребуется на ходу менять стратегию. Лишние люди всегда пригодятся. Джебел отправится с вами?
— Нет.
Из-за угла показался помощник в сопровождении Брасса, навигаторов, разобщенных и взвода. Батчер перевел взгляд с них на Ридру.
— Хорошо. Идемте.
Она поцеловала его в плечо, потому что не смогла дотянуться до щеки.
Батчер открыл выход:
— Отряд, сюда.
Аллегра, ставя ногу на лестницу, вцепилась в рукав Ридры:
— Мы будем сражаться, капитан? — на ее веснушчатом лице играла возбужденная улыбка.
— Есть такой шанс. Испугались?
— Да, — сказала Аллегра, по-прежнему улыбаясь, и нырнула в темный тоннель, Ридра и Батчер последовали за ней.
— У них не будет недоразумений с оборудованием, если они случайно выйдут на зоны слежения «Тарика»? — спросила Ридра.
— Корабль-паук на десять футов короче «Рембо». В секторе разобщенных немного тесновато, но в целом конструкция аналогичная.
В голове Ридры пронеслось на языке басков: «Мы проверили аппаратуру. Все в порядке».
— Единственное отличие — капитанская каюта, — продолжал Батчер. — В ней находится управление системой огня... Мы собираемся совершать ошибки?
— Сейчас думать некогда, — ответила Ридра. — Мы будем, как черти, драться за «Тарик». Но я должна иметь возможность вовремя убраться оттуда. Мне во что бы то ни стало необходимо вернуться в штаб-квартиру Администрации Союза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
